12 Жизнеописаний

Вазари Джорджо

21. Ныне это «Поклонение волхвов» находится в Уффици во Флоренции. Дошло в очень плохом состоянии, записано позднейшими художниками, и не исключена возможность, что сам Боттичелли оставил эту картину неоконченной.

22. Боттичелли пробыл в Риме с лета 1481 г. (27 окт. этого Года он упоминается в записях вместе с Козимо Россел ли, Доменико Гирландайо и Пьетро Перуджино) по осень 1482 г., может быть, немногим позже (точная дата возвращения во Флоренцию неизвестна). Все названные Вазари фрески сохранились в более или менее удовлетворительном виде.

23. В 1481 г. во Флоренции была издана «Божественная комедия» с комментариями Кристофоро Ландино. Девятнадцать первых песен «Ада» были украшены виньетками, гравированными на меди. Весьма вероятно, что автор этих украшений пользовался (очень свободно) рисунками Боттичелли. Собственноручные рисунки Боттичелли ко всем трем частям «Божественной комедии» хранятся ныне в гравюрном кабинете в Берлине (85 рисунков) и в Ватикане в Риме (8 рисунков). Датируется эта сюита примерно 1485-1490 гг. о ней существует обширная специальная литература: Lippmann. Die Zeichnungen des S. Botticelli zu Dantes Gyttliche Komodie. 1806; Strzygowski. Die acht Handzeichnungen des Sandro Botticelli zu Dantes «Gуttliche Komodie». 1887; статьи в «Gazette des Beaux Arts»; G. Ephrussi (1885, 1 мая и 1 июля), A. Perate (1897, с. 196). Рисунки берлинского собрания были изданы в 1921 г.

24. Об этой гравюре ничего не известно.

25. Савонарола был сожжен во Флоренции в 1498 г. Возможно, что Вазари преувеличивает бедность Боттичелли, так как в том же году он владел вместе со своим братом Симоне домом и виноградниками. «Плаксами» (piagnoni) называли сторонников Савонаролы за то, что они вечно тянули заунывные псалмы.

26. Госпиталь в Вольтерре, о котором говорит Вазари, в последнее время был фермерским домиком князей Орсини, роспись погибла.

27. По-видимому, имеется в виду «Мадонна с ангелами» Берлинского музея. Датировка этой картины затруднительна, так как в ней принимали участие ученики Боттичелли (см. немного ниже анекдот по этому поводу).

28. Названные Вазари ученики Боттичелли – Биаджо и Якопо – не без труда отождествляются с исторически известными живописцами. По-видимому, Вазари имеет в виду Биаджо д'Антонио Туччи (1466-1515) и Якопо ди Доменико Папи (Тоски, 1463-1530). Возможно, что был также другой Якопо-Якопо ди Франческо ди Доменико Филиппи (ум. в 1527).

29. Боттичелли умер 17 мая 1510 г., что удостоверяется церковными записями. И если он родился, как это принято считать, в 1447 г., то умер он в возрасте 63 лет (а не 78, как говорит Вазари).

30. Возлюбленной Джулиано Медичи была Симонетта Каттанео, жена Марко Веспуччи (1483-1506). Портрет ее пытались видеть в женском профильном портрете Штеделевского института во Франкфурте-на-Майне, написанном Боттичелли в 1476 г. (см.: Supino.,цит. соч.), и, с большим вероятием, в портрете музея в Шантильи, приписываемом Поллайоло. Во всяком случае, это предположение более вероятно, чем традиционное мнение, что Симонетта изображена на женском портрете галереи Питти, Принадлежность которого Боттичелли очень сомнительна.

31. Вазари ошибается: Лукреция Торнабуони была матерью Лоренцо и женою Пьеро. Женой Лоренцо была Клариче Орсини. Портрет Лукреции не сохранился.

32. Не сохранился.

33. Не сохранилось.

34. Не сохранился.

35. Вазари говорит об «Успении Богоматери» (см. примеч. 20).

36. Не сохранился.

37. Сохранившиеся рисунки Боттичелли находятся ныне во Флоренции – в Академии и в Уффици. Пожалуй, наиболее известный из рисунков Боттичелли – «Изгнанная» – находится в собрании князя Паллавичини в Риме.

38. Не сохранился.

39. См. выше у Вазари и примеч. 21.

40. Неизвестно, о каком маленьком тондо идет речь.

41. Ныне находится во Флоренции в Уффици. Сюжетом для этой картины послужил отрывок из Лукиана о клевете, популяризованный Леоне Баттиста Альберта в его «Трактате о живописи». Датировка этой картины затруднительна, но вряд ли это последнее произведение Боттичелли, как говорит Вазари.

ЖИ3Н Ь ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ, ЖИВОПИСЦА И СКУЛЬПТОРА ФЛОРЕНТИЙСКОГО

Перевод и примечания А. Эфроса

Небесным произволением на человеческие существа воочию проливаются величайшие дары, зачастую естественным порядком, а порой и сверхъестественным; тогда в одном существе дивно соединяются красота, изящество и обаяние, так что к чему бы ни обратился подобный человек, каждое его действие носит печать божественности, и, оставляя позади себя всех прочих людей, он обнаруживает то, что в нем действительно есть, то есть дар божий, а не достижения искусства человеческого именно это и видели люди в Леонардо да Винчи, в котором сверх телесной красоты, не получившей сколько-нибудь достаточной похвалы, была еще более чем безграничная прелесть в любом поступке; а дарование его было так велико, что в любых трудных предметах, к которым обращалась его пытливость, он быстро и совершенно находил решения, силы в нем было много, и соединялась она с легкостью; его помыслы и поведение были всегда царственны и великодушны, а слава его имени разлилась так далеко, что не только у своего времени было оно в чести, но еще сильнее возросло в потомстве после его смерти.

И в самом деле, дивным и божественным был Леонардо, сын Пьеро из Винчи ¹; и он достиг бы великих итогов в науках и письменности, не будь он таким многосторонним и непостоянным. Потому что он принимался за изучение многих предметов, но, приступив, затем бросал их. Так, например, в математике за немногие месяцы, что он ею занимался, он достиг таких успехов, что непрерывными сомнениями и сложностями не раз ставил в тупик учителя, у которого обучался ². Он уделил некоторое внимание и музыке, но вскоре решил в совершенстве изучить лишь игру на лире, как это и подобало человеку, наделенному от природы возвышенным и изящным духом, причем он божественно импровизировал песни. Все же, несмотря на все эти разнообразные увлечения, он никогда не бросал рисования и лепки, ибо это были вещи, которые больше всего другого привлекали его воображение. Приметив это и приняв во внимание возвышенность его характера, сер Пьеро, захватив с собой однажды несколько рисунков, отнес их Андреа Верроккьо, бывшему большим его приятелем, и убедительно просил его сказать, достигнет ли Леонардо, отдавшись рисованию, каких-либо успехов. Андреа пришел в такое изумление, увидев, насколько замечательны первые опыты Леонардо, что посоветовал Пьеро дать ему возможность посвятить себя этому. Тогда Пьеро принял решение отдать Леонардо в мастерскую Андреа ³. Леонардо же исполнил это с отменной охотой и стал упражняться не только в одной этой области, но и во всех тех, которые были связаны с рисованием. Его божественный и дивный ум был таков, что наряду с превосходнейшим знанием геометрии он в то же время сделал опыты не только в скульптуре ⁴, где он вылепил из глины несколько смеющихся женских голов, которые позднее были отлиты из гипса, равно как и детские головы, казавшиеся вышедшими из рук великого художника, но и исполнил ряд рисунков архитектурных, а именно чертежей и изображений различных зданий, при этом опять-таки именно он был тем самым, кто еще юнцом поставил вопрос о том, как использовать реку Арно, чтобы соединить каналом Пизу и Флоренцию. Он делал рисунки мельниц, сукновальных машин и приборов, которые можно было приводить в движение силой воды; но так как главным своим занятием он избрал живопись, то особенно упражнялся он над рисованием натуры; а при случае занялся он также изготовлением фигур из глины, одевая их мягкими, пропитанными гипсом тряпками и затем, терпеливо срисовывая их на куски тончайших тканей из полотна или старого, бывшего в употреблении, холста и, обрабатывая их кончиком и в черный и белый цвет, придавал им изумительный вид; об этом свидетельствуют несколько вышедших из-под его руки и имеющихся в моей книге рисунков ⁵. Кроме того, рисовал он и на бумаге с такой тщательностью и так прекрасно, что не было еще никого, кто мог бы с ним сравняться в тонкости: такова, например, принадлежащая мне и исполненная в карандаше светотенью голова, совершенно божественная. И так много дарования и страшной силы его проявления, соединенных с разумением и послушной памятью, было отпущено Богом этому гению и так прекрасно умел он передать рисунком от руки свои замыслы, что побеждая доводами и смущал доказательствами любое самонадеянное дарование.

Так он ежедневно делал модели и чертежи, показывающие, как с легкостью сносить горы и прорывать сквозь них туннели от одной долины к другой и как при помощи рычагов, кранов и винтов подымать и передвигать большие тяжести, а также как осушать гавани и отводить трубами воду из низин, ибо его мозг никогда не прекращал своих выдумок. Много его рисунков, с подобными замыслами и изобретениями, разбросаны среди нашего искусства, и я сам видел их изрядное количество. Точно так же потратил он время и на то, чтобы изобразить сплетение канатов, выполненное с таким расчетом, чтобы оно непрерывно шло из конца в конец, образовывая и заполняя целый круг. Это именно видим в исполненном гравюрой сложнейшем и превосходном рисунке, и середине которого стоят следующие слова: «Leonar- dus Vinci Academia». Среди его моделей и чертежей был один, при помощи которого он неоднократно пытался доказать многим выдающимся гражданам правившим тогда Флоренцией, возможность поднятъ флорентийский храм Сан Джованни и подвести под него лестницы, не разрушив его, и доказат ^ельства его были так убедительны, что это казалось осуществимым, хотя каждый после его ухода сознавал невыполнимость такой затеи.