12 маленьких радостей и одна большая причина
Шрифт:
– Почему я даже не удивлен? – устало спросил архангел, отряхивая мои волосы от опавших листьев и частичек дубовой коры. – Как ты?
– Если не считать того, что я сейчас готова провалиться под землю от стыда, то все просто замечательно! – нервно посмеиваясь, ответила я, отходя от Габриэля. Еще не хватало, чтобы он мне марафет наводил, женские гормоны же вообще с ума сведут!
– В таком случае держи, – сказал мой спутник, протягивая увесистый туристический рюкзак. Полная решимости, я без особых церемоний ухватила его, не подав и виду, что мне безумно тяжело. Нет, показываем свою независимость, Винтер, никакого
Первые сорок три минуты и двадцать четыре секунды я честно восторгалась красотой окружающего нас осеннего леса: бурые, ярко-алые, огненно-рыжие и золотисто-желтые листья пестрели вокруг, в глазах даже немного рябило от их потрясающей яркости. Воздух был кристально-чистым, свежим и словно пропитанным одурманивающим запахом пожухлой листвы. После загазованных городских улиц этот лес казался маленьким райским островком, где нет ни людей, ни их бесконечного оглушающего шума. Только шепот ветра, играющего с верхушками высоких деревьев, и едва различимый щебет птиц, раздающийся где-то над головой.
Но этот приступ восхищения природой длился слишком недолго. Совсем скоро излишняя яркость листвы начала приедаться, теряя былое очарование, ветер, все время норовящий испортить старательно сделанный мною пучок из волос, раздражал, а пение птиц уже не радовало. Плюс ко всему тяжелый рюкзак тянул меня назад, лишая драгоценного равновесия, а когда равнина закончилась, и нам с необычно молчаливым Гейбом пришлось подниматься в гору, терпение стало подходить к концу.
– Сколько нам еще идти? – поинтересовалась я, в который раз спотыкаясь о торчащие корни деревьев. Сволочи вы бесчувственные, сколько же можно?!
– Не так уж и долго, через пару часов начнет темнеть, а нам еще устанавливать палатку, – едва заметно улыбаясь, ответил Габриэль, наблюдая за моим сражением с веткой кустарника, прицепившейся к рюкзаку. Обожаю природу, черт бы ее побрал!
– Слава тебе, Господи! Скоро можно завалиться спать! – искренне обрадовалась я, рывком освобождаясь от надоевшей ветки. Одного быстрого взгляда на моего спутника вполне хватило, чтобы ясно понять, насколько сложно ему удержаться от пошлых шуточек. – Гейб, у слова «спать» есть гораздо более невинные значения, прекрати так улыбаться.
– Ты даже улыбаться мне запрещаешь? Это уже чистой воды угнетение, уважаемая, я так не договаривался! – хохоча, взбунтовался архангел, подойдя к небольшой горной речушке. – Нам нужно перейти на тот берег, там неподалеку есть небольшая полянка, где мы и остановимся на ночлег, – продолжил он, мечтательно глядя вдаль.
– Как мы перейдем? Она слишком широкая, чтобы просто перепрыгнуть, а вода в горных реках ледяная, – спросила я, задумчиво разглядывая шумный горный поток. Да, речушка совсем мелкая, и сквозь прозрачную воду виден каждый камушек, лежащий на дне, но низкая температура и стремительное течение делают реку куда менее безобидной, чем она кажется на первый взгляд.
– Видишь те крупные плоские камни? Вот по ним и доберемся на другую сторону, – решительно заявил Габриэль. – Я пойду вперед, а ты следуй за мной.
Бережно взяв меня за руку, мужчина стал осторожно пробираться вперед по скользким камням, пытаясь удержать меня в вертикальном положении и не упасть самому. О Боже, опять этот разряд тока от мягкого прикосновения его теплой ладони… Это словно послужило проводником
Да уж, отвлекаться на всякую ерунду во время перехода через горную реку по скользким камням – не самая удачная идея. Оступившись, я поскользнулась и скатилась прямиком в воду, вовремя отпустив руку Габриэля. В одно мгновение моя одежда насквозь промокла, и холод сковал все тело, не давая пошевельнуться или издать хоть один звук, поэтому я лишь судорожно хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя.
– Иззи, ты в порядке? – сразу же бросился мне на помощь Гейб, подавая руку. – Давай я помогу тебе встать. Не ушиблась?
– Если не считать того, что я чувствую себя полной идиоткой, напрочь лишенной координации движений, то да, я в полном порядке, – сдерживая смешок, ответила я, пытаясь встать. Ситуация и так была ужасно глупой, так теперь я еще и не могла подняться на ноги из-за рюкзака, который, намокнув, стал в несколько раз тяжелее. Но его можно было поблагодарить хотя бы за то, что я свалилась на него, а не прокатилась позвоночником по мелким камушкам на дне. Отчаянно хватаясь за протянутую Габриэлем ладонь, я все же смогла встать и, покачиваясь из стороны в сторону, побрела к берегу, каждый шаг сопровождая нервным смехом.
– К твоему счастью, нам не нужно далеко ходить, палатку можно и здесь установить, – задумчиво произнес мужчина, оглядывая местность в поисках относительно ровной поверхности.
– Мне срочно нужно переодеться, иначе так и до воспаления легких недалеко, – проговорила я, пытаясь словами заглушить стук зубов. Я и так только вылезла из ледяной воды, так еще и осенний ветерок явно не добавлял радости. Да уж, теперь я точно возненавижу походы всем сердцем, хотя и раньше не была особым любителем острых ощущений. Ведь куда лучше укутаться в теплый и немного колючий плед, заварить горячего чаю и углубиться в чтение книги, полностью выпадая из реальности на целый день. В таком случае меня поджидают только две опасности: облиться чаем и порезаться бумагой, но зато я не умру от переохлаждения за пару часов, что в данной ситуации абсолютно не гарантируется.
– Тебе придется подождать, пока я не поставлю палатку, если, конечно, ты не согласна переодеваться прямо здесь, – странным тоном ответил Гейб, доставая алюминиевые трубки, служащие каркасом. Затем, немного подумав, все же достал из рюкзака еще и плед. – Держи, может, хоть немного согреешься.
– Спасибо, – коротко ответила я, закутываясь в предложенный плед и усаживаясь на стоящий неподалеку небольшой пень. – Это все так… странно.
– О чем ты? – не отвлекаясь от работы, уточнил архангел, шумно гремя запчастями палатки.