А. Смолин, ведьмак. Цикл
Шрифт:
Я подал старушке руку, та вцепилась в нее и осторожно, по шажочку, начала обходить куст.
— Куда смотрит администрация? — требовательно спросила она у меня. — Почему все это не вырежет, не выкорчует?
— Не знаю, — ответил я ей. — Наверное, есть в этом резон. Так-то тут вон чистота какая. Мусора нет, деревья опилены где надо, песочком все засыпано.
— Не знаю, не знаю, — немного сварливо сказала бабка. — Вы-то молодой, вам везде пройти легко будет, а вот мне уже тяжеловато. Особенно эта растительность раздражает.
Она
— Да ладно вам, — примирительно произнес я. — В конце концов — зайдите в администрацию кладбища, напишите бумагу на имя директора. Сейчас на обращения граждан быстро реагируют, не то, что раньше.
— Много вы знаете о том, что было раньше, — скептически пробормотала старушка. — Что вы видели в своей жизни? Мой милый… Да, упустила совсем — как вас зовут?
Старушка подняла голову, и я увидел, как сквозь вуальку блеснули ее глаза.
Она ведь меня почти поймала, ради правды. Как у меня не вырвалось: «Александр» — даже не знаю. На выдохе успел затормозить.
— Анатолий, — чуть замешкавшись, ответил я.
В этот же миг ее рука сжала мое запястье с невероятной силой, я даже вскрикнул — и от боли, и от неожиданности.
Вуалька сама собой завернулась на край шляпки и на меня уставились мутно-мертвые глаза без зрачков.
Это было впечатляюще. Правда-правда. Меня, по крайней мере, проняло. Не так, как там, у разделанного на запчасти трупа, но здорово. Все-таки не каждый день с ходячими трупами встречаешься.
Мертвячка дернулась, ее бледные губы пошевелились, но ничего не происходило.
— Не выходит? — собрав всю имеющуюся в наличии волю в кулак, насмешливо спросил я у нее. — Никак, да?
Самое забавное — еще пару недель назад я бы тут, на этом самом месте, скорее всего от страха и помер. Или, как минимум, штаны бы намочил. Вот глянул бы в эти мутные буркалы и синюшное лицо — и все, разрыв сердца на месте.
А тут — вроде как и нормально все. Ну да, потряхивает маленько от нештатности ситуации, но при этом я контроля над собой не утратил. Вон даже шучу, пусть и немного натужно.
— Знал? — недовольно процедила она.
— Про ваши трюки с подселением в тела? — уточнил я. — Конечно. И ты это, давай, клешню свою отцепляй от моей руки.
Мертвячка отпустила мое запястье, скривила рот так, как живой сроду не сделает, погрозила мне пальцем и истаяла в воздухе. Причем одежда ее осела на землю, а после впиталась в нее, как вода.
— Спецэффекты те еще, — признал я, стирая пот со лба. — Спилберг и сыновья.
— Мя-я-я-я, — услышал я и, подняв голову, увидел на соседнем дереве все ту же рыжую кошку.
— Недоработка, — сказал я ей. — Почему мертвые днем по территории шастают? А если бы посетители это увидели?
Кошка фыркнула и отвернулась от меня.
— Кладбищенский дозор, блин, — пробормотал я и огляделся.
Однако — печалька. Со всей этой суетой и хождениями я, в результате, совершенно запутался. Аллеи тут были одинаковые, а потому отыскать ту, на которой остались мои знакомые, я затруднялся. Раньше они шумели так, что их было слышно издалека, но за это время, судя по всему, труп собрали, упаковали и унесли, а следом за ним отправились и полицейские.
Главное, вроде и отошел-то всего на пару шагов. Но нет — все вокруг не то.
Хотел было набрать Маринку — и обнаружил, что телефон дома забыл. Опять. Надо таблетки попить какие-то, наверное, память ни к черту.
Побродил и вышел к мусорному баку. Обрадовался — вроде тот самый. Оказалось, что нет, не тот. Около того торчащего из земли ржавого крана с вентилем не было. Рассудив, что я его мог просто не заметить, заглянул в бак. Нет, точно не тот. Характерных признаков нет, а должны быть. Мы в него все-таки вдвоем тошнили, причем недавно, такое быстро не исчезает.
При этом паники никакой у меня не было — с чего бы? В лесу не заплутал, а уж отсюда точно выберусь. И вообще — прозвучит по-дурацки, но здесь, в царстве мертвых, я ощущал себя достаточно комфортно, даже инцидент с мертвячкой меня не вывел из равновесия. Страха поначалу нагнал, но душевный настрой не поменял. Помню, раньше в подобных местах мне было маятно, хотелось поскорее отсюда свалить к людям, где пошумнее. А сейчас — ничего подобного даже и рядом нет.
Да и потом, как тут заблудишься? Вон указатель, на котором красуется надпись: «На главную аллею». Главная аллея по-любому ведет к выходу с кладбища. Другой разговор, что до дому ехать долго. А сладкая парочка журналистов меня искать не будет, в этом я не сомневался. Они ребята простые, подождут у машины минут пять, пока курят, потом Маринка меня пару раз наберет, не дождется ответа и скажет:
— Домой, наверное, уехал.
И все. И отчалят они по своим делам. А мне потом через всю Москву своим ходом чапать.
Я дошел до очередного перекрестка и повертел головой. Никого, ничего. Хотя нет — вон там вроде кто-то есть, и этот кто-то идет мне навстречу. Вряд ли ищут меня, но, может, этот посетитель проходил мимо места преступления и меня сориентирует?
И я угадал. Этот человек точно мог меня сориентировать. Это был Нифонтов.
— Привет, — сказал он мне, когда мы поравнялись. Причем мне показалось, что он совершенно не удивлен нашей встрече. — Видал?
Я понял, что он говорит про убийство.
— А то, — мне даже не пришлось добавлять в голос эмоций, все было натурально. — Ужас какой.
— Да, на этот раз даже я впечатлен, — согласился он со мной. — Доводилось мне видать расчлененку и похлеще, но там работали твари из ночи, живущие рефлексами и не отягощенные моральными принципами. А иногда даже и рассудком. Но тут-то человек чудил, а это совсем другой расклад. Да, ты в курсе, что погибший был ведьмаком?
— Откуда? — мне показалось, что на меня вдруг повеял холодный, пронизывающий до костей ветер.