50 знаменитых больных

Кочемировская Елена

Он остается лишь органом управления процессами, протекающими внутри тела ребенка…»⁷

Эти слова были написаны о результатах психолого-педагогического эксперимента, проводившегося в России в 70-е годы XX века. Тогда четверо учеников специализированного Загорского интерната для слепоглухонемых детей — Сергей Сироткин, Наталья Корнеева, Александр Суворов, Юрий Лернер — попали в руки специалистов-дефектологов А. И. Мещерякова иЭ. В. Ильенкова. Те воспитали их и даже подготовили к поступлению в вуз. Все четверо стали студентами МГУ, учились на психологическом факультете, защищали диссертации, работали в НИИ. Сейчас о четырех участниках эксперимента, судьбы которых сложились

по-разному (самым удачливым оказался А. Суворов), лишь изредка вспоминают журналисты.

То был смелый эксперимент, но даже в научных журналах подчеркивалась его идеологическая подоплека, акцентировалось, что воспитание этих детей является исключительной заслугой советской педагогики и психологии. Безусловно, умалять заслуги отечественной психологии было бы, по меньшей мере, несправедливо, а то и кощунственно — разработками советских психологов до сих пор пользуются на Западе.

Но нельзя не сказать о том, что смелый эксперимент стал, по сути, попыткой воспроизвести результаты, полученные еще в XIX веке Энн Салливан — учительницей, преподававшей в институте Перкинса. Только тогда это был никакой не эксперимент, и ценность в нем была не научная, а чисто человеческая. Энн Салливан подарила миру писательницу, общественную деятельницу, исследовательницу Хелен Келлер. Слепую и глухую.

Хелен Келлер прожила 87 лет и написала семь книг о себе, своих ощущениях, учебе, мировоззрении и понимании религии, среди которых «Мир, в котором я живу», «Дневник Хелен Келлер» и др. Свои книги она писала сама, освоив пять видов рельефной печати. Много ездила по миру, занимаясь проблемами людей с ограниченными физическими возможностями, активно боролась за вовлечение слепоглухонемых в активную жизнь общества.

Она заслужила уважение многих людей, в том числе видных общественных деятелей. Она встречалась с Бернардом Шоу, Эвелин Сид, Джоном Кеннеди. Марк Твен сказал: «В XIX веке было два по-настоящему великих человека — Наполеон и Хелен Келлер». В 2003 г. изображение Хелен Келлер появилось на 25-центовой монете. История Хелен и ее наставницы легла в основу знаменитой пьесы У. Гибсона «Сотворившая чудо» (1959), экранизированной в 1962 году. В 1963 г. X. Келлер была удостоена Президентской медали свободы.

Уже став взрослой, Хелен писала о своей жизни: «У меня отняли глаза — я вспомнила про рай Мильтона. У меня отняли мои уши — пришел Бетховен и вытер мои слезы. У меня отняли мой язык — ноя стала говорить с Богом, когда была молодой. Он не позволил отнять мою душу — владея ей, я владею всем».

Одна из самых замечательных женщин в истории человечества появилась на свет в маленьком городке Таксамбия, в штате Алабама. У жены капитана Артура X. Келлера 27 июня 1880 года родилась дочь, названная Хелен Адамс Келлер. Она была крепеньким вполне здоровым младенцем до 19 месяцев. В этом возрасте девочка заболела скарлатиной, которая дала осложнения.

У Хелен развилась некая таинственная болезнь, которую сочли воспалением мозга. Девочке сулили смерть, но она выжила. Платой за жизнь стали слепота и глухота, а значит — немота. Ребенок превратился в существо, не имеющее шансов на нормальное развитие.

Ответом на безмолвие погасшего мира была ярость: «.я брыкалась и вопила до изнеможения». Хелен вела так себя еще много лет — родители не знали, что с ней делать и как воспитывать ребенка, который получает информацию извне только через осязание. Их терпению, впрочем, не было предела — они покорно сносили все выходки дочери. Ну как если бы она была щенком — ведь он не понимает, что делает. И как ему объяснишь?

