Афганский транзит
Шрифт:
– Мирза Джалад Хан просит вас, высокочтимый амер, пропустить через пределы ваших земель на север его караван.
– Нет никаких препятствий для такого дела. В моем краю даже малые тропы служат дорогами справедливости.
– Осторожность, великий амер, свойственная опыту. Мы знаем, что даже на тракте справедливости могут оказаться мелкие шакалы грабежа и насилия. Потребуется ваша помощь…
– Хорошо, я приму караван под свою руку. Мои люди проведут его по всем кручам опасности. Если не секрет, что собирается послать Мирза Джалад Хан на север?
– Тот, кто взошел на престол власти и справедливости, достоин полной откровенности друзей. Мирза Джалад Хан намерен провезти наркотики по путям новым, о которых мы говорили. Для этого у шурави – советских – взят в аренду кантейнар. Так они называют железные ящики, которые возят на катар-э-рэл – на поездах. В контейнер будет положен груз…
– Не нравится мне все это, – Наби Рахим сгреб бороду в кулак и стал мять ее, словно проверял на прочность. – Мимо логова тигра купленную корову не водят.
– Высокочтимый амер. Воистину мудрость ваших слов неопровержима. Но разве продавцу заботиться о том, каким путем с базара поведет корову покупатель? Пусть болит голова у того, кто держит конец аркана. Мирза Джалад Хан получит деньги, когда товар будет доставлен в Хайратан. Вы получите оружие, которое сможете продать за большие деньги…
Амер тяжело поднялся, придерживая рукой затекшую поясницу. Выпрямился, постоял, пока спина не приняла ровного положения, сложил ладони книжечкой, заглянул в них со вниманием.
– Ла илаха илля ллаху…
– Аллаху акбар, – отозвался благочестивый Шах Джанбаз.
Оба провели ладонями по щекам.
– Ом-мин…
1988 г. Август. Лондон
Суперинтендант Эдвард Ньюмен, шеф подразделения Национального центрального бюро Интерпола в Британии, взбежал на свой этаж, минуя лифт. Несмотря на груз пятидесяти двух лет, лежавший на его плечах, Ньюмен перешагивал через две ступеньки. Он входил в кабинет через боковую дверь, минуя секретаря, мыл руки, садился за стол. Когда удары Биг-Бена отмечали начало рабочего дня, Ньюмен, давая секретарю знать, что он уже на месте, нажимал клавишу переговорника.
День начинался, как и все предшествовавшие.
– Доброе утро, Джен, – сказал Ньюмен.
– Доброе утро, мистер Ньюмен, – ответил певучий женский голос.
– Слава богу, Джен, вы на месте. Я каждый раз с ужасом жду, когда констебль Брук украдет вас, и однажды утром я не услышу этот голос…
– Тэд Брук – типичный полицейский, – ответила Джен, смеясь. – Он никогда не посмеет что-либо украсть у шефа. Больше того, если я пропаду, он постарается меня отыскать, чтобы вернуть вам…
Утренняя норма шуток была исчерпана, и только завтра утром они продолжат тему. Не меняя тона Ньюмен, спросил:
– Итак, Джен, с чего мы начнем?
– Здесь у меня Дик Блейк. Он дежурил ночью, и у него для вас подробная информация.
– Отлично, Джен. Если мне чего-то и не хватало с утра, так это именно подробной информации. Просите Дика. Пусть войдет.
Ричард Блейк, молодой сотрудник отдела, подтянутый, чисто выбритый, напряженный, как готовая зазвенеть струна, вошел в кабинет шефа. Остановился и прищелкнул каблуками.
– Разрешите, сэр?
– Нед, – сказал Ньюмен строго.
– Что, сэр? Простите…
– Я сказал – Нед. Зовите меня Нед.
– Да, сэр.
Ньюмен болезненно поморщился и тряхнул головой.
– Садитесь, Дик. Вот сюда. И слушайте меня внимательно. Мне в отделении не нужны люди со звонкими пятками. Я не армейский сержант, вы не новