Афганские каскадеры
Шрифт:
– Полегче, Ханс! – сказал личник Джонса. – Ты эдак и меня можешь зацепить!
– И бабок меньше за дохлого получим, – буркнул здоровяк. – А это нехорошо.
– Парни, этот долбаный викинг и вас пробросит! – обратился Козак к двум остальным (а что ему еще оставалось делать). – Там, куда он вас завлекает… вот там вас и грохнут! И потом он сам спишет все это на долбаных «муджи»!.. типа он один только и уцелел.
– Заткнись! – долетело из-за спины. – Замри, парень… а то я сам тебя пристрелю.
Козак, лишенный возможности участвовать в затеявшейся на дороге оживленной дискуссии,
– Послушай, Ханс… – после наступившей вдруг паузы первым подал голос личник Джонса. – Вот что хочу сказать…
– Ну?! – сердито отозвался датчанин. – Не тяни.
– Тут такое дело…
– Быстрее рожай, Фрэнки! Не можем же мы стоять тут до бесконечности!..
– Хреново, Ханс… Проблемы.
– Надо связать его! – нетерпеливо произнес датчанин. – Бросим в кузов вашего пикапа! Приедем на место… я оставлю его связанным в канаве! Мы уедем! Потом устроим чуточку войну… постреляем немного… нам в этом подыграют! Пакет с авансом наликом я вам передал, завтра получите остальное! Не понимаю, парни, что тут сложного?
– Мы с Алексом решили, что это… ну, несправедливо, что ли, – все тем же спокойным голосом сказал Фрэнк. – За Айвена ведь могут и спросить…
– Ты это о чем толкуешь, приятель?
– За ним, мэн, серьезные люди стоят. Маловато по «стохе» на брата, ты не находишь?
– То есть? Вы что, торговаться собираетесь?
Алекс, высматривавший кого-то на странно опустевшем лашкаргахском шоссе, поглядывавший также в сторону аэродрома, в какой-то момент оскалил зубы – и усмешка эта его была страшна и бесчеловечна.
– Ладно, еще «полтинник» набавлю, парни, – натужно улыбаясь, сказал датчанин. – Ну что, на этом все? Денежный вопрос закрыт?
Алекс зашел сбоку.
Поднял руку с «Глоком».
И почти в упор выстрелил в прикрытую одной лишь банданой белесую стриженую голову.
ГЛАВА 30
Провинция Гильменд.
Точка № 4 – аэропорт Буст
Козак невольно прикрыл глаза…
Когда он пришел в себя – случившееся, надо сказать, было неожиданным и для него самого, – датчанин уже лежал на земле, на правом боку, на полусогнутой руке с зажатым в ней мертвым хватом пистолетом. И, определенно, он был мертв.
Иван покачнулся; кроме того, он невольно опустил руки.
В спину ему, между лопатками, тут же ощутимо вдавился ствол.
– Не дергайся, Айвен! – прошипел стоящий позади человек. – Тебя это не касается.
На обочине близ перекрестка вновь прозвучал сухой резкий щелчок – Алекс сделал «контрольный», просверлив датчанину еще одну дырку в черепе. Не медля ни секунды, здоровяк присел на корточки возле свежеиспеченного жмура… Действовал он быстро, точно, сохраняя при этом хладнокровие и максимальную концентрацию. Определенно, этого субъекта
Алекс выдрал из ладони бывшего сослуживца его табельный ствол. Выщелкнув обойму, сунул ее в кармашек своей разгрузки. Вместо нее вставил другую – ее он достал из бокового клапана…
«В стволе у датчанина, по-видимому, была обойма с холостыми или некондиционными патронами, – предположил наблюдавший за этими манипуляциями Козак. – Могли подменить в «оружейке»… Выходит, они изначально не доверяли этому викингу? Скорее всего… Теперь вот меняют на обойму с боевыми патронами».
То есть, резюмировал он про себя, у этих мужиков или же у тех, кто им отдал соответствующий приказ, имеется какой-то план, согласно которому эти двое сейчас и действуют.
Здоровяк не стал вкладывать «Глок» обратно в ладонь убитого им «гарда» – из которой не без труда его выдрал, – а вернул на штатное место: сунул в кобуру датчанину. Выпрямился; оставив свою жертву лежать на обочине, направился к стоящему неподалеку «Патролу» старшего команды.
Пикап, описав короткую дугу, остановился всего в паре шагов от лежащего на обочине тела. Здоровяк выбрался из машины. И уже вскоре, напрягая мышцы, пыхтя, втащил мертвого «гарда» на сиденье пассажира…
Вновь уселся в кресло водителя… «Патрол», выписав еще одну дугу, теперь уже по разогретому солнцем асфальту, остановился метрах в сорока, на противоположной обочине «лашкаргахского» шоссе.
Все это время Фрэнк держал старшего команды на мушке своего «Глока». Но при этом он не остался на прежнем месте, он переместился, увеличив дистанцию: теперь, в данную секунду, личник Джонса находится в нескольких шагах от стоящего на обочине с поднятыми на затылок руками сослуживца.
– Shit!.. – пробормотал Иван. – Что это вы задумали, парни?! – сказал он уже громким голосом, адресуясь к тому, кто держит его на прицеле удерживаемого двойным хватом «Глока». – И какое место в этих раскладах занимаю я?..
– Скоро все прояснится, Айвен, – негромко произнес Фрэнк. – А сейчас помолчи… не мешай нам работать.
Иван, не опуская рук, развернулся в полкорпуса, чтобы видеть то, чем в данную секунду занимается второй сотрудник.
Здоровяк по-прежнему действовал сообразно некоему плану. Он припарковал «Патрол» не абы где, а с определенным расчетом: в аккурат на наезженном тяжелым транспортом «вираже». Ответвляющаяся в этом месте от перекрестка дорога ведет к расположенным за городом карьерам (именно по ней проехали недавно самосвалы в сопровождении нескольких джипов с охраной). Рядом с этим съездом на обочине насыпана трехметровой высоты куча щебня… Это, кстати, нехорошо, это неправильно, когда такие кучи песка или щебня насыпают близ дорог, по которым следуют конвои. Это серьезное нарушение канонов и правил противопартизанской и противоминной борьбы. Но то, что выглядит хорошо и правильно в теории, не всегда выдерживает столкновения с повседневностью. В реальных условиях, как это происходит здесь, в провинции Гильменд, иногда приходится отходить от жестких требований. Хотя бы потому, что тяжелая техника оставляет после себя колеи, а следовательно, без регулярной «подсыпки», без того, чтобы грейдеры и катки время от времени ровняли полотно, такая дорога, как эта, очень быстро станет непригодной для проезда тяжелой техники.