Девочка почти все время сидела на коленях матери, чтобы хоть как-то удовлетворить свою потребность в общении, ведь прикосновение было единственным способом установления контакта с внешним миром. Впрочем, контакт этот был односторонним и очень ограниченным. Хелен не понимала никаких сообщений, в какой бы форме они ни были выражены, да и

сама умела совершать всего два осмысленных движения, обозначавших, что она хочет есть или пить. Любимица семьи, первый ребенок, она превратилась в зверька, который тщетно пытался выразить свои желания. К примеру, она делала вид, что дрожит от холода, когда хотела мороженого, а в ответ ее укутывали потеплее. Ее никто не понимал, и, по собственным воспоминаниям Хелен, она часто плакала, уткнувшись в розовый куст у крыльца дома (о том, что это были куст, крыльцо и дом, она узнала значительно позже).

Хелен признается в своей книге «История моей жизни», что больше всего любила, тихо подкравшись к двери, запереть ее за кем-нибудь из домашних. Ей хотелось дать им почувствовать, что чувствовала она, запертая в свою тишину: «Однажды утром я заперла матушку в кладовке, где она вынуждена была оставаться в течение трех часов, так как слуги находились в отдаленной части дома. Она колотила в дверь, а я сидела снаружи на ступеньках и хохотала, ощущая сотрясение от каждого удара».

Родители, несмотря на невыносимую обстановку в доме, искали всевозможные способы вернуть девочку в свой мир, найти способ общения с ней. Благодаря усилиям родителей, на пути Хелен Келлер встретились люди, чья помощь не позволила ей скатиться к идиотии. Доктор Чисхольм посоветовал отвезти девочку к доктору Александру Г. Беллу, учителю глухих (нам он больше известен как изобретатель телефона). Знаменитый ученый и слепоглухонемая девочка встретились в Вашингтоне летом 1886 года. Через 25 лет после этого Хелен Келлер написала об этом свидании: «Мне и не снилось тогда, что эта встреча станет той дверью, через которую я выйду из тьмы в свет».

Будущей писательнице было семь лет, когда в ее жизни появилась Энн Салливан — терпеливая наставница, примирившая ее с миром, успокоившая ее чувства, помогшая выразить себя. Хелен крупно повезло — ее первая учительница никогда не слышала о таком понятии, как «необучаемый ребенок». И 6 марта 1887 года Энн М. Салливан приступила к занятиям с Хелен Келлер. Занятия прервались со смертью Энн в 1936 г. Это было, наверное, самой большой потерей в жизни Хелен — после потери слуха и зрения.

Энн Салливан была убеждена: «Мы рождены, чтобы говорить слова, и они приходят к нам, как крылья». После долгих месяцев напряженной работы, когда каждый день был схваткой физиологии со строгими методами педагогического воздействия, она смогла объяснить маленькой Хелен, что условные обозначения букв, передаваемые прикосновением пальцев к ладони, соотносятся с предметами окружающего мира.

Надо сказать, что обучить Хелен языку знаков, придуманному в XVII веке монахами, давшими обет молчания, было бы значительно проще, чем установить с ней элементарный контакт. Тогда бы Хелен знала несколько десятков жестов, которыми бы и выражала свои желания: есть, пить, спать, гулять и тому подобное. Но она так и не научилась бы общаться, получать информацию из окружающего мира, а значит, так и осталась бы кем-то вроде дрессированной собачки.

Но Энн Салливан сразу отказалась от идеи общения на пиджин-наречии. Она хотела научить Хелен не просто узнавать предметы и выражать свои потребности, но и полноценно общаться с другими людьми.

Когда Энн попросили помочь Хелен Келлер, та была не только слепой и немой, но и вела себя как аутичный ребенок. Энн видела, что девочку нужно выдернуть из атмосферы, где к ней сложилось определенное отношение, где на ее выходки не обращают внимания. Она понимала, что пока Хелен продолжает жить со своей семьей, лечить ее невозможно. Поэтому Салливан создала специальную среду, терапевтическое окружение для своей питомицы. Она поселилась вдвоем с маленькой Хелен Келлер, день за днем окружая ее всесторонней заботой и уходом. Замысел Энн Салливан увенчался успехом. Создав целительную во всех отношениях среду, она добилась того, что полностью закрытый для общения ребенок вступил с ней в контакт.