А отличники сдохли первыми... 4
Шрифт:
— Вольно, Гамма-шесть. — Послышался усталый голос Альфы. — Свои...
— Альфа! — Тот же самый голос из темноты теперь звучал совсем иначе — с искренней радостью. — Здравия желаю!
— Симметрично... — Разглядев на причале хрупкий силуэт в надвинутой на глаза каске, я бросил рядом с ним швартовочный канат. — Принимай конец, Гамма-шесть!
Машинально схватив канат и примотав его к вантам, девчонка не выдержала и озадаченно произнесла:
— А... А это кто с вами?
— Мы нашли союзников. Гамма, отправь посыльного в штаб. Срочное совещание
Рассудив, что ничего нового на их совещании услышать будет нельзя, я решил заночевать на яхте. И, поздоровавшись со спешно прибывшим отрядом дельт, разложил спальник на втором лежаке в каюте. И уже через несколько минут забылся, легко покачиваясь на волнах под негромкие переговоры амазонок, занимающихся разгрузкой своей лодки. А Алина так и не проснулась, всё это время мирно посапывая, свернувшись калачиком в своём углу.
— Кир!
Стук приклада автомата по каюте бесцеремонно выхватил меня из крепкого сна. Было уже светло.
— Кир? — Снова стук.
— Слышу, слышу, хорош яхту ломать! — Высунувшись из каюты наружу, я протёр глаза и увидел на причале Дельту-пятнадцать. — Сколько времени?
— Около восьми... Альфа сказала, что связь с Саратовом налажена. Разведотряд готов выдвигаться в любое время. — И на этих словах девчонка развернулась и зашагала обратно к жилым помещениям посёлка при цементном заводе.
— Погоди! Новостей из Саратова нет? Хан не заговорил?
— Ой, да... — Дельта остановилась. — Что-то там вроде есть, только я не знаю подробностей. Альфа сказала, что передаст лично.
— Она с нами в разведку?
— Ага...
— Не «ага», а «так точно». Ладно, беги. Скажи, что минут через пятнадцать будем готовы. — Я повернулся к Алине, которая тоже выползла наружу из-под своего спальника. — Да?
— Так точно! — Улыбнулась девочка. — Доброе утро!
— Это мы сейчас ещё посмотрим...
Пока мы принимали водные процедуры и наскоро перекусывали, амазонки разгрузили яхту, сложив канистры с топливом неподалёку, в тени огромной кучи цемента, готового к погрузке на железнодорожные составы ещё зимой. Но так и застывшего тут навечно.
Под попутным ветром, без перегруза и прицепа лёгкая яхта бежала по волнам гораздо быстрее. Мы снова двигались с запада на восток, обходя полузатопленный архипелаг перед плотиной по той самой Девушкиной воложке.
— Да, в общем-то, не так уж много нового. — Сидя рядом со мной у руля, Альфа делилась новостями, полученными из Саратова по телеграфу. — Сказал, что его зовут Дмитрий Ханыгин. Что он бывший полярник. И что срать он хотел на наш альянс и на представителей власти. Что скоро нам всем всё равно... Конец, в общем. Что если мы сами напоследок пожить не хотим, то остальным хотя бы не мешайте.
— Полярник, значит... Вот как он выжил. А насчёт «пожить» это он про каннибализм, очевидно... И хрен знает, что ещё, чем они там в этой своей «орде» занимаются...
—
— Да тут до плотины ещё пара километров... Точно «Корды» у них там. Успели где-то с других вертушек поснимать, похоже. Ладно, попробуем с островка разглядеть, что у них тут и как.
Причалив к берегу острова, разделявшего реку на воложку и Балаковский рукав, мы достали бинокли.
Течение реки прямо по курсу — на севере от нас — перекрывала длинная приземистая плотина — от берега до берега. Особенностью местной ГЭС было отсутствие водосброса — никаких ниспадающих с верхотуры водопадов. Разница уровней воды до плотины и после была всего в несколько метров. Но этих метров хватило, что бы волны весеннего половодья размыли стыки городских дамб. И весь левый берег теперь был покрыт водной гладью — плотина кончалась не сушей, а мутным болотцем, из которого поднималось многоэтажное здание администрации электростанции и голые верхушки деревьев. И немного правее, метрах в пятистах от них, начинались приземистые крыши каких-то складов и гаражей, которые располагались на более высоком уровне земли — и вокруг них было почти сухо. Между этими строениями мы скоро заметили движение.
— Быстро же они сюда примаршеровали... — Очевидно, Альфа видела в свой бинокль тоже самое, что и я.
— Похоже, что и правда голод гонит. Деревеньки по пути сюда давно разорены, наверное. Раз не задержались нигде, кроме Маркса.
То тут, то там, у стен гаражей укрывались кучки людей, стараясь лишний раз не показываться на местности, доступной для обстрела из пулемётов, установленных на рельсовых кранах ГЭС, располагавшихся по краям плотины.
— Уже делегатов отправили. — Альфа легонько толкнула мой бинокль влево, чтобы я мог увидеть плот, который медленно подплывал к плотине. Посредине плота был водружён длинный шест с широким белым полотнищем — Правильно я всех сюда созвала...
— Чего? — Я убрал бинокль и уставился на неё. — Кого всех? Куда — сюда?
— Ночью, по телеграфу... Кадетов. Чёрный отряд. Мой гарнизон. Всех, кроме тех, кто держит базы. Должны прибыть сегодня на мост Королёва... Который через судоходный канал проходит. — Командир амазонок взглянула на меня своими холодными глазами. — Пока они все здесь, пора дать эти дикарям генеральное сражение. Раз и навсегда.
Глава 19. Огонь, вода и полная труба
Ожидая моей реакции, амазонка и не думала отводить стальной взгляд. Алина, следившая за продвижением плота с парой парламентёров на нём, притихла. Прекрасно понимая, что сейчас лучше помалкивать.
Ещё месяц назад я бы лишь одобрительно похлопал командира амазонок по плечу. Разумом я понимал, что её решение было единственно верным, хоть и вынужденным. Но в остальном — не узнавал сам себя. Что-то внутри оставляло ощущение неправильности происходящего. И остро хотелось с ней поспорить.