1941. Забытые победы Красной Армии (сборник)
Шрифт:
В данном случае значительная часть вины лежит на самом командире 24-й танковой дивизии полковнике М. И. Чеснокове. Человек безусловной личной храбрости, он явно «застоялся» в роли командира, который ничем не командует, а его подразделения мелкими группами придаются тому или иному соединению. В результате он лично отправился в бой – вместо того, чтобы находиться на командном пункте 177-й стрелковой дивизии или даже 41-го корпуса, руководить действиями трех своих «боевых групп» и организовывать их взаимодействие с пехотой «сверху», через штабы стрелковых соединений.
Кстати, именно в этой роли существование штаба 24-й танковой дивизии, в подчинении у которой находился всего один танковый полк, было бы вполне оправданным. Немцы специально организовывали
На деле при этом штаб полка осуществляет «вертикальное» руководство батальонами, а штаб бригады организует «горизонтальное» взаимодействие с танковыми или пехотными частями других дивизий.
В результате группа самого Чеснокова действовала совсем без пехоты, а в группе капитана Прядуна взаимодействие с пехотой было налажено только на второй день, после чего удалось без особых проблем и потерь захватить ключевую деревню Югостицы. Днем 24 июля в атаке на Солнцев Берег 2-й батальон 49-го танкового полка не смог организовать взаимодействие с пехотой 502-го стрелкового полка, хотя времени для этого было предостаточно. Ценнейшая машина КВ со всем экипажем была потеряна из-за отсутствия взаимодействия внутри самого танкового батальона (и, возможно, из-за халатности экипажа).
После того, как с захватом Великого Села в ночь на 25 июля были перехвачены коммуникации вражеской группировки, никто из тактических командиров не догадался организовать разведку ее действительного местонахождения, не говоря уже о выяснении маневров и намерений противника. Не было проведено разведки местности с выявлением всех дорог и троп, по которым противник имел возможность обойти наши заслоны. В итоге оказался упущен крупный по меркам сорок первого года успех.
Хорошо проявила себя артиллерия – как корпусная, так и дивизионная. Но, в принципе, это не удивительно: высокую эффективность советской артиллерии и хорошую подготовку артиллеристов немцы признавали всегда.
Таким образом, командирам Красной Армии еще предстояло многому научиться. Но июльские бои показали главное: немецкие войска, даже танковые дивизии, можно не только остановить, но и разбить.
Борис Кавалерчик. Сражение за Ельню
Великая Отечественная война началась по германскому сценарию. На СССР обрушился удар чудовищной силы, масштабы которого советское руководство осознало не сразу. И дело было не только в количестве сил и средств, задействованных Германией по плану «Барбаросса», хотя и они были немалыми. Не менее важным было высокое качество этих войск и их командования. Солдаты, офицеры и генералы вермахта были заранее отмобилизованы, отлично обучены, вооружены, оснащены и организованы. В большинстве своем они обладали свежим опытом ведения современной войны. Как никогда высоки были их боевой дух и уверенность в себе. Это была уверенность людей, умеющих и привыкших побеждать любого противника.
Противостоящие им бойцы и командиры Красной Армии уступали им по всем этим параметрам. Средний уровень образования и боевой подготовки личного состава РККА, от простых красноармейцев до высшего командования, был существенно ниже, чем у их немецких оппонентов. То же самое относилось к организованности и сколоченности советских подразделений, частей и соединений, их умению взаимодействовать между собой и с другими родами войск. Иными словами, вермахт заметно превосходил предвоенную Красную Армию в главном – в умении воевать. Были у РККА и другие недостатки, значительно снижавшие ее боеготовность. Война застала вооруженные силы Советского Союза на стадии развертывания и переоснащения новой техникой. Из-за этого многие новые танки и самолеты, которые формально находились в войсках, на деле все еще не были достаточно освоены их экипажами и не могли быть полноценно использованы в бою. В результате приобретения в 1939–1940 годов новых территорий Карелии, Прибалтийских
Итоги первых приграничных сражений были вполне закономерными. За короткое время начального периода войны Красная Армия понесла без преувеличения ужасающие безвозвратные потери в людях и технике. Достаточно сказать, что за первые 18 суток войны в Прибалтике были утрачены 2523 танка (среднесуточные потери – 140 машин), за тот же срок в Белоруссии – 4799 танков (среднесуточно – 267), а на Украине только за 15 дней – 4381 танк (среднесуточно – 292) [89] . Даже во время знаменитой битвы на Курской дуге среднесуточные советские потери составили 85 танков [90] , то есть в несколько раз меньше. Многие тысячи танков, на создание которых перед войной расходовались громадные средства, были растрачены быстро и бесполезно, не оказав заметного влияния на ход боевых действий. Немногие формирования кадровой Красной Армии, сумевшие избежать окружения и полного уничтожения в приграничных сражениях и сильно поредевшие в кровопролитных боях, под непрерывным натиском немцев откатывались все дальше и дальше на восток.
После первых своих головокружительных успехов немцы полагали, что победа уже близка. Перед началом войны они рассчитывали, что им будут противостоять 200–300 советских дивизий, а после их разгрома германские войска уже никто и ничто не остановит. Но вскоре германскому командованию пришлось убедиться в том, что оно жестоко просчиталось. На пути вермахта вставали все новые и новые советские части и соединения. Только за первое военное полугодие в СССР были вновь сформированы 391 дивизия и 270 бригад, а еще 28 дивизий и 35 бригад были созданы на базе других соединений. Таким образом, вместе с 303 дивизиями и 22 бригадами, имевшимися в Красной Армии к началу войны, общий ресурс составил 885,5 расчетных дивизий [91] ! Эти формирования часто не были обучены должным образом, не имели вооружения, снаряжения и личного состава по полному штату, нередко оснащались устаревшими образцами оружия и боевой техники – но они существовали, и они сражались. Больше того, сражались активно, не уходя в глухую оборону. Одним из немногих успешных примеров советских контрударов первого периода войны и является Ельнинская наступательная операция.
Во главе Резервного фронта, который ее проводил, стоял генерал армии Г. К. Жуков, переведенный туда с поста начальника Генштаба 30 июля 1941 года. Его главной задачей была ликвидация ельнинского выступа, который оценивался советским военным руководством как удобный передовой плацдарм для наступления на Москву – ведь Ельня находилась от нее всего в трехстах километрах. По этой же причине за него упорно цеплялись и немцы. Кроме этого, они не хотели сдавать Ельню из соображений престижа. В результате за этот город завязалась упорная кровопролитная борьба, в которой никто не хотел уступать.
В советских источниках эти бои подробно освещаются главным образом с советской стороны, причем более или менее детальный рассказ ведется о заключительной стадии сражения – наступлении Красной Армии, начавшемся 30 августа и завершившимся взятием Ельни. Найти полную информацию обо всем сражении и полные сведения об участвующих в нем немецких войсках очень нелегко. Данная работа является попыткой восполнить пробелы в знаниях об этом недостаточно изученном, но, несомненно, очень важном эпизоде Великой Отечественной войны.