31 июня. Дженни Вильерс
Шрифт:
– Да, бог это знает, – сказала Мелисента, спускаясь по лестнице. – И я тоже, Сэм, милый, но ни он, ни я никогда тебе не скажем.
– Она слышала каждое твое слово, мой мальчик. Хи–хи–хи!
– Ах, бедняжка ты мой!.. Какие страшные цепи… и эта темница…
– Хи–хи–хи!
Мелисента в бешенстве повернулась к Марлаграму.
– Извольте сейчас же прекратить это дурацкое кудахтанье, освободите бедного Сэма от цепей и выведите его отсюда. Надеюсь, вы это можете? Иначе я сейчас же побегу наверх за напильником.
– Бесполезно, –
– Ну? – Она бросила на волшебника вызывающий взгляд.
– Вообще–то могу, – сказал он. – Хотя цепи – штука довольно хитрая, а я давно не практиковался. Ну, ладно, тихо!
– Он задумался. – Это должно подействовать. Эне бене рес, квинтер минтер жес! Готово.
И в самом деле, цепи с лязгом упали на пол. Сэм был свободен, он обнял и поцеловал Мелисенту, потом пожал руку Марлаграму.
– Замечательно, магистр Марлаграм! – сказала Мелисента.
– Нужно будет запомнить: эне бене рес, квинтер минтер жес!
– Я знаю это с детства, – сказал Сэм, – но никогда не подозревал, что так можно освободиться от цепей.
– Понравился тебе ужин, милый?
– Да, любимая. Но что же дальше?
– Вот уж тут магистр Марлаграм доказал, что он очень, очень умный! – горячо воскликнула Мелисента.
– Учтите к тому же, что мой племянник – малый не промах, он поспел сюда раньше меня, и у него было преимущество в целый ход.
– Понимаешь, милый, – продолжила Мелисента. – Мой отец заявил, что я во что бы то ни стало должна выйти замуж. Он ведь такой непреклонный. А магистр Марлаграм предсказал, что на завтрашний турнир прибудет грозный Красный рыцарь и бросит вызов всем–всем.
– А еще здесь объявится лютый дракон, – сообщил Марлаграм, облизываясь от удовольствия. – Он, наверно, уже где–нибудь здесь, хи–хи–хи!
Мелисента поглядела на Сэма.
– Так вот, отец согласен, чтобы тот, кто победит их обоих, стал моим мужем. И, конечно, это будешь ты, милый.
– Храни тебя бог, радость моя.
– Ведь правда, магистр Марлаграм устроил все очень ловко и умно?
– Вы еще и половины не знаете, – сказал старый волшебник. – Теперь уж я в выигрыше против племянничка, и будьте спокойны, я этим воспользовался, хи–хи–хи! Заставил его работать на меня, а он ничего и не подозревает.
– Клянусь богом, шикарно! Вы великий волшебник! – Сэм рассмеялся, сам не зная почему. Он чувствовал приятную легкость в голове. – Значит, завтра я появлюсь с таким видом, будто победил грозного Красного рыцаря и свирепого дракона. Блеск! – Он снова засмеялся. – Что ж, если вы поднатаскаете меня – объясните, что говорить и как держаться, – я сумею прикинуться не хуже всякого другого.
– Постой, милый…
– Прости, я, кажется, разошелся не в меру. Легко на сердце!
И он поднял чашу.
– Понимаешь, милый, прикидываться тебе не придется.
Сэм подошел к ней
– Как? Ты хочешь сказать, что Красный рыцарь и дракон существуют на самом деле?
– Ну конечно, милый.
– Тебе только нужно их победить, вот и все, – сказал Марлаграм. – Бац, хлоп, бах, трах–тарарах, хи–хи–хи!
Сэм поглядел на него, потом на Мелисенту.
– Но… послушайте… есть же у вас сердце…
– В том–то и дело, дорогой. У меня есть сердце. Ты очень мило сказал, что каждый мужчина мечтает об улыбающейся принцессе, мне так приятно было это слышать, и я не сомневаюсь, что это правда, но тот, кто женится на принцессе, непременно должен доказать, что он герой.
– А если он не герой?
– К чему говорить об этом? Ты–то ведь герой. Иначе тебя здесь не было бы, милый.
Сэм сказал неуверенно:
– Может быть, оно и верно… в известной степени… Но не забывай, мне здесь у вас все так непривычно. У меня нет никакого опыта борьбы с Красными рыцарями и драконами.
– Тем больше мужества от тебя потребуется, мой милый.
– Возможно, – сказал Сэм с тоской. – Но… э–э… нельзя ли раздобыть… ну, скажем, плащ–невидимку… или заколдованное копье, или какой–нибудь волшебный меч из тех, что разят без промаха, – словом, как–нибудь помочь герою?
– Это ты хорошо придумал, Сэм, милый. Как вы полагаете, магистр Марлаграм?
– Боюсь, что ничего не выйдет, хи–хи–хи! Мы поздно спохватились. А в наши дни все это стоит больших денег.
– Ну, ладно, – сказал Сэм, стараясь скрыть свое разочарование. – А как насчет какого–нибудь массового колдовства, чтоб никто толком не знал, что происходит?
– Но ведь тогда никто не будет знать, что ты герой, – сказал Марлаграм.
– А если ты не герой, Сэм, милый, то не сможешь на мне жениться.
– Да, не смогу, – сказал Сэм мрачно. – Но ведь я не смогу на тебе жениться и в том случае, если меня проткнет копьем Красный рыцарь или сожрет дракон, правда?
– Что–то я не вижу в тебе боевого духа, дружок, – с упреком промолвил Марлаграм.
– Да нет же, он совсем не то хотел сказать! – воскликнула Мелисента. – А все эта ужасная темница! Ты больше не останешься здесь ни минуты, милый. Мы поместим тебя у помощника главного оружейника.
– Он и сам там будет – хи–хи–хи! – но только простоит всю ночь в углу. Я внушил ему, что он булава.
– Ты сегодня хорошо выспишься, милый.
– Я бы спал куда лучше, если 6 и мне внушили, что я булава. – И следом за Марлаграмом и Мелисентой он стал подниматься по лестнице. – Когда начало турнира?
– В шесть, – сказала Мелисента, обернувшись.
Сэм пришел в ужас.
– В шесть утра поединок с Красным рыцарем! Да в такую рань я не могу сразиться даже с яичницей.
Он вышел из темницы, одолеваемый мрачными предчувствиями, которые отравили ему всю радость освобождения.