8-е Признание
Шрифт:
— Крабы и медузы…
— Как я уже сказал, ты — любительница природы…
— О-о-о, док, ты меня обижаешь, — рассмеялась Юки. — Кстати, не только жителям Нью-Йорка нравятся небоскребы. Я люблю город не меньше тебя.
— Да? Докажи, — усмехнулся он.
В подтверждение Юки перечислила ему десять своих любимых архитекторов, семь из которых оказались и его любимыми, рассказала о достопримечательностях Сан-Франциско, сравнивая свои Золотые Ворота с его мостом Трогс-Нек, свою Фолсом-стрит с
Док поаплодировал ей за океан, и они отправились в кафе. Они сидели там за небольшим столиком с чашкой горячего какао, их щеки заливал румянец, они улыбались друг другу, словно их чувства были золотыми монетками, нежданно и негаданно обнаруженными в заднем кармане джинсов.
— Знаешь, ты — прекрасна, — сказал он.
— Брось.
— Да, так и есть.
Он наклонился и провел рукой по ежику стриженых волос, она коснулась тыльной стороны его руки и прислонилась щекой к его ладони, ожидая, когда очарование рассеется, что и произошло, стоило его телефону заиграть «Любить кого-то».
Док вздохнул, убрал руку от ее лица, раскрыл мобильный и сказал:
— Чесни. Я не на дежурстве. Разве это не его проблема? — возмутился он. — Ладно, ладно. Я смогу быть у вас через час.
Док отложил в сторону телефон и взял ее руки в свои.
— Прости, Юки. Так и будет происходить, пока я не продвинусь наверх в их негласной иерархии.
— Понимаю, — ответила она.
Они вместе вернулись к своим машинам, обняв друг друга за талию. Юки очень нравились эти новые ощущения, и она почувствовала некоторое облегчение, что их день заканчивается на такой ноте. Ее тянуло к доку, но одновременно она испытывала страх.
Обняв Юки за плечи, он прижал ее к себе и поцеловал, мягко и нежно, а она ответила на поцелуй.
Когда они оторвались друг от друга, у Юки вырвалось:
— У меня не было секса почти два года.
На лице дока промелькнуло выражение, которое она не смогла понять. Он обнял ее, забрался в свою машину и сказал через окно:
— Я позвоню.
— Договорились, — ответила она, но слишком тихо, чтобы он расслышал за шумом заработавшего двигателя.
Что она ему сказала?
Зачем она это ему сказала?
Глава 62
Синди сидела за столиком в забегаловке под названием «У Моэ», находящейся в квартале от конфискованного дома Скитальца, превратившегося теперь в ночлежку для наркоманов.
Ее кофе и сыр-гриль остывали, пока она делала записи для боковой колонки: сколько бездомных умерло, так и не достигнув сорокалетнего возраста, сколько из них нашли смерть вследствие злоупотребления спиртным и наркотиками — 65 процентов.
Синди взяла всю информацию с веб-сайта департамента полиции Сан-Франциско, поэтому ее работа была скорее автоматической, чем творческой, но зато отвлекала от приятной ноющей боли, вызванной еще одной ночью в объятиях Ричарда Конклина, однако на этот раз у него дома. Воспоминания побуждали ее позвонить ему и назначить встречу, чтобы снова оказаться в его объятиях.
Она пребывала в таком светлом и достаточно опасном расположении духа, когда почувствовала прикосновение к своей голове. Синди обернулась и увидела женщину, смотревшую на нее поверх перегородки, разделяющей столики, та назвала ее по имени.
Синди подумала, что где-то уже встречала эту женщину, но не могла вспомнить, где именно.
— Простите. Мы знакомы?
— Я видела вас в бесплатной столовой «От всего сердца».
— Да, конечно, — ответила Синди, хотя была совершенно уверена, что не заметила эту молодую женщину в столовой для бездомных — но и другого места их встречи в памяти не возникало.
— Не хотите ко мне присоединиться? — неохотно спросила Синди, ведь никогда не знаешь, что из этого может выйти. Женщина с грязными светлыми волосами могла что-то знать об убийце Скитальца Иисуса.
— Вы, похоже, заняты.
— Все в порядке, — сказала Синди, захлопывая крышку своего ноутбука, пока гостья занимала место напротив.
Журналистка ясно видела в незнакомке признаки надвигающейся от метамфетамина смерти: посеревшая кожа, огромные прыщи, повышенная возбудимость.
— Я — Сэмми.
— Привет, Сэмми.
— Я читала вашу последнюю статью. О том, что Скиталец Иисус был парнем по имени Родни Букер. Что он учился в Стэнфорде.
— Да, все верно.
— Я тоже училась в Стэнфорде.
— Полагаю, ты бросила.
— Учеба не может сравниться, — ответила Сэмми.
— С чем?
— С жизнью.
Синди всмотрелась в лицо молодой женщины, вспоминая меры предосторожности: не говорить слишком быстро, не делать резких движений, не выказывать угрозы. Пока наркоман, сидящий на метамфетамине, говорит, он не опасен. Молчание свидетельствует о возможном приступе паранойи и… об опасности.
Синди старалась не смотреть на вилку и нож, лежавшие на столе.
— Сэмми, ты знаешь, кто убил Скитальца? — ласково спросила она. — Слышала о нашей награде в двадцать пять тысяч долларов?
— Сколько стоит твоя жизнь, Синди? — спросила Сэмми, обшарив взглядом забегаловку. — Ты стала бы продавать свою жизнь за деньги, если никогда не смогла бы ими воспользоваться? Именно это я и хотела тебе сказать. Ты зря тратишь свое время. Никто не расскажет тебе о людях, убивших Скитальца Иисуса. Никто не осмелится.