Адмирал Джоул и Красная королева

Буджолд Лоис Макмастер

Оливер иронически кивнул, признавая ее правоту.

– Чем больше я узнаю про твой первый год на Барраяре, тем сильнее удивляюсь, что ты вообще там осталась.

– Я не могла вернуться на Бету. Тогда, сразу после войны с Эскобаром, я практически полностью сожгла все мосты. Но да… Меньше чем за восемнадцать месяцев до этого я познакомилась с Эйрелом – здесь, прямо на этой планете, которую я открыла, и которая должна была бы сразу стать бетанской колонией, если б ваши вояки не оказались тут на год раньше. Я помогла им подавить военный мятеж, сбежала, а когда вернулась домой, меня тут же отправили прямиком на войну против Барраяра,

я попала в плен, снова вернулась домой, уехала из дома – сбежала, точнее сказать. Отыскала Эйрела, вышла за него замуж, мы оба планировали идиллическое существование – уединиться в сельской местности и завести кучу детей. И я – сдуру, не иначе, – с головой окунулась в свою первую и единственную беременность. А потом император Эзар зашвырнул его – нас обоих – в это чертово регентство. Потом было первое покушение – я тебе об этом когда-нибудь рассказывала? Акустическая граната. Они промахнулись. И второе – тоже неудавшееся – солтоксиновая газовая граната. Это была катастрофа. Потом экстренное кесарево сечение, и Майлза запихнули в трофейный маточный репликатор. У хирурга не было совершенно никакого опыта – готова поклясться, этот человек боялся еще больше, чем я. А потом мятеж Фордариана, и весь тот бардак. Наконец, весной мы вынули Майлза из репликатора, такого покалеченного, бедный малыш, и конечно, старый граф Петер взорвался, как очередная граната. Дальше последовала жуткая борьба из-за этого с Эйрелом, и всё это привело к тому, что они потом пять лет вообще друг с другом не разговаривали, и… это был мой первый год на Барраяре, да. Неудивительно, что я измоталась вконец. – Она откинулась на спинку шезлонга и громко выдохнула. – Но когда я прилетела к Эйрелу, у меня были свои тайные, коварные эгоистические планы. Мы с ним собирались родить шестерых детей. На Бете, с ее строгим контролем численности населения, это было бы жутко асоциально. Он всегда был… Эйрел всегда знал, конечно. Что это было моей мечтой, разрушенной теми событиями. И сожалел, что он не мог – дать мне то, от чего пришлось отказаться. Вот почему мы и заморозили гаметы, когда у нас появилась короткая передышка.

– Значит, он всегда планировал подарить тебе еще детей.

– Я бы скорее сказала, надеялся. К тому времени мы оба в значительной степени разочаровались в планировании. Это никогда не удавалось. – Она прикрыла глаза. – До сих пор еще не удавалось ни разу. И все же… мы здесь. Сорок лет спустя. Но здесь, черт подери! – Она провела рукой по непослушным волосам. – Итак, что ты хочешь? Действительно хочешь, а не просто считаешь наиболее разумным. Или хуже того, считаешь, что этого хочу я.

– Я думаю, что… – Оливер снова замялся, а потом продолжил: – Я думаю, что хочу бросить свой генетический жребий, как ты выразилась. Продолжить сборку и оплодотворение, для всех клеток.

– Ставишь на карту свою заявку на будущее?

– Хорошо хотя бы перейти на следующую стадию мучительных сомнений, какое решение принять. Я уже устал от этого. Или если окажется, что это не получится… – И замолчал, так и не завершив фразу.

Он хотел сказать: «Поставить точку»?

– У тебя все равно останется выбор. Можно приобрести какие-нибудь другие безъядерные клетки. Кроме того, существует несколько альтернативных методов, чтобы собрать зиготы, – чуть более хитрых.

Он потер лоб.

– Об этом я не подумал. Всё это становится всё сложнее и сложнее…

– Не до бесконечности. Во всяком случае, появление реальных детей заменяет теорию практикой. И времени, чтобы терзаться из-за… тут порой и дышать не успеваешь.

– Это опыт говорит?

– База данных которого не дает мне, увы, безусловной компетентности. Факт, который должен заставить меня задуматься, но с ожиданием я уже покончила.

Послышались легкие шаги, и из-за кустов появилась Фрида.

– Вам что-нибудь принести, миледи? Сэр?

Корделия

быстро прикинула в уме.

– Настоящее вино, я думаю. Не яблочный сок и не воду. Бокал белого, если еще не все выпили. Оливер?

– Мне как обычно, Фрида. – Служанка, кивнув, удалилась. Поймав недоуменный взгляд Корделии, он пояснил: – Мне еще вечером на службу. Хотя больше всего на свете мне хотелось бы сидеть тут с тобой и напиваться до полуночи. Это, увы, единственное, что дает иллюзию решения проблем.

– Я не хотела создавать тебе проблемы, Оливер, – виновато проговорила она. – Хотела сделать тебе подарок.

– Ты прекрасно знала, что делаешь, – фыркнул он.

Она лишь вздохнула и пожала плечами.

– Ну, так или иначе, дальше возникает такой вопрос. Если ты скажешь Тану приступить к оплодотворению, то, перед тем как вновь ступить на борт катера и отправиться на очередную космическую вахту, тебе придется сесть и написать распоряжение относительно наследников. Или распоряжение об уничтожении. Тан выдаст тебе соответствующие формы – клиника приобщает их к делу для каждой зиготы, которая у них находится.

– Распоряжение… о чем?

– Зиготы – в отличие от гамет – являются юридическими лицами. Гаметы – это имущество, часть твоего тела, с которыми случилось так, что они уже в нем не находятся. Зиготы – это неизбежный судебный процесс. Проблемы наследования, видишь ли. С момента оплодотворения, даже если ты решишь заморозить их все – но особенно, если решишь запустить одну в репликатор, – кто-то должен знать, где твои дети или потенциальные дети закончат, если ты погибнешь во вспышке света, или поскользнешься в душе, или еще что-нибудь, не важно что.

Оливер нахмурился.

– Ты мне как-то рассказывала, что твой отец погиб при крушении катера. Это не просто случайный пример, Корделия?

– Я по-прежнему летаю на катерах, – пожала плечами она.

– Я… гм. Нет, я, признаюсь, не заходил так далеко в своих мыслях. А кого выбрала ты? Майлза, надо полагать?

– По умолчанию – да. Но и с определенной целью тоже. Я не вполне этим довольна – если бы я хотела, чтобы мои девочки воспитывались на Барраяре, я сделала бы это там, а не здесь. Мне следует добавить – если ты не удосужишься сделать надлежащее распоряжение, их опекуном по умолчанию должен стать любой твой ближайший родственник. А это кто?

Он выглядел скорее озадаченным.

– Мать, наверное. Или старший брат.

– А ты можешь себе представить, как они воспитывают твоих сироток-детей?

– Моих? Может быть. С большой натяжкой. Эйрела… – Лицо его скривилось в какой-то непонятной гримасе. – Если бы у меня был традиционный барраярский брак, с детьми, тогда… хотя нет. Возможно, пришлось бы обратиться за поддержкой к семье моей гипотетической жены. Хм.

Корделия потерла глаза ладонями.

– Тогда позволь задать тебе другой вопрос. Где ты думаешь – думал – продолжить свою карьеру в ближайшие десять лет? Куда ты собираешься?

Он вскинул брови и осторожно проговорил:

– Из всех твоих слов – я верно понял, что ты нацелилась уйти на покой и остаться на Зергияре? Хочешь поселиться здесь насовсем?

– Эта планета – моя… Понимаешь, все это – новые мысли, с тех пор, как моя жизнь раскололась надвое три года назад. Прежде… прежде я планировала вернуться на Барраяр, в округ Форкосиганов, вместе с Эйрелом, когда он наконец выйдет на пенсию, и вместе с ним встретить старость – с хорошей медициной на галактическом уровне. Его отец – крепкий старикан, ему было за 90, так он даже в свои последние годы обходился почти без врачей и лекарств. В общем, я думала, что Эйрел, с его новым сердцем и всё такое, что он, естественно, проживет дольше. Хотя бы до ста десяти. А потом, после того как лопнул этот проклятый сосуд в головном мозге, все эти двадцать шесть лет, на которые я рассчитывала, исчезли. – Она резко пожала плечами. – Планы. От них никогда никакого толку.