Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Это же ясно! Зачем американцу интересоваться какими-либо другими странами, если каждый американец знает, что во всех странах мира люди только и делают, что хотят приехать в Америку.

Даже когда Америки, то есть Соединённых Штатов Америки, ещё не было, а существовал просто не названный Америкой континент, люди, даже не знавшие о существовании этого континента, уже хотели его найти. Они уже хотели в Америку, когда самой Америки и вовсе не было.

Сама история освоения и создания Америки как страны и государства объясняет то, почему американцы не особенно интересуются или не интересуются вовсе тем, что происходит за пределами их страны. А зачем?! Все, кто населяют Соединённые Штаты, то есть нынешние американцы, или их предки сами, по своей воле или не по своей

съехались со всего мира в Америку и обратно не вернулись. А стало быть, зачем интересоваться тем остальным миром, который брошен и забыт раз и навсегда?

Первые чернокожие люди были для меня американцами. Я же прочитал ещё в детстве книжку «Хижина дяди Тома». Дядя Том и его хижина находились в Америке. Это потом для меня появились Африка и африканцы. А сначала все чернокожие были американцами. Они были угнетёнными, притеснёнными, несчастными, добрыми людьми со слезящимися глазами. Они были этакими дядями томами и луи армстронгами. Впоследствии их образ заменили почти фантастические чёрные люди, играющие в баскетбол или обвешанные золотыми цепями и часами чернокожие исполнители поп-музыки. Для меня все они – выходцы из некоего Гарлема, а никак не из Африки. Слова «Намибия», «Замбия», «Нигерия» или «Ботсвана» с ними никак не ассоциируются и не соотносятся.

Чёрные люди с копьями и ритуальными барабанами из научно-популярных передач, люди, живущие в маленьких хижинах в саванне среди слонов, жирафов и антилоп, то есть сегодняшние африканцы, которые живут практически так же, как жили их предки, никак не соотнесены в моём сознании с чернокожими американцами. Очень сложно поверить, а главное – почувствовать, что их предки являются также и предками лучших игроков Американской национальной баскетбольной ассоциации, или получающих знаменитые музыкальные премии, усыпанных бриллиантами музыкантов, или рафинированных нью-йоркских чернокожих адвокатов с красивыми длинными и холёными пальцами.

Я понимаю, что для меня первыми чернокожими были американцы. Я это точно понимаю, подвергая анализу свои давние ощущения. Это, конечно, дядя Том из любимой в детстве книжки, старый добрый беззащитный дядя Том! Как сильно изменился твой образ с годами, как удивительно превратилась в небоскрёб твоя хижина.

Но так ощущаются и понимаются не только чернокожие американцы. Ох нет! Если сказать или услышать словосочетание «итальянская мафия», в сознании возникало не очертание Апеннинского полуострова, не карта Италии, в виде сапога, не хрестоматийные виды Рима или Венеции. При упоминании «итальянской мафии» в памяти всплывают названия: Чикаго, Детройт, Нью-Йорк, сухой закон, Великая депрессия, Аль Капоне. Возникают образы мужчин с вальяжными и широкими движениями рук, мужчин в идеально сидящих полосатых костюмах, ярких галстуках и с платочками, торчащими из нагрудных карманов пиджаков. Что ещё? А это белоснежные рубашки, подтяжки, блестящие туфли, тщательно уложенные, набриолиненные, чёрные как смоль волосы, сверкающие тёмные глаза. Это ночь, свет фонарей, улица Чикаго или Нью-Йорка, это силуэты в длинных шикарных пальто и мягких шляпах, это знаменитые автоматы Томсона, это кровь на мокром асфальте американской улицы.

А Сицилия, оливковая роща на склоне горы, старинные выбеленные итальянским солнцем дома с давно не крашенными ставнями, дворики и узкие улочки Палермо, старики, пьющие вино, наливая его из кувшина в простые стаканы, кудрявые черноглазые мальчики и женщины в чёрных платьях и платках – всё это возникает и рисуется в памяти потом, следом…

Даже первые запомнившиеся мне японские слова были слова «Хиросима» и «Нагасаки». Эти имена японских городов стали мне известны только по причине именно американских атомных бомб. Хиросима и Нагасаки! А не Фудзияма, Хонсю, Кусю, Хоккайдо и даже не суши, сашими или саке. Америка самым страшным образом ткнула пальцем в карту Японии и выделила названия двух городов, которые благодаря этому, а точнее, по этой жуткой причине теперь знают во всём мире, а иначе не знали бы нигде и никто, кроме самих японцев,

редких знатоков или японистов.

А кстати, и жестокие японские якудза известны миру в основном по американским фильмам. В американском кино эти якудза тоже всё норовят заниматься своими кровавыми делами на фоне не своих японских, а американских небоскрёбов. Тесно им, что ли, на своих маленьких островах?

И можно почти не сомневаться, что продюсером голливудского фильма про якудза, итальянскую или русскую мафию, про непростую жизнь китайского квартала в каком-нибудь большом американском городе, про разборки выходцев из Мексики или Пуэрто-Рико с ребятами из Гарлема. Так вот, продюсером такого фильма почти наверняка будет человек с фамилией Ковальский.

Да! Я уверен, мы смотрим американское кино не так, как его смотрят американцы.

Мы и они смотрим одно и то же кино, а видим совершенно разные вещи.

Помню, однажды мне в руки попала книга: «Китайская пейзажная поэзия XVII–XIX веков». Я стал её читать, и мне сначала понравилось, хотя меня сразу несколько раздражали циферки и звёздочки возле слов почти в каждой строчке стихотворений. Это были сноски, ссылки и указания на уточняющие и объясняющие правильные значения слов справки, которые находились в конце книги. Эти справки и уточнения занимали добрую треть книги. То есть нужно было беспрерывно отрываться от чтения стихотворений и листать книгу в поисках правильных значений.

Помню, я прочёл какое-то короткое и красивое стихотворение про сосну на скале и про старого мудреца, который сидит под этой сосной и пьёт вино, опустив в чашу лепестки хризантемы. Печальная и красивая вырисовывалась картина. Но в тексте стихотворения фигурировало несколько циферок, я решил поинтересоваться, что же может в таком простом стихотворении быть кому-то непонятным и что тут нужно расшифровывать и уточнять.

Оказалось, что сосна на скале, под которой сидел мудрец, это вовсе даже не сосна, а в китайской поэтической традиции это символ вечной жизни, или вечной молодости, или чего-то в этом роде. Короче, это символ, а не хвойное дерево. Скала оказалась тоже каким-то символом, а не частью ландшафта. Про лепестки хризантемы в вине было сказано, что китайские мудрецы и философы опускали цветы в вино, чтобы горечь лепестков давала старым и мудрым философам возможность острее почувствовать скоротечность времени, близкое окончание лета и приход осени.

Я тогда сразу отложил ту книгу, потому что понял, что ничего как надо и как задумано я не понимаю. А увиденная мною по прочтении стихотворения картина, в которой под красивым деревом, в уединении старый человек, любящий цветы и склонный к созданию красоты любыми возможными способами, сидит и пьёт вино, потому что ему просто хочется выпить и посидеть… Так вот эта простая и ясная картина неверна. Китайский поэт подразумевал что-то другое, а каждый упомянутый им предмет – это вовсе даже и не предмет для поэта. Для него это символы, которые каждый культурный китаец должен знать и понимать написанное как задумывал поэт. А я не знал этих символов. И стихотворение у меня тут же превратилось в ребус, который я самостоятельно и без подсказки разгадать не могу. А я-то хотел читать стихи, а не ребусы разгадывать! Я понял тогда, что не смогу читать и понимать эту книгу как китаец, потому что я не китаец. Понял и отложил книгу.

А ещё я помню, что у меня вызвало недоумение то, что, когда герои какого-то американского фильма ехали куда-то, ехали, да и заехали в мотель… Мотель тот стоял у бесконечной дороги, по которой герои как раз и ехали. Вокруг мотеля был только бескрайний пыльный простор. А сам мотель представлял собой длинное одноэтажное строение с отдельными секциями номеров. Впоследствии я видел множество подобных мотелей в разных фильмах.

Так вот, недоумение у меня вызвал не сам мотель, а то, что герои фильма ворчали, говорили, что им неприятно останавливаться и ночевать в такой гадкой дыре. Они сокрушались из-за того, что вынуждены хоть немного отдохнуть, а так бы ни за что не заехали в столь убогий мотель.

Поделиться:
Популярные книги

Sos! Мой босс кровосос!

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Sos! Мой босс кровосос!

Черный Маг Императора 7 (CИ)

Герда Александр
7. Черный маг императора
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 7 (CИ)

Я – Орк

Лисицин Евгений
1. Я — Орк
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я – Орк

Купеческая дочь замуж не желает

Шах Ольга
Фантастика:
фэнтези
6.89
рейтинг книги
Купеческая дочь замуж не желает

Возвышение Меркурия. Книга 4

Кронос Александр
4. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 4

Газлайтер. Том 6

Володин Григорий
6. История Телепата
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 6

Наследник и новый Новосиб

Тарс Элиан
7. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник и новый Новосиб

Законы Рода. Том 4

Flow Ascold
4. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 4

Промышленникъ

Кулаков Алексей Иванович
3. Александр Агренев
Приключения:
исторические приключения
9.13
рейтинг книги
Промышленникъ

Адъютант

Демиров Леонид
2. Мания крафта
Фантастика:
фэнтези
6.43
рейтинг книги
Адъютант

Зауряд-врач

Дроздов Анатолий Федорович
1. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.64
рейтинг книги
Зауряд-врач

Измена. Не прощу

Леманн Анастасия
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
4.00
рейтинг книги
Измена. Не прощу

Я еще не князь. Книга XIV

Дрейк Сириус
14. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я еще не князь. Книга XIV

Тринадцатый

NikL
1. Видящий смерть
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
6.80
рейтинг книги
Тринадцатый