1941 – Работа над ошибками
Шрифт:
А из кабины остановившейся полуторки, не особо торопясь, вылез военный в форме политрука с ромбом в петлицах, за которым из кузова выпрыгнули и пристроились рядом еще двое в форме политруков, со шпалами в петлицах. Этот эмоции сдерживал, но было видно, что и он впечатлен увиденным.
– Ну вот, кажись, особый отдел по мою душу пожаловал, - Подумал Сергей, который знал, что перед войной сотрудники особых отделов носили форму политсостава и пользовались званиями политсостава.
– Ничего себе - ромб в петлице - целый бригадный комиссар пожаловал, со свитой. Неужели сам начальник особого отдела дивизии?
Думая так, сам Сергей в это время подбежал и представился главному особисту.
– Бригадный комиссар Трофимов, начальник особого отдела 33 танковой дивизии, - подтвердил тот предположение Сергея.
– Лейтенант, доложите обстановку.
– Товарищ бригадный комиссар! Только что огнем из двух пулеметов нами был уничтожен передовой мотоциклетный дозор в составе шести мотоциклистов на трех мотоциклах с пулеметами. Два мотоцикла и их пулеметы не повреждены, третий мотоцикл имеет легкие повреждения, но на ходу, его пулемет сильно поврежден и к стрельбе не пригоден. Пять мотоциклистов уничтожены, шестой ранен, но пригоден для допроса - он вон там лежит. Вероятно, скоро здесь появятся основные силы немцев. Хорошо бы успеть эвакуировать технику. Водитель грузовика со мной, нужны водители на мотоциклы. Кроме того, хорошо бы собрать с убитых оружие, форму и снаряжение, это все потом может пригодиться.
Было видно, что начальник особого отдела дивизии в первые секунды разговора слегка опешил от напора Сергея, но тут же собрался, и отдал нужные приказы. Бойцы под руководством его помощников посыпались из кузова и разбежались в разные стороны, выстраивая технику в колонну для следования в Сокулку. Трофимов осматривал поле боя, а Сергей, стоя чуть в стороне, лихорадочно обдумывал идею, которая крутилась у него в голове с того момента, как он увидел броневик, а точнее, пушечный бронеавтомобиль БА-10.
Этот бронеавтомобиль серийно производился с 1938 по август 1941 года. Всего за этот период удалось собрать более 3000 бронеавтомобилей БА-10, что автоматически сделало его самым массовым советским бронеавтомобилем довоенной постройки, а также самым массовым средним бронеавтомобилем. Боевая масса машины составляла чуть больше пяти тонн, что позволяло БА-10, оснащенному 50-сильным двигателем М-1, развивать по шоссе скорость до 53 км/ч. Бронеавтомобиль отличался хорошей проходимость, а благодаря низко подвешенным, свободно вращающимся запасным колесам мог спокойно преодолевать даже траншеи.
В качестве основного вооружения БА-10 использовалась 45-мм пушка 20К обр. 1934 года и спаренный с ней 7,62-мм пулемет ДТ, установленные в двухместной башне. Пушка служила для борьбы с бронетехникой противника. Для 30-х годов ее бронепробиваемость была более чем достаточной. На расстоянии в 500 метров по нормали снаряд, выпущенной из этой пушки, мог пробить 43-мм броню. Обладало орудие и возможностями борьбы с пехотой. Для этого оно оснащалось осколочной гранатой. 45-мм осколочная гранта при взрыве образовывала около 100 осколков, которые сохраняли свою убойную силу при разлете в глубину на 5-7 метров и по фронту на 15 метров.
Этот бронеавтомобиль достаточно успешно применялся советскими войсками в боях на Халхин-Голе, во время зимней войны с Финляндией, а также практически на всем протяжении Великой Отечественной. При этом, по опыту применения в боевых действиях БА-10 еще на Халхин-Голе, было отмечено, что, бронемашина не очень эффективна против танков в открытом либо встречном бою, но превосходит по боевой эффективности танки при ведении боя в обороне с полузакрытых позиций, либо из засад. Но, как обычно, высокие чины от полученных результатов отмахнулись, и бронемашины в тактических схемах боя продолжали использовать в качестве "танков на колесах", в результате чего большинство их было потеряно в первые месяцы войны. А Сергей сейчас собирался использовать БА-10 самым эффективным способом - для засады и стрельбы с полузакрытой позиции.
Увидев, что Трофимов закончил осмотр поля боя и направляется к нему - явно с вопросами, Сергей решил перехватить инициативу.
– Товарищ бригадный комиссар!
– Как Вы отнесетесь к тому, чтобы здесь немного задержаться, и еще немного немцев уничтожить?
– Вот смотрите. У нас здесь есть хороший пушечный бронеавтомобиль. Загоним его в лес задним ходом на место Опеля, замаскируем - вот Вам и защищенная противотанковая огневая точка. Снимем три немецких пулемета с мотоциклов, да в кузове Опеля еще два МГ-34 лежит. И еще в кузове несколько ящиков мин, в том числе противотанковые. Устроим минную ловушку для бронетехники, а потом будем расстреливать их из пушки и пулеметов. Должно получиться!
А сам при этом подумал, что, может быть, после совместного боя отношение к нему со стороны начальника особого отдела станет более дружественным. Ну, или менее подозрительным - тоже неплохо будет.
Бригадный комиссар пару секунд подумал, внимательно посмотрел на Сергея и сказал.
– Командуй, лейтенант!
– Слушаюсь, товарищ бригадный комиссар!
– Ответил Сергей, и тут принялся командовать.
– Младший лейтенант Петров!
– Я!
– Возьми людей, пулеметы с мотоциклов и из грузовика к бою, определи пулеметчиков и готовьте позиции по обеим сторонам дороги. Задача - не дать пехоте противника развернуться для боя.
Сам Сергей бросился к броневику и стукнул по броне.
– Сержант Гаврилов!
– козырнул высунувшийся из башенного люка боец с петлицами бронетанковых войск.
– Сержант, видел, где грузовик стоял? Загоняй туда задом свою броню, так, чтобы дорогу на 500 метров мог простреливать, маскируйте срубленными деревьями и ветками. Стрелять начнешь, когда головная броня на мине подорвется. Потом все танки твои, не промахивайся. И вот еще что. В кузове Опеля лежат пустые вещмешки. Возьмите, сколько нужно, набейте землей, и выложи перед машиной полукруглый бруствер, чтобы только башня торчала. Это для твоей брони и защита дополнительная, и маскировка.
Последнее, что сделал Сергей, пока остальные готовились к бою - лично установил на дороге за 300 метров до огневых позиций засады пять немецких противотанковых мин в шахматном порядке по всей ширине дороги. Хороших, мощных немецких мин для немецких захватчиков.
Потом проконтролировал, как окопались бойцы, как расставлены пулеметы, внес пару изменений. После чего залег со своим МГ в придорожном кустарнике на левом фланге.
Бригадный комиссар Трофимов за то время, пока Сергей готовил засаду, по рации, установленной в БА-10, связался со штабом дивизии и обрисовал обстановку. Потом отправил трофейные мотоциклы и пленного с одним из своих помощников в Сокулку, организовал маскировку Опеля и полуторки, которые бойцы перегнали по дороге метров на 200 назад, к городу. Сам Трофимов взял СВТ Сергея и тоже залег в кустарнике, рядом с ним. И сразу спросил, откуда Сергей взял идею про бруствер из мешков с землей. Сергей, не ожидавший, что его начнут потрошить прямо сейчас, немного растерялся под пронзительным взглядом особиста, и сказал правду. Что, мол, это же вариант старых добрых габионов, - фортификационного, а позже инженерного сооружения. В эпоху Наполеоновских войн габион представлял собой плетеную корзину, наполненную землей. Из таких корзин воздвигали оборонительные сооружения, ими же обкладывали орудийные расчеты. Подобное укрепление габионами применялось и русскими войсками, в Крымскую и Русско-Турецкую войну. Использовались мешки с песком как элементы создания защитных укреплений и во время Первой мировой. У немцев даже в Наставлении от 1912 года был описан способ усиления защитных свойств стрелковых окопов от ружейно-пулеметного огня и от шрапнели противника при помощи мешков с песком, а также были указаны способы и порядок их укладки. Использовались мешки с песком для создания защищенных огневых позиций и во время Гражданской войны.