Адмирал Империи 33
Шрифт:
Конечно, первый министр постарался провести все перестановки максимально корректно и в рамках закона. Кого-то отправили в почетную отставку с сохранением всех привилегий, кому-то предложили синекуру в дальних провинциях Империи. Но суть от этого не менялась — Граус покусился на права и влияние тех, на чьи права и влияние покушаться было нельзя. И они этого ему не простили.
Как только всем этим отстраненным чиновникам стало известно о том, что Совет Старейшин все-таки не пожелал исполнять завещание усопшего императора, уволенные до этого министры наотрез отказались сдавать свои прежние должности. Это известие стало для них лучом надежды, шансом вернуть утраченные позиции. В одночасье
Они заполонили коридоры и приемные высших органов власти, требуя восстановления статус-кво. В ход шло все — от юридических аргументов до прямых угроз и шантажа. Бывшие министры, еще вчера покорно склонявшие головы перед волей первого министра, теперь в открытую бросали ему вызов. Атмосфера в Правительственном Квартале столицы накалялась с каждым днем.
Чувствуя за спиной поддержку Совета Старейшин, отстраненные чиновники осмелели и перешли к активным действиям. Они открыто игнорировали распоряжения Птолемея и его ставленников, продолжая являться на работу и отдавать приказы своим прежним подчиненным. В министерствах и ведомствах воцарился хаос — никто не понимал, чьи распоряжения исполнять и кого слушаться.
По-итогу две противоборствующие группировки начали активно готовиться к борьбе за власть. Напряжение росло с каждым часом. В воздухе отчетливо запахло грозой. Великая Российская Звездная Империя, еще недавно казавшаяся нерушимым монолитом, стремительно погружалась в пучину гражданской войны. Достаточно было одной искры, одного неосторожного шага, чтобы пламя взаимной ненависти и жажды власти вспыхнуло над галактическими просторами, пожирая все на своем пути. И эта искра не заставила себя долго ждать…
Промежуточным итогом противостояния стало то, что спустя одиннадцать дней после кончины императора Государственный Совет Старейшин в отсутствие на заседании первого министра торжественно объявил наследника Цесаревича Артемия Первого Константиновича — новым и истинным правителем Российской Империи. Это событие стало настоящим триумфом для противников Птолемея и сторонников.
В парадной обстановке, при скоплении высшей знати и сановников, на Артемия возложили императорскую корону и облачили в пурпурную мантию самодержца. Под грохот салюта и гром оркестров старший сын покойного Константина Первого принес присягу на верность державе и своему народу. Двор, вернее, часть двора, застыла в низком поклоне перед новым повелителем.
Весть об этом событии, распространившись по столице, довершила раскол в обществе. После этого возникла ситуация, когда в разных крыльях комплекса Большого Дворца теперь восседали сразу два «самопровозглашенных» императора. Часть подданных присягнула на верность Ивану и регентскому совету, часть признала законным государем Артемия. Единое государство оказалось разделено на два противоборствующих лагеря…
При всем этом авторитет и уважение всех этих чиновников и бюрократов в среде простых колонистов оставался крайне низким. В глазах обычных людей, населявших бесчисленные планеты Российской Звездной Империи, высшие сановники и придворные были не более чем кучкой зажравшихся прихлебателей, паразитирующих на теле государства.
Простые труженики: шахтеры, космические старатели, фермеры — все они с презрением и негодованием взирали на роскошь и богатство верхушки общества. В их понимании именно расточительство и некомпетентность власть имущих привели Империю на грань краха. Именно с неумелым управлением, взяточничеством и разгильдяйством чиновников связывали обычные люди проблемы в экономике, неспокойные времена и упадок в звездных системах Российской Империи.
В народе давно назревало глухое недовольство существующим положением вещей. В колониях и на орбитальных станциях, в казармах планетарной пехоты и кубриках космических крейсеров люди все чаще задавались вопросом: почему они должны гнуть спины и проливать кровь за державу, которая не может обеспечить им достойную жизнь? Почему горстка привилегированных кланов купается в роскоши, пока простой народ едва сводит концы с концами?
Как всегда это бывает, простой народ лучше других понимал, что стоящие за цесаревичем Артемием представители так называемой элиты по сути были никчемными управленцами, думающими прежде всего о своем кармане, тщеславии и амбициях, но никак не об интересах государства. В трущобах индустриальных мегаполисов и на задворках сельскохозяйственных колоний люди не строили иллюзий насчет истинной сути галактической аристократии.
Они видели в этих надменных и спесивых господах лишь паразитов, присосавшихся к телу Империи и высасывающих из нее последние соки. Знать, по их мнению, была насквозь прогнившей, развращенной властью и богатством. И теперь, когда пробил час испытаний, когда Российская Империя оказалась на пороге гражданской войны, все эти пороки и язвы правящего класса вышли наружу во всей своей неприглядности…
Этим недовольством не преминули воспользоваться сторонники Ивана Константиновича. Они развернули масштабную пропагандистскую кампанию, обличая коррупцию и некомпетентность высших чиновников, призывая народ восстать против прогнившей аристократии и поддержать юного императора, который принесет Империи обновление и процветание…
Как раз в этом момент на политическую арену неожиданно для многих ворвался один из членов Государственного Совета, и один из тех, кто вместе с Птолемеем Граусом голосовал против Цесаревича Артемия. Этим человеком оказался всем нам хорошо известный канцлер Шепотьев, который сейчас играл собственную игру. Хитрый и амбициозный царедворец, Шепотьев отчебучил такое, что до него не решался сделать никто…
Теперь, когда Империя оказалась расколота, канцлер решил, что настал его час. Он выступил с пламенными речами, клеймя продажность и алчность знати, призывая народ сплотиться вокруг законного монарха Ивана и его мудрых советников. Шепотьев обещал людям скорые перемены, искоренение злоупотреблений, справедливое распределение богатств. Слова канцлера, усиленные мощью пропагандистской машины, разлетелись по всей Галактике, находя отклик в сердцах миллионов.
Но Шепотьев не ограничился лишь словесными призывами. Он самолично разослал код-сигнал ко всем космофлотским подразделениям Российской Империи, в котором просил регулярные части немедленно прибыть в столичную звездную систему, чтобы обеспечить порядок в «Новой Москве» и на центральной планете. По сути, это был призыв к военному перевороту, к свержению власти аристократии руками армии и космофлота. Разумеется, канцлер не имел формального права отдавать подобные распоряжения. Но он это сделал…
Большинство из командующих имперскими космофлотами, не имея на это полномочий, конечно же, не отреагировали на данное послание, тем более исходившее от какого-то там канцлера. В умах большинства адмиралов и генералов прочно укоренилось представление о незыблемости иерархии, о неприкосновенности власти и строгом выполнении устава. Они привыкли подчиняться лишь воле императора, но никак не штатскому чиновнику, пусть даже и члену Государственного Совета. Посчитав призыв канцлера неправомерным, адмиралы, включая командующего Северным флотом — Дессе и командующего Балтийским флотом — Юзефовича, решили сохранять нейтралитет в сложившейся ситуации, как и было предписано военным в этом случае.