15 минут
Шрифт:
— Молли!
У меня внутри все переворачивается, когда я слышу крик Майка. Проталкиваюсь сквозь толпу, разыскивая брата. Позади Донован выкрикивает мое имя, но я продолжаю двигаться, пока не вылавливаю Майка. Он задыхается от плача, закрыв глаза руками.
Опускаюсь на колени и хватаю его за плечи.
— В чем дело? Что случилось?
Он заикается, не в состоянии толком что-либо объяснить, захлебываясь рыданиями. Донован присоединяется к нам и легонько пихает Майка в плечо.
— Мы не сможем помочь тебе, парень,
Майк делает вдох и берет себя в руки.
— Кто-то зашел на карусель, как только она остановилась… Он схватил Молли.
У меня замирает сердце, а из носа начинает течь кровь.
Глава 13
На то, чтобы перекрыть все выходы из торгового центра, требуется всего несколько минут, но уже слишком поздно. У похитителя Молли было достаточно времени, чтобы скрыться. Это моя вина. Если бы я не ввязалась в стычку между Донованом и Риком, то смогла бы все увидеть.
Мне следовало быть внимательнее.
Зажимая салфеткой нос, пристраиваюсь на краю карусели. Кровотечение замедляется. Вокруг нас разрастается шумная и разгневанная толпа людей, которые все сильнее бесятся из-за того, что их удерживает полиция. Дети плачут, но Молли среди них нет; она, должно быть, уже далеко. Не могу перестать думать, не я ли навлекла сегодняшнюю беду своими действиями в этом новом настоящем.
Донован сидит с Майком, который бьется в истерике, неожиданно разлученный с сестрой-близняшкой, да еще и при таких ужасных обстоятельствах. Я переживаю, что если мы ее не вернем, у него останется травма на всю жизнь. Бросаю взгляд на часы. Прошло только пятнадцать минут, а кажется, будто целая вечность. Задумываюсь, где сейчас мама, что я ей скажу и что она ответит. Мне не следовало выходить с детьми из дому без разрешения.
А теперь Молли пропала. Как будто мама недостаточно натерпелась. Убираю салфетку от носа и складываю ее.
Возле меня присаживается Рик.
— Ты в порядке?
Я молча киваю головой, боясь разрыдаться. Делаю глубокий вдох.
— Знаешь, она ведь совсем малышка. Ей еще и семи нет. Я должна была… лучше за ней присматривать.
Рик сглатывает, и я вижу, как напряжены мышцы его шеи.
— Мне не следовало приходить. — Он качает головой. — Я и подумать не мог, что наш поцелуй может привести к такому.
— Я тоже, — шепчу я, с трудом выдавливая из себя слова.
Заметив, что Майк идет ко мне, выпрямляю спину. Задерживаю дыхание, когда он сжимает меня в медвежьих объятьях и зарывается головой мне в живот. Я держу его как можно крепче, но мой взгляд фокусируется на приближающемся Доноване. Сомневаюсь, что когда-либо видела человека с более суровым выражением лица: уголки его губ опущены вниз, а в глазах пустота.
Он проводит рукой по волосам, будто намереваясь что-то сказать, но звук шагов за его спиной отвлекает всех нас. Майк поднимает взгляд и несется прямиком к родителям с криком «Мамочка!»
Мама и Джекс наклоняются вниз, уловив потребность Майка их обнять, и у меня внутри все сжимается. Не хочу проходить через то, что надвигается. Я не готова видеть их переживания и выслушивать нотации. Молюсь, чтобы они заметили, как сильно это все меня убивает.
— Я не должен был… начинать разборки с Риком. Если бы я знал, что близнецы были там… — давится словами Донован, и дело не в слезах, а скорее в гордости.
Киваю.
— Но ты не знал. — Облизываю губы. Ощущаю привкус металла и чего-то похожего на рыбу. Это из-за нервов? Или что-то другое?
Донован и Рик обмениваются устрашающими взглядами. У них есть незаконченное дело, но его придется отложить.
Ко мне подходит мама, на ее щеках следы от слез, а голубые глаза горят, словно новогодняя елка.
— Что произошло? — спрашивает она.
Готовая ответить за свои поступки, несмотря на то, что от ужаса у меня сосет под ложечкой, открываю рот.
— Что, черт возьми, вы здесь делали? — набрасывается она на меня, прежде чем я успеваю произнести хоть слово. — Ты говорила, что будешь занята. Говорила, что тебе надо делать домашнее задание. Почему ты врала, Лара? Почему?!
— Мы просто…
— Она же ребенок! — Мама раскачивается из стороны в сторону, и из ее глаз снова начинают течь слезы. — А сейчас? Почему ты в кои-то веки не можешь сказать правду? Почему?! — У нее трясутся руки, словно она хочет сжать ими мою шею.
Я закипаю от ревности. Такое ощущение, будто она любит Молли больше меня, поэтому я достаю из кошелька квитанцию и, скомкав, кидаю в нее.
— Потому, что они хотели подарить тебе вот это! Предполагалось, что это будет сюрприз. Ясно?
Мама ловит и рассматривает клочок бумаги, но я улавливаю в ее глазах лишь легкий блеск. Мне казалось, это поможет разрядить обстановку, но надежда угасает, когда она бросает квитанцию на пол.
— Отлично. Поход по магазинам? Прекрасно. Так где ты была, когда ее похитили? Почему тебя не было здесь в тот момент — ту самую минуту, — когда карусель остановилась?
Вперед выступает Донован.
— Это была моя вина, Миранда. Мне жаль. Я увидел Лару с Риком. Я… отвлек ее. Мне действительно жаль, — произносит он, глядя на меня.
То, что Дон берет вину на себя, много для меня значит, учитывая, за каким занятием он меня застукал. В ожидании следующего маминого ядовитого выпада я закусываю губу. Не то чтобы в том была ее вина, но от этого мне не легче.
— Рик? — Судя по тону, она вспоминает это имя. — Я не знала, что ты до сих пор с ним общаешься.
— Мы недавно начали, — говорю я, сжимая пальцы.
Джекс встает позади мамы и массажирует ее плечи. Не могу понять, хочет он меня убить или нет.
— У полиции есть к Ларе несколько вопросов, если ты позволишь.