1812: Новые факты наполеоновских войн и разгром Наполеона в России
Шрифт:
Далеки, очень далеки от екатерининских были в то время его действия. Вытаскивая из российских глубинок самородков, Екатерина Великая превращала их в исполинов своей политики, в государственных деятелей и великих полководцев. Александр же не следовал её заветам.
17 июля 1806 года он назначил министром иностранных дел барона Будберга… Российская дипломатия стала лишь по имени своему российской. Она уже не могла противодействовать западным политиканам и вела страну к катастрофе.
При Екатерине Великой, к примеру, русский посланник в Османской империи Яков Иванович Булгаков сумел предотвратить военное столкновение с Портой, хотя сделать это было в связи с присоединением Крыма к России очень сложно. А что мог предотвратить Будберг,
В июне 1806 года снова возникла возможность найти общие интересы с Францией. Александр упустил и её. Странно, что историки, приклеивая жуткие ярлыки Павлу Первому, выставляя его едва ли не сумасшедшим, не видят или не хотят видеть явные задатки политического, дипломатического и военного слабоумия в действиях Александра.
Его уничижительные реверансы в адрес не раз вытиравших о него ноги англичан, пруссаков и австрийцев дошли до смешного. После всего того, что произошло в 1805 году, он продолжал задирать Наполеона и не утвердил трактат, подписанный во Франции, не ратифицировал договор, заявив, что последний не соответствует «обязанностям России в рассуждении союзников её, безопасности её и общему спокойствию Европы».
Метания дошли до того, что Александр отправил Беннигсена с корпусом войск в полное распоряжение прусского короля. Наполеон немедленно отреагировал. Во французских газетах появились карикатуры на Александра – горе-полководца. Они сопровождались издевательствами, касающимися Аустерлицкого дела. Не забыли и о награждении орденом Святого Георгия за бегство и рыдания в кустах.
Вслед за тем император Франции образовал так называемый Рейнский союз, в который почти насильно вовлёк Италию, Германию и Голландию. Это уже затрагивало интересы Пруссии. Александру пришлось задуматься, кого же ещё спасти, устилая поля сражений телами русских солдат. Искать долго не пришлось. Сам нашёлся такой монарх и полководец, подобный Александру. 19 сентября 1806 года прусский король решил попытать счастья на поле боя. Он потребовал, чтобы Наполеон немедленно вывел свои войска из Германии.
24 сентября Наполеон прибыл в Бамберг и объявил войну Пруссии не по дипломатическим каналам, как это было принято, а просто приказом по своей армии, доказав тем самым глубокое презрение к новому противнику.
Затем он, мгновенно напав на Пруссию, полностью разбил её в двух сражениях под Йеной и Ауэрштедтом. Разумеется, автором побед был маршал Бертье, а не сам Бонапарт. Александр получил возможность бросить в топку войны очередную порцию русских воинов, чтобы превратить их в пушечное мясо ради прекрасных глаз королевы Луизы… Всё это преподносилось тогда, как защита границ России, хотя никто в то время границам нашим не угрожал.
Сегодня мы видим, как США объявляют, что угроза их интересам исходит то от Югославии, то от Ирака, то от Сирии, тот от Ирана. Это придумано не в наши дни – это давний метод «тёмных сил», влияние которых даже на политику Александра видно невооруженным глазом.
Казалось бы, границы «защищали» уже в 1805 году в Австрии, но, несмотря на крупную военную неудачу, они остались неприкосновенными. Теперь их почему-то надо было «защищать» на полях Пруссии.
А ведь все эти неудачные потуги лишь разжигали аппетит коварного и жестокого агрессора Наполеона, всё более склоняя его к мыслям о войне с Россией, коих прежде он не имел, а, напротив, стремился к союзу с Россией, чтобы использовать в своих интересах её мощную армию, а особенно казаков. Недаром они договорились с Императором Павлом о совместном походе в Индию, и Павел выделил Наполеону 40 тысяч казаков, чтобы тот выбил из Индостана англичан.
Наполеон побаивался русских. Помнил 1799 год, когда французам не удалось одержать ни одной победы над Суворовым, который буквально с горсткой солдат, постоянно предаваемый австрийцами, нещадно бил всех подряд его хваленых военачальников. И вдруг под Аустерлицем он увидел, что может побеждать даже русских. Побеждать, несмотря на мужество русских солдат, офицеров и генералов, хотя бы потому, что Император Александр будет постоянно сводить все достоинства русской армии к нулю, либо вмешиваясь сам, либо ставя во главе русских войск горе-полководцев, подобных барону Беннигсену. Да и почти все высшие посты в русской армии постепенно заняли иноземцы, которые «всегда многим служат».
Наполеон не раз высказывал удивление, что один из главных убийц Павла Первого облечён высоким доверием Императора Александра, что он даже направлен с корпусом спасать прусского короля. Наполеон начинал подумывать о том, что такими действиями Александр очень быстро превратит Россию из весьма желаемого союзника, в довольно лёгкую для него добычу. Зачем нужен равный союз, если можно нанести военное поражение и навязать выгодный для себя мир?
К началу войны в Восточной Пруссии и Польше Наполеон уже был уверен в том, что сможет разгромить русскую армию. Напомним, до 1805 года он даже и не надеялся на победу над русскими. После Аустерлица такие надежды появились, хотя он помнил и Кремс, и Шенграбен, и блистательный марш Кутузова. Но когда среди комсостава русской армии стали мелькать фамилии битых им же самим иноземных полководцев, Наполеон понял, что настают другие времена. Но он забыл о том, что русский народ – особый в целом свете. Прочитал бы, что писала о русских Екатерина Великая: «Русский народ есть особенный народ в целом свете: он отличается догадкою, умом, силою… Бог дал Русским особое свойство». Потому-то войны Императрицы Екатерины Алексеевны и велись «русским умом». Но ушло то время… Другие порядки наступили в России перед новой угрозой…
Отечественная война 1812 года зарождалась не сразу, не вдруг. Росток этой войны холил и лелеял Император Александр. Одно сложно сказать наверняка: по какой же всё-таки причине?
Наполеон не понял, что Император России и Россия далеко не одно и то же. Есть страны, которые тождественны своим монархам, но Россия при любых великих князьях, царях и императорах, и даже при «никаких» правителях, жила сама по себе, а когда надо было постоять за честь свою и независимость, сокрушала недругов не благодаря правителям, а, порою, и вопреки им.
Те, кто владел великокняжеским столом, царским или императорским престолом, не всегда, к сожалению, отвечали тем требованиям, которые предъявляла к ним Святая Русь. Было немало и таких, кто лишь «занимал» командные «кресла», а народ всегда вершил дела великие так, как это нужно было России.
Кстати, и Александру суждено было многое понять и многое пересмотреть в своём поведении.
К этому привела целая цепь событий. Аустерлиц, где Александр сам организовал поражение, затем кампания 1807 года, когда, явно по наущению Англии, Император назначил барона Беннигсена, самого циничного и коварного из убийц Павла Петровича, на должность главнокомандующего русской армией, направленной на выручку Пруссии. Война 1806-1807 годов была нелёгкой для России только из-за Беннигсена, назначение которого уже само по себе было предательским шагом.
В начале 1807 года, предприняв нелепое и бесцельное движение вперед, которое, благодаря искусству наших генералов, всё же едва не привело к разгрому корпуса Нея, Беннигсен приказал ни с того ни с сего остановиться, что позволило французскому корпусу выйти из-под удара. Совершил «залётный» барон и ещё целый ряд предательских актов. Он приказал замедлить продвижение, когда передовой русский корпус едва не разбил Бернадота, трижды не дал одержать полную победу в сражении при Прейсиш-Эйлау, а затем умышленно поставил русские корпуса при Фридланде в положение, в котором они могли только героически умереть, и лишь мужество русских солдат и офицеров спасло их от поражения.