1647 год. Королева Наташка.
Шрифт:
В затопившей зал тишине вилка упала на тарелку иезуита с громовым звоном. Папочка набирал воздух и не обратил внимания, а стольник — отвлекся. Я, в этот же момент, палец к губам поднесла — «Молчи! Прошу!» Все присутствующие, кто видел, мне кажется, поняли знак правильно. По-моему, папе умело подставили под столом ножку… Он покачнулся (пьяный же), начал ловить свободной рукой опору. Его двое сидящих рядом «гвардейцев» удержали. Один — поймал правую руку с настойкой, а второй, от всей души — двинул локтем в солнечное сплетение… Ап-ап-ап! Бойтесь мечтать — мечты сбываются! Боже, я же такого родному отцу не хотела… А как иначе пьяного в разум привести?
— Алексею Кузмичу стало плёх-хо — это Фриц, деревянным голосом… Папа яростно вращает глазами, возмущенно крутит головой и разевает рот, но звук у него вырубило начисто. Это хорошо.
— Отнесите на кровать и вызовите врача, — комендант. Через силу. Врача скорее надо вызывать ему самому. Изгадили праздник… Пора сворачиваться.
— Ничеф-ф-о, я бистро! — Фриц понял, что мы поняли, что он нас понимает. Наверное, один
— Тоф-фарищи, Kameraden! — теперь я знаю, как произносится королевская речь. Фриц сначала встал, во весь рост. Потом — предложил встать присутствующим… На камрадов — отозвались. Встали все, кроме стольника с Бароном (мы и не ожидали), в папочка — не смог (так ему и надо). Кратко всех поблагодарил и попросил, стоя выслушать гимн, который он, как координатор проекта (не король!), для него выбрал. Помолчал и невпопад добавил, — А княс-сей и бароноф-ф у нас не будет! — Оператор поиграл на пульте тумблерами… В динамике (значит — в прямом эфире), сначала хрипловато, а затем — чисто, грянул «Марш единого фронта» (активная ссылка доступна для прослушивания):
Und weil der Mensch ein Mensch ist, drum braucht er was zum Essen, bitte sehr! Es macht ihn ein Geschwatz nicht satt, Das schafft kein Essen her. Drum links, zwei, drei! Drum links, zwei, drei! Wo dein Platz, Genosse, ist! Reih dich ein in die Arbeitereinheitsfront, Weil du auch ein Arbeiter bist. Und weil der Mensch ein Mensch ist, drum braucht er auch noch Kleider und Schuh! Es macht ihn ein Geschwatz nicht warm und auch kein Trommeln dazu. Drum links, zwei, drei… Und weil der Mensch ein Mensch ist, drum hat er Stiefel im Gesicht nicht gern. Er will unter sich keinen Sklaven sehn und uber sich keinen Herrn. Drum links, zwei, drei… Und weil der Prolet ein Prolet ist, drum wird ihn kein anderer befrein, es kann die Befreiung der Arbeiter nur das Werk der Arbeiter sein. Drum links, zwei, drel… (И так как все мы люди, То должны мы — извините! — что-то есть, Хотят накормить нас пустой болтовней — К чертям! Спасибо за честь! Марш левой — два, три! Марш левой — два, три! Встань в ряды, товарищ, к нам, — Ты войдешь в наш Единый рабочий фронт, Потому что рабочий ты сам! И так как все мы люди, То нужны нам башмаки без заплат, И нас не согреет треск речей Под барабанный раскат! Марш левой — два, три… И так как все мы люди, Не дадим нас бить в лицо сапогом! Никто на других не поднимет плеть, И сам не будет рабом! Марш левой — два, три… И если ты — рабочий, То не жди, что нам поможет другой, — Себе мы свободу добудем в бою Своей рабочей рукой! Марш левой — два, три! Марш левой — два, три! Встань в ряды, товарищ, к нам, — Ты войдешь в наш Единый рабочий фронт, Потому, что рабочий ты сам!) (Эрнст Буш «Марш единого фронта»)Музыка смолкла, а припев в динамике продолжал звучать, нестройно подхваченный, в невидимой дали. Если это был намек, его поняли верно. Плещеев
Лист девятнадцатый. Симулянт союзного значения
Начинаю понимать маму… Насчет того, что жизнь «до замужества» сильно отличается от жизни «после». Сразу наваливается масса дел! Папочка таки позволил увести себя в комнату. Силами аж двух «гвардейцев»… Нет, сначала пробовал сопротивляться. Но, когда его подняли и понесли — заявил, что пойдет сам… Симулянт. Лично проследила, как доставили, сводили на горшок, раздели и уложили баиньки. Совершенно раскис, ну как можно взрослому мужику так себя накручивать? Мало ли, что захотелось «стать владычицей морскою»? Трудно, заранее, поинтересоваться мнением «золотой рыбки»? А то — как махнет хвостиком… На Фрица — где сядешь, там и слезешь… Натуральное дитё… Свернулся калачиком, посопел обиженно и через 5 минут уснул. Подоткнула ему одеяло (сквозняки ночные гуляют, не задергивать же полог балдахина), что б не простыл. А коменданту пришлось вызывать врача тащить до кровати на носилках. Сердце схватило. Перенервничал. Как говориться — «Свадьба удалась! Половина гостей — с копыт долой».
Чуть посидела у изголовья. Померила ещё раз давление — вроде отошел приступ. Пожелала спокойной ночи, выставила рядом пузырек с лекарствами и распрощалась. Кнопка экстренного вызова у него есть, дежурного по связи предупредили. Врач обещал ещё разок, после отбоя, сам заглянуть. Короче, мы, под занавес церемонии, вдруг остались сами по себе, вдобавок «за старших». Как хочешь — так и выкручивайся.
Лучше всех повел себя иезуит… Церемонно откланялся и проследовал в апартаменты, своими ногами. А вот зато Плещеев показал себя с неожиданной стороны. Во-первых, как только папочка скрылся с глаз долой, он резко протрезвел. На глазах. Кроме румянца и запаха перегара — нормальный человек. Царедворец, блин! Тренирован… «Пить до упада и казаться трезвым, пить умеренно и казаться пьяным!» Азы дипломатического этикета… Однако, выпускать его в таком виде, на ночь, глядя, за границы Периметра — недальновидно. Даже в сопровождении. По-человечески непорядочно. Я не говорю про «урон чести». Тяжела ты, «шапка Мономаха»!
Обидно. Весь план мероприятия комендант держал в голове, а он теперь спит. Остается импровизация… Мама рассказывала, что на Земле-1, в таких случаях, запоздалого гостя отсаживали в сторонку, поили кофе и вызывали такси. Можно попробовать! Под каким предлогом? Ха! Сейчас придумаю. У Фрица рация с собой? Где моя гвардия? Попробуем составить план… Точнее, два плана… Нет — три плана! Если это первая брачная ночь, то у меня уже голова трещит… Парни, у нас проблема! Есть предложения? Так…. Так… Годится!
Проще всего оказалось с освобождением «актового зала». Если выйти из него в коридор, направо, потом два раза повернуть налево и прямо, то ход упрется в маленькую комнату, с двумя окнами во внутренний двор замка. Там (силами двух ребят связистов) мы наскоро оборудовали «переговорную». Проще говоря, смахнули со стола инструменты, задрапировали всё красной тряпкой, в тон занавескам (если честно, это была портьера с дверей). Выставили кофейный прибор, рубинового стекла стаканы в подстаканниках и печенье. Молока не нашли. Зато, создали антураж. Пульт справа и пульт слева. Сейфы с бумагами (схемы, но кто про это знает?). Наушники, динамики селекторов, микрофон в серебряной сетке… Всё грозно и непонятно. Сойдет за рабочий кабинет начинающего властелина мира. А больше всего мне понравилось яркое бестеневое освещение (для пайки и работы с документацией удобно). Вот сюда и порешили обоих выманить. Пока Фриц не растерялся… Магнитофон «объективного контроля» — тоже пригодится. Этот разговор следует запечатлеть для потомства. Параллельно связались с аэродромом. Лодка и шестеро гребцов ждут на месте. Возок можно оставить во дворе. Если Плещеев захочет — запряжем в электрокар (думаю, не захочет). Остальное — решать Фрицу.
Вот! Я знала… Доброе дело никогда не останется безнаказанным. Мало мне было беготни — припахали как секретаря референта. Но, дело того стоило. Переговорная комната поразила стольника до глубины кишок. С первого мгновения, когда там щелчком выключателя зажегся свет и до последней минуты, года во дворе гнусаво прогудел электрокар и точно так же, одним движением пальца, включились прожекторы внутреннего освещения. Но, какая же он хитрая сволочь. Ни одного словечка просто так не вымолвил. И трезвый, вообще. Хоть приглашай его к нам на курсы, читать лекции по алкогольному делу. Просто и некультурно. Папины настойки он, ловким жестом фокусника, выливал на пол, в процессе поднесения ко рту. Когда в зале убирали стол — на его месте обнаружили приличных размеров лужу, воняющую спиртным. А ещё, он говорит по-немецки лучше, чем я или даже комендант. А на людях — притворялся неучем. О чем они с Фрицем лопотали — я поняла с пятое на десятое. Ко мне всего два раза обратились. Сначала Фриц заинтересовался, что такое «опричина» и кто был Иван Четвертый. Как могла — рассказала, про специальное войско, наподобие монашеского ордена, набранное большей частью из худородных, но верных царю людей, для специальных операций. Оказывается, Плещеев наше хозяйство на Эзеле и всю затею по-своему определил. Так он, наверняка, Алексею Михайловичу и доложит — «устроил себе князь Сокол особый двор, со своим уставом, а старых соратников начал угнетать, потихоньку».