Аббатиса Клод
Шрифт:
– Слишком много у вас этих обещаний, – с досадой проговорила женщина и, отстранив руку Эдварда, ловко запрыгнула в седло.
– Достаточно, чтобы все выполнить до конца, – отрезал Кевин и дал команду своему отряду выезжать со двора.
Монахини вышли проводить свою любимую настоятельницу в дальнюю дорогу. Многие украдкой вытирали слезы, будто прощались с ней навсегда. Впереди всех стояла матушка Моти и крестила отъезжающих всадников.
– Сохрани и сбереги, Господи, – шептали высохшие, бескровные губы старой монашки, а рука продолжала вершить бесконечные крестные знамения, пока небольшой отряд шотландцев с аббатисой Клод не скрылся за
Кевин взял с собой только семерых из клана Бьюкененов, но самых сильных и отважных. Младший брат Эдвард, узнав о том, что отряд собирается ехать в Англию, уже под утро сумел уговорить Кевина взять и его. Путешествие было рискованным. Англичане никак не могли мирно ужиться с шотландцами, и Кевин ни от кого не скрывал, что домой могут вернуться не все. Но Бьюкененов это нисколько не пугало: тягу к походной жизни и бесстрашие перед врагом они впитали с молоком матери. К тому же все знали о существовании мирной договоренности между аббатисой Клод и лордом Макдауном. Проехать по земле пограничного лорда они могли весьма спокойно, а вот что их ждет в Англии? Этого не знал никто.
Всю дорогу до границы всадники ехали почти молча. Они тихо переговаривались между собой, делая по пути какие-то незначительные замечания, и незаметно поглядывали в сторону аббатисы. Она ехала, полностью погруженная в свои мысли, и совсем не замечала, что происходит вокруг. Аббатиса Клод очнулась только в пограничном лесу, когда воины Бьюкенена повстречали на своем пути трех всадников. На их плащах красовался герб Макдауна. Это был пограничный разъезд. Кевин решил договориться с людьми грозного лорда по-хорошему. Он оторвался от своего отряда и один выехал навстречу всадникам. Те, в свою очередь, завидев незнакомцев, остановили коней и держали наготове короткие мечи.
Аббатиса Клод несколько раз порывалась помчаться вслед безумному шотландцу, но Эдвард подхватил её лошадь под уздцы и одной рукой крепко удержал строптивую наездницу, пока его брат договаривался с пограничным отрядом.
Через несколько минут всё было решено, и всадники мирно разъехались. Кевин приблизился к своему отряду и скомандовал следовать дальше. Аббатиса Клод выхватила поводья своей лошади из рук Эдварда и попыталась догнать Кевина. Он спокойно возглавлял отряд и не обращал на женщину никакого внимания.
– Куда это вы направляетесь, сэр Кевин? – раздражено проговорила аббатиса. – Почему люди лорда покинули нас и отправились в другую сторону? Они могли проводить меня через пограничные земли, а вы должны уже давно вернуться обратно. Это английская земля!
– По мне, будь она хоть французская! Я всё равно не поверну обратно, миледи, – тихо ответил Кевин и спокойно продолжал свой путь, не глядя на встревоженную женщину.
К аббатисе Клод подъехал Эдвард. Он улыбался во весь рот и весело подмигивал настоятельнице, непонятными знаками указывая на своего сурового брата, но аббатиса ничего не поняла и только пожала плечами. Она обернулась и внимательно оглядела воинов Бьюкенена. Что-то в их внешности ей с самого начала показалось необычным, но занятая своими мыслями, женщина не придала этому большого значения. А сейчас стало всё понятно. Вместо юбок и красивых шерстяных пледов, накинутых на плечи, на шотландцах были обычные серые английские камзолы и штаны! Всё это скрывали длинные теплые накидки, подбитые превосходным мехом. Аббатиса не верила своим глазам. Где им удалось раздобыть такую одежду?
– Мне нужен отдых! – прокричала женщина и резко остановила белую лошадь. Воины подчинились желанию аббатисы, тем более, что на земле лорда Макдауна им ничего не угрожало. Решено было остановиться на отдых, а заодно и на ночлег.
Позже, сидя возле небольшого костра и доедая пресную лепешку с листом зеленого салата, аббатиса Клод попыталась объясниться со старшим Бьюкененом.
– Почему? Почему вы делаете это? – упорно шептала она, поближе подсев к Кевину, чтобы остальные воины не могли слышать их очередную ссору. – Нет необходимости рисковать своими жизнями там, где я нахожусь в полной безопасности. Я у себя дома. Чужие здесь вы, и вас нужно охранять больше, чем меня! Почему вы не хотите вернуться назад, в Шотландию? Зачем вам ехать вместе со мной до Ноттингема?
Кевин упорно молчал, пристально вглядываясь в танец яркого огня. Тепло, исходящее от рядом сидящей женщины, согревало его сердце и раздражало его натянутые нервы. Он повернулся к аббатисе и нежно заглянул в её глаза. Горло судорожно сжалось, и Кевин даже не узнал собственного голоса.
– Я обещал не тревожить и не смущать вас, миледи, и я сдержу своё обещание. Только и вы не требуйте от меня объяснений, которых я не смогу вам дать. Со своими людьми я провожу вас до Ноттингема, и с вами мы вернемся обратно, – закончил шотландец уже более твердым голосом и стал снова смотреть на огонь. – И больше мы не будем с вами это обсуждать, – последовало добавление. Спорить было бесполезно.
Аббатиса Клод отодвинулась от упрямого шотландца. Она обхватила колени руками, стараясь согреться. Тихо подошел Эдвард и накинул на плечи женщины тяжелый, тёплый плащ, подбитый медвежьей шкурой. Аббатиса долго смотрела в темноту черного леса, и глаза её закрывались от усталости.
– Только б мне вернуться обратно, – уже сквозь сон прошептали её губы, и сознание погрузилось в бесконечный мрак.
До Кевина долетели последние слова аббатисы, и он удивлено посмотрел на спящую женщину. Бьюкенен не знал, куда и зачем она держит свой путь. Она даже не стала просить у него помощи, что было совершено понятно, и он не стал требовать от неё объяснений. Кевину необходимо просто быть рядом с нею, где бы она ни была. Это нужно было ему, но не ей.
– Мы вернемся, обязательно вернемся, – проговорил шотландец и укутал женщину ещё своим пледом. Воины расположились на ночлег вокруг спящей аббатисы так, чтобы никто: ни зверь, ни человек, не смог бы подкрасться к их сокровищу незаметно.
Глава вторая
Через две недели спокойного пути отряд Бьюкененов увидел стены Ноттингемского аббатства. Аббатиса Клод облегченно вздохнула, и на её печальном лице за всё время путешествия появилась едва заметная улыбка.
Шотландцам оставалось проехать какую-то милю по тихой дороге через редкий молодой орешник, как на небольшую опушку навстречу отряду выскочила карета, запряженная четверкой вороных. Кучер, сидевший на высоких козлах, щелкнул кнутом и издал протяжный крик. Отряду пришлось посторониться и уступить дорогу мчавшейся во весь опор карете. Аббатиса Клод, оттесненная воинами на обочину дороги, всё-таки успела заметить за развевающимися лиловыми шторами кареты едва знакомый профиль. Сразу она не смогла вспомнить, кого напомнило ей это лицо, но аббатиса задержала свою лошадку и долгим взглядом провожала удаляющуюся карету, лихорадочно перебирая в памяти знакомые лица, пока Эдвард не напомнил ей о том, что пора следовать дальше.