Адриатические байки от Зямы Исламбекова
Шрифт:
– Эй, Вовчик! А ну отдай мне мои тапки! – Антон ещё надеялся, что сможет договориться с вороватой собакой, но это была иллюзия.
– Не парься! Просто так он тебе не отдаст. Только на обмен, – заметил Виктор Иванович и пошел на кухню за куском хлеба.
Антон был с сумкой из кожзаменителя, с ремнем через плечо. С ней он появлялся практически везде. Кинув беглый взгляд на зеркало, висевшее в прихожей, Антон направился к Вовчику, продолжавшему носиться с бешеной скоростью по всей квартире. Он сносил на своём пути всех и всё. Надо только представить себе бестию в 48 кг живого веса с зажатыми навсегда в пасти тапочками. Вовчик фыркал и стучал когтями по ламинату. Шуму было от него столько,
– Антон, ты клювом-то не щёлкай! Я ещё раз попробую произвести обмен на хлеб, но если ты опять лопухнешься, то будешь ходить босиком. Понял? – Виктор Иванович отправился по новой на кухню за хлебом.
– Так, а я и непротив, – с улыбкой заметил Антон.
– Зато я против, – возразил Виктор Иванович. – В тапочках ноги практически не пахнут. Понял?
– Да? Интересно. А я и не знал?! – удивился Антон.
Сутулый, усталый, в цветной рубашке на выпуск, с извечно чем-то набитой сумкой через плечо, Антон то и дело что-то брал в руки, крутил, вертел, открывал-закрывал, подбрасывал и ловил…
Деньги он особо не пересчитывал, а вот договор изучал очень и очень внимательно. Его вопросы касались в основном не условий договора, а программы отдыха. После того, как он получил очередную ссуду на отдых, приятели пошли на кухню пить кофе.
В семье Захаровых кофе пили только супруги. Она принципиально пила растворимый, а он, Виктор Иванович, и сынок с дочкой пили просто кофе. Были и кофемашина, и кофемолка, и банки с растворимым кофе разных сортов. Было всё, абсолютно всё. Нина Сергеевна не любила гостей, но если кто-то приходил, то в доме всегда предлагали чай или кофе с какой-либо сладкой мелочью.
Виктор Иванович на работе принимал гостей в отдельном кабинете по-спартански: коньяк-виски-водка-спирт, шоколад, орешки, чипсы, конфетки. Выбор был достаточный, чтобы назюзюкаться и выползти из кабинета на четвереньках… Но все знали меру. Больше литра никто на грудь не брал, да и то под хорошую, настоящую закуску.
Друзей у Виктора Ивановича было мало, а вот приятелей и товарищей – много. У Антона была та же хрень, с той лишь разницей, что к приятелям домешивались ещё и подруги, которых он чпокал и шпилил с определенной регулярностью и периодичностью.
Сколько в жизни было юбок у Виктора Ивановича – никто толком не знает. Он не любил распространяться об этом, как, впрочем, и Антон, о своих похождениях и подвигах никому ничего и никогда! Более того, он придерживался железного правила: где живёшь и где работаешь – там ни-ни. Поэтому ни дома, ни на даче, ни в гараже, ни на работе застукать во время соития было практически невозможно. А поскольку машины всегда были чем-то завалены, и там был обычный мужицкий срач, то возникал один большой вопрос: как он всё-таки это делал?
Интересно, ни Виктор Иванович, ни Антон не любили конфетно-цветочных стадий в отношениях с бабами. На первом же свидании они всегда одерживали победу. Однако попадались и неприступные крепости, которые не выдерживали осады и натиска на свои достоинства ко второму или даже к третьему свиданию. Но это были редкие штучки, цена которым была той же, что и остальным, только возни и проблем с ними было чуть больше. Интересно, на сколько? На количество встречь, не более того.
Возможно, эти строки сейчас читает женский пол и трясется от смеха или просто негодует… А зря. Всё, что написано в этой книге – чистейшая правда, без какого-либо вымысла. Я специально не описываю женских мыслей и эмоций, т. к., с одной стороны, женщины думают крайне редко, а если и думают, то не всегда головой, а
На кухне стоял настоящий мужской запах, приправленный ароматом черного свеже-сваренного кофе. Три кобеля никуда не спешили. Мужики пили кофе и несли какую-то шнягу про предстоящие выходные, про море, про машины, про баб, разумеется… Вовчик растянулся на полу между Антоном и хозяином. Он предательски заигрывал с гостем, чтобы тот не просто его хвалил и гладил, но и баловал, подкармливал сушками и печеньем. Наглая, предательская собака. Антон любил животных, но гулять и возиться с ними не любил. С ним жил классный кошак, который спал с ним, ползал по нему и мстил ему за баб, оттраханных на их диване. Умный был и хитрый, ласковый и подлый, беспородный и большой. Иногда Антон отвозил своего любимца на дачу к маме, которая отдала свою квартиру старшему сыну, а сама «на постоянке» жила загородом, где было всё: горячая и холодная вода, электричество, канализация, интернет и телевидение, 30 соток земли, огород, баня и ручей, из которого бралась вода на всевозможные хозяйские нужды. Воздух был чистым и свежим, а до города было не более 30 минут езды на машинах сыновей. На автобусе дорога была подольше, однако случалось добираться и одной, но крайне редко.
В 2005 – 2007 гг. массово хлынули в Россию выходцы из республик Средней Азии, особенно из Узбекистана, Таджикистана, Туркменистана. В городах-миллионниках, в процентном отношении, да и в абсолютных показателях, их было гораздо больше, чем на периферии, в маленьких городах. Они занимали все малооплачиваемые места, куда русские в последние годы шли работать либо по принуждению, либо вообще банально игнорировали непрестижные места занятости. Ещё в период правления Б.Н. Ельцина самым массовым преступлением в России стало незаконное предпринимательство, уклонение от уплаты налогов. Мздоимствование и взяточничество после развала СССР стало расцветать как на дрожжах. Вот и наши герои, будучи плодами, результатами системы, активно зарабатывали на жизнь и путешествия, используя самые тривиальные схемы.
В предпоследний президентский срок правления ВВП всю Европу накрыла волна эмиграции беженцев из Ближнего Востока, Африки и Азии. Россия также из-за дефектной национально-кадровой политики вынуждена была приоткрыть границы… В итоге социальная напряженность стала резко накалять градус политической и социально-экономической активности общества. И началось это всё в начале нового тысячелетия.
Сегодня, в период массовой люстрации на Украине, сноса памятников В.И. Ленину и другим борцам за свободу и независимость бывшего СССР, в период смены политического курса на Украине, в Великобритании, Китае, Индии, Сирии, Иране, Ираке, Турции и т. д. события десяти-пятнадцатилетней давности могут восприниматься как нечто далёкое, но, увы, так было и от этого никуда не уйти.
После того, как я лишь чуть-чуть коснулся национальных и демографический проблем, постараюсь сконцентрироваться на отдыхе в 2007 г. обоих героев, что, как в итоге оказалось, не так-то и просто, поскольку и времени прошло немало, и многое просто подзабылось.
В тот интересный во многом 2007-ой год в Европе ещё не жгли покрышек представители субкультур, ещё не было такого количества эмигрантов из стран, где достаток в семье определяется по критериям феодального или даже рабовладельческого строя. Очень бы не хотелось, чтобы данный роман был воспринят как нечто ужасное, связанное лишь с развратом, пьянкой и уголовщиной… Хочется надеяться, что читатель будет снисходителен и к героям, и к событиям, правдиво описанным в произведении, и, конечно же, к самому автору.