1972. Родина
Шрифт:
– Тем же, чем и я. Специалист по боевой подготовке – усмехнулся я – Она тебя ушатает за несколько секунд.
– Да ладно! – искренне удивился Головлев – лапшу вешаешь! Такая красотка, и…
– Такая красотка – кивнул я – Но тсс! Как там ты говоришь про военную тайну? Вот! Ты что думал, к вам сюда прислали каких-то пижонов? Да мы только посмотрим на вас, и уже видим, кто чего стоит!
– И чего я стою? – слегка натянуто улыбнулся Головлев – сразу видишь?
– Ты умный и хитрый, но не слишком хитрый. Переигрываешь – ухмыльнулся я – тебе дали задание разведать – кто мы и что мы. Потому ты сейчас втираешься ко мне в доверие, изображая недалекого рубаху-парня. И Катю небось пытался сейчас расколоть на предмет
– На «купцов» вы похожи – хмуро заметил Головлев – Которые приехали нас…хмм…решать – нужны мы вам, или нет. Ладно, давай напрямую поговорим, как офицер с офицером – чего вам от нас надо?
– Нам надо, чтобы вы на самом деле показали, чего стоите – серьезно ответил я – Чтобы мы могли сказать нашему руководству – вот таков уровень нашего спецназа. На это они способны, а это не могут. Не научены. Пока что вы просто показушничаете, пытаетесь пустить нам пыль в глаза. Но знаешь что, брат Семен…мы с тобой одной крови – ты и я. И мне вот это ваше показушное гавно – ни к чему. Мы не штабные курицы. Мы боевые офицеры – если ты еще не понял.
– И…Катя?
– Катя – нет. Она переводчик и делопроизводитель. Ей отчеты печатать. У нас с пишущими машинками сложные отношения. (я улыбнулся, и Головлев тоже). Остальные мужики всю войну прошли, в ОСНАЗе. И после войны послужили…а где все служили – это не ваше дело. Военная тайна.
– Максим… – тихо, серьезно спросил Головлев – На самом деле нас передают в Комитет, или это так…предположительно?
– А ты думаешь зачем мы здесь? Правильно ты сказал – «купцы». Понравитесь – «купим». Сделаем из вас элитную часть. Научим, как правильно воевать. Ты вот скажи – на самом деле считаешь, что ваши солдаты хорошо подготовлены? Что лучше и быть не может?
– А кто нам ставил задачу сделать больше? – так же серьезно ответил Головлев – Действительно, в сравнении с с общевойсковиками наши парни один стоит троих. Но ты сегодня доказал – в сравнении с таким, как ты – они ничтожества. Но таких как ты скорее всего не так уж и много! Думаешь у американцев такие уж великие бойцы?
– Всякие там бойцы. И есть такие, что как и я – разгонят вашу толпу палкой от швабры, и не вс потеют – вздохнул я – А что касается уровня…да я сразу все понял. И что спортивные ребята, и что ни черта не умеют из того, что должны уметь. А уметь им надо будет очень даже много. Учить надо. Я уже сказал сегодня – напечатаем план занятий, покажу, что нужно делать и чему тренировать бойцов. Покажу кое-что вашим инструкторам, офицерам. Конечно, с первого раза не запомните, но хотя бы будете знать, что делать. И очень было бы неплохо, если бы вы нашли кинокамеру и засняли приемы, которые я буду показывать. Потом можно смотреть и учиться. Чуть позже, к осени, к вам пришлют инструкторов, и осенью вас начнут переодевать в новую форму – такую, как у нас. Ботинки, камуфляж и все такое. Хватит вам ходить как стрелковая рота – в сапогах и кителях! Вы спецназ! Элита!
– Интересно – кивнул Головлев – А что там насчет обеспечения говорил?
– Доплаты будут – пожал я плечами – вроде как оклады выше. Точно не знаю, но будет гораздо лучше, чем сейчас. Комитет, он своих неплохо кормит, не сомневайся. Еще вопросы?
– Да вроде нет – усмехнулся Головлев, и недоверчиво помотал головой – Слушай, а ты точно капитан? Говоришь, как полковник… Хотя…молод даже для капитана. Просто ты когда смотришь на меня – ну вылитый наш комбат!
– Ты воевал? Людей убивал? – спросил я серьезно.
– Не пришлось – построжел Головлев – А что?
– Вот повоюешь, и тоже будешь смотреть как комбат. Только не спрашивай – где, чего, как, все равно не отвечу.
–
– Иди лучше комбата вытащи. А то они с генералом уж очень заговорились. Давай, расшевели старика!
Ольга улыбнулась, встала, пошла к дальнему краю стола. Головлев проследил за ее обтянутой юбкой попкой и недоверчиво помотал головой:
– Если у вас в Комитете все такие девицы…да заберите меня в ваши казематы с руками и ногами! Готов служить!
– Ты и так готов. Иначе зачем шел в армию? – серьезно ответил я, и посмотрел в глаза Головлеву – Все мы готовы, ради родины. Мы офицеры, Семен! Завтра посмотрим, чего вы стоите. И послезавтра. Еще и кросс устром. И догонялки.
– Это как? Догонялки? – заинтересовался Головлев – что-то вроде того, как ты сегодня по плацу бегал?
– Типа того. Только по лесу. Мы спрячемся, а вы будете искать. Потом вы спрячетесь, и мы будем искать. Что-то вроде зарницы! Кто кого. Ищи лучших бойцов. Можете одних офицеров выставить – посмотрим, что ваши командиры умеют. Могут ли они вообще кого-то чему-то обучить, или вас надо вообще всех к чертовой матери разгонять. А что так смотришь? Запросто. Расформируем часть – офицеров в «гансы» спишем. Солдат под их начало, а сюда соберем лучших из лучших бойцов. И вам на всю жизнь в личное дело черную метку – «не соответствует занимаемой должности». И хрен ты выше капитана поднимешься! Понял, Семен? То-то же. Не ешь меня так глазами, я не пужливый. Потому делайте все, что можете и больше того. А эти вот ваши…хмм…подходцы – нам как мертвому припарки.
– Да я уже понял…собрат по крови – криво усмехнулся Головлев, и вдруг посмотрел на меня тяжелым, серьезным взглядом – Неужели такие идут перемены? Во что это все выльется?
– Во что выльется? – повторил я, раздумывая, что он имеет в виду, и так не решив, урезал свой ответ – Для вас, как я уже сказал, изменится обеспечение и подчинение. И работа. Работать будете много, но и ценить вас будут больше. Ну и…все. Перемены…они всегда – перемены.
– Ты же понял, о чем я…но ускользнул от ответа – усмехнулся Головлев – Что там, наверху слышно? Ходят слухи о реформах. Вообще – о реформах. В стране! Вы-то ближе к самому верху, должны знать.
Еще бы я не знал…а если бы ты, Семен, догадывался, насколько мы близки к верху – просто бы охренел. Но я тебе этого никогда не скажу. Не твое это дело, парень.
– А реформы уже начались – пожал я плечами, глядя на то, как кружится в вальсе Ольга, и ее уверен ведет помягчевший и уже не такой серьезный полковник – разве ты не чувствуешь? Одно то, что мы сейчас здесь – уже признак реформ! Скоро в армии появятся контрактники. Скоро начнет поступать новое вооружение. Но тсс! Я тебе ничего этого не говорил. Веселые времена наступают, брат Семен! Веселые!
– Я тоже читал Гайдара – криво усмехнулся Головлев – Только помнишь, когда именно отец ему это сказал? Перед расстрелом. Так что…как-то ты не обнадеживаешь.
– Не надо пессимизма! Все будет хорошо! – широко улыбнулся я, и встав с место, пошел навстречу Насте, которая только что освободилась от своего прилипшего к ней партнера – Потанцуем, Багира?
И мы потанцевали. Настино могучее тело было на ощупь твердым, как статуя. И я в который раз вдруг подумал – а какова она в постели? Любит, чтобы мужчина с ней был нежен? Или наоборот, груб? А может ей и вообще ничего не нужно? Может она лесбиянка? Но тогда как она выходила замуж… Или ее муж был легендой прикрытия? А что, вполне вероятно…выехали за границу, там с чужими документами – дальше. И работали так, нелегалами. Пока не оказались в центре войны. Ну…наверное так было, может я и ошибаюсь. Спрашивать, конечно, не буду – не ответит, и я буду выглядеть любопытным ослом. А я очень не люблю выглядеть ослом – хотя иногда и приходится.