Адаптация
Шрифт:
– Хочу вас предупредить, – отвернувшись к компьютеру и поджав губы, сказала туроператор, – что если немецкое посольство откажет вам в визе, деньги за стоимость тура не возвращаются. Дело в том, что посольство Германии, как, впрочем, и посольство любой другой страны, оставляет за собой право без объяснения причин…
– Са, заплати скорее, – насмешливо перебила ее Лиза, – и пошли куда-нибудь пива попьем. Поговорим о чем-нибудь более интересном, чем всякие права-неправа.
Через два дня нам позвонили и бодрый голос девушки-туроператора сообщил, что виза готова
За день до отлета, ближе к вечеру, мы с Лизой поехали на могилу Сида. Был красно-синий солнечный закат, когда тени казались живыми и нестрашными, и нас, идущих по мягкой разрыхленной земле, касались осторожно и нежно. Мы подошли к деревянному и уже потемневшему кресту. Лиза, внимательно глядя сквозь землю, наклонилась и положила на могилу свежий букет светло-зеленых хризантем. Вокруг был лес могил других людей, и они смотрели на нас крестами и надгробиями, словно молчаливые, задумавшиеся о чем-то лица.
– Я вижу его там, – сказала Лиза, глядя нахмуренными глазами куда-то вперед, в лес могил. – Я чувствую, какой он был, и я понимаю, как… – она посмотрела на меня, и я увидел, что ее глаза влажно блестят.
– Мне кажется еще, что я с ним дружила, – продолжала она, глядя вниз. – Да, мы были попутчиками в метро. Несколько раз выходили на одной станции, бродили по улице, разговаривали о чем-то очень интересном. Заходили в церковь. Кажется, на Белорусской. Там есть церковь?
– Есть, – сказал я. Старообрядческая. Белая такая.
– А потом он уходил от меня, и я сама спускалась в метро и ехала. Раза два или три я снова случайно встречала его в метро. Он здоровался со мной, мы снова выходили наружу, на улицу и шли гулять. Мы всегда говорили на умные и страшно главные темы. А потом… Однажды я снова встретила его в вагоне метро. Сид – он сидел один в углу на боковом сиденье – посмотрел на меня, кивнул, улыбнулся и долго смотрел так, что словно все уже кончено, и никуда мы в этот раз вверх, наружу, на улицу не пойдем. Я как-то сразу поняла, что все закончилось. И тоже ему улыбнулась. На какой-то станции я вышла, поднялась по эскалатору вверх, а он поехал дальше, освещенный желтым светом электропоезда. Улыбающийся и погруженный глазами в самого себя.
Она замолчала.
Одновременно мы протянули друг другу наши руки и сплелись пальцами. Лизины пальцы были прохладнее моих, тонкие и стройные, и в этот момент из всего ее тела я любил ее пальцы больше всего.
Так, не глядя друг на друга, близкие как никогда, держась за руки, мы повернулись и пошли от могилы. Мне казалось, я вижу, как Сид смотрит нам вслед своим чуть насмешливым, но в то же время очень чистым, невероятно чистым взглядом.
На следующий день мы улетели в Кельн.
В самолете, во сне, меня окутало странное, похожее на колышущийся шар видение. Я будто бы находился в прозрачном коконе, в котором не существовало времени – но тем не менее картины разных времен моей жизни со всех сторон окружали меня. Одно из времен – там, где я был восьмилетний – смотрело на меня сверху. Другое, то, что происходило перед смертью матери – сбоку. Где-то сзади, за спиной – я чувствовал это – находилось то, что скоро случится со мной в будущем. Третьи, четвертые, пятые, сотые и
А может, и в жизни всех нас.
– Дамы и господа! Просьба застегнуть поясные ремни. Наш самолет совершает посадку в аэропорту Кельна…
За окном все сверкало. Солнечные лучи заливали прячущийся внизу город.
Где-то в Интернете
«Восстановление советского государства и плановой экономики явилось бы действенным фактором экономического роста России. Всем памятны успехи в экономическом развитии страны в годы сталинских пятилеток. При сохранении капиталистического строя, считают коммунистически настроенные жители России, солнце погаснет раньше, чем кончится запланированный свыше срок его горения.
Впрочем, независимо от наших идеологических предпочтений, попробуем представить, что произошло бы с Землей и с населяющими ее людьми, если бы мировое светило, не состоящее ни в одной из известных политических партий, действительно погасло?
Солнечное излучение определяет тепловой баланс суши, океана и атмосферы. За пределами земной атмосферы на каждый кв. м площадки, перпендикулярной солнечным лучам, приходится чуть больше 1,3 кВт энергии. Суша и водные просторы Земли получают примерно половину этой энергии, а в атмосфере поглощается около одной пятой ее части. Остальная часть солнечной энергии (около 30 %) отражается обратно в межпланетное пространство, главным образом земной атмосферой.
Трудно себе представить, что случится, если лучи перестанут согревать Землю! Арктический холод быстро окутает нашу планету, тропики занесет снегом. Замерзнут реки, стихнут ветры, а океан промерзнет до дна. Зима наступит внезапно и всюду. Начнется сильный дождь, но не из воды, а из жидкого воздуха (в основном из жидкого азота и кислорода), который моментально замерзнет и семиметровым слоем покроет все вокруг. Никакая жизнь не сможет сохраниться в таких условиях.
К счастью, ничего подобного произойти не может, по крайней мере, внезапно и в обозримом будущем. Зато описанная картина достаточно наглядно иллюстрирует значение Солнца для Земли.
Солнечный свет и тепло были важнейшими факторами возникновения и развития биологических форм жизни на нашей планете. Энергия ветра, водопадов, течения рек и океанов – это запасенная энергия Солнца. То же можно сказать и об ископаемых видах топлива: уголь, нефть, газ. Под влиянием электромагнитного и корпускулярного излучений Солнца молекулы воздуха распадаются на отдельные атомы, которые, в свою очередь, ионизуются. Образуются заряженные верхние слои земной атмосферы: ионосфера и озоносфера. Они отводят или поглощают губительное ионизирующее и проникающее солнечное излучение, пропуская к поверхности Земли только ту часть энергии Солнца, которая полезна живому миру, к которой приспособились растения и живые существа – люди».