1986
Шрифт:
– Ты подожди, – перебил Сергеич, – меня сейчас мало волнует, в чем ты там уверен, а в чем не уверен. Вы ж понимаете, что если есть похожее убийство, то надо все проверить очень тщательно… Да, он сознался, этот Игнатович. Но вдруг – не он? Ведь были ж случаи, когда невинные – и сознавались… Поймите, хлопцы, мне не надо, чтоб меня уволили с позором… Я хочу еще немного поработать. И так сейчас проверки постоянно… А в Ленинской прокуратуре, слышали, что было? Там следователь один, Ященко его фамилия, по-моему… Сфабриковал уголовное дело против любовника своей жены. Человек полгода
– Нет, здесь такого быть не может…
– А ты что скажешь, Юра?
– Конечно, доказательств нет, но почерк… По почерку похоже. Мне кажется, что Игнатович ни при чем, что это дело рук серийного убийцы…
– Кого-кого? – Сергеич посмотрел поверх очков на Юру.
– Серийного убийцы. В «Международной панораме» рассказывали про Теда Банди. В Америке сидит в тюрьме, ждет приведения приговора в исполнение. Убийца трех десятков женщин…
– Что ты такое говоришь? – Сергеич покачал головой. – При чем здесь Америка? Ты – в Советском Союзе, у нас такого быть не может… Просто не может – и все. Ты понял это? Серийных каких-то придумал… Да, два убийства в одном районе, молоденьких девушек… Но ведь есть же обвиняемый, сознался же? Может, и здесь найдут по горячим следам… Сами понимаете, если не по горячим, то потом…
29 апреля, вторник
– Сейчас привезут Игнатовича. – Сергей встал из-за стола. – На опознание вещей Смирновой. Ты пойдешь?
Юра покачал головой.
– Мне с бумажками разбираться. Сергеич запряг… Конец месяца…
Сергей кивнул, вышел из кабинета. Юра повернулся к окну. По середине улицы ехала желтая машина дорожной разметки, наносила двойную сплошную линию. Юра взял лежащую на стопке бумаг пачку «Космоса», зажигалку. Он закурил, выпустил дым, снова глянул в окно. Половчук, пацан с Рабочего поселка, в бежевом пуловере с квадратным вырезом и темно-коричневых брюках-«клешах» зашел в здание прокуратуры. Юра потушил сигарету о край банки, бросил в нее бычок, встал из-за стола, пошел к двери.
Вахтерша, высунувшись из своей будки, загораживала Половчуку проход.
– Что такое? – спросил Юра.
– Рвется тут герой, – сказала вахтерша, – поговорить ему, видите ли, надо со следователем. Насчет убийства девки на Рабочем. С каким, спрашиваю, следователем? Тебя вызывали? Повестка есть?
Половчук, заметив Юру, глянул на него.
– Здрасьте.
– Привет. С кем ты хотел поговорить?
– С вами…
– А что такое?
Половчук молчал.
– Ну, давай тогда поднимемся ко мне, в следственный отдел…
– А можно на улице?
Юра пожал плечами. Половчук вышел на крыльцо, Юра – за ним.
– Так в чем дело? – спросил Юра.
Половчук молча посмотрел на него. У него в глазах – слезы.
– Юлька… Она была моя баба… Я с ней, короче, ходил… – Он вытер лицо рукавом.
– У тебя есть какие-нибудь подозрения? Кто ее мог убить?
– Не. Не знаю…
– А сам где был?
– В деревне… Ездил на выходные… Ты что, думаешь, – это я? Спроси у бабы у моей, у деда… У всех спроси – у пацанов в деревне…
– Успокойся. Я такого ничего не думаю. Что она делала там, у Днепра?
– Не знаю…
– Ты подумай…
– Что тут думать? Я не знаю, чего она туда поперлась… – У него в глазах снова выступили слезы. – Найдите его, а? Найдите! Я б его, бля, задушил… Я б его…
– Успокойся.
– Что ты мне – успокойся? Что ты мне? А если б у тебя убили твою бабу, а? И потом сказали: успокойся, а?
– Успокойся, еще раз говорю… Ее не вернешь. А помочь его найти ты можешь…
– Если бы я мог, я б сам его нашел… Это кто-то не с Рабочего… У нас все знают, что я с ней ходил… И меня все знают… Это кто-то не с отсюдова…
– Это мог быть ее знакомый?
– Откуда у нее знакомый не с нашего района?
– Ладно… Слушай, извини, конечно, за такой вопрос… Но я должен рассмотреть любые версии… Она могла, когда ты был в деревне, пойти на стрелку с кем-нибудь другим, кого ты вообще не знал?
Половчук махнул рукой, развернулся и ушел прочь по тротуару. Машина дорожной разметки стояла у поворота на мост. Дверь кабины была открыта. Водитель курил.
* * *
Юра, Андрей и Саша сидели на деревянной лавке, крашенной в синий цвет, на центральной трибуне стадиона. На табло были надписи белыми буквами на черном фоне: «Днепр» – «Авангард» (Курск) 0:0. На поле шла игра.
– Не выйдут наши в первую лигу, не выйдут, – сказал Саша. – С такими соперниками… И «Металлург», и «Текстильщик», и «Спартак» (Тамбов)…
– Ну, «Атлантас» же вышел в прошлом году? – перебил Андрей. – «Атлантас», что ли, сильнее «Днепра»?
– Как вышел, так и зайдет обратно, – сказал Юра.
– Ну, а ты вообще молчи. Болей за свое киевское «Динамо». Сборная всей Украины…
– Зато выиграет Кубок кубков.
– Еще пусть выиграет.
– Ну, посмотрим. Недолго осталось.
Игрок в синей форме выбежал один на один с вратарем, ударил выше ворот. Мяч улетел на трибуну. Зрители перебрасывали его один другому.
– Ну, припиздок жизни! – выкрикнул кто-то из болельщиков. – Колю надо выпускать.
– А что, Коля не играет? – спросил Саша.
– Да вон он стоит. Курит. – Андрей показал рукой на запасных за воротами «Днепра» в темно-синих спортивных костюмах. – Костюмы у них ничего. «Адидас». Я бы тоже от такого не отказался… Ты не знаешь никого, кто б мог достать?
– Иногда спортсмены сдают, – ответил Саша. – Те же футболисты, когда денег нет. Но не новые, конечно…
– Не, я не новый не хочу…
– А новый такой знаешь, сколько будет стоить?
Сзади разговаривали пацаны лет по шестнадцать.
– …Говорил, что в его деревне баба написала письмо Дасаеву. И он ей ответил – типа, поехали со мной в Мексику, на чемпионат мира…
– Он тебе много чего расскажет…
– Зуб давал…
– Ну, выбей его ему следующий раз.
Игроки «Днепра» подавали угловой. Невысокий игрок с короткими светлыми волосами навесил мяч в штрафную. В сутолоке кто-то протолкнул его в ворота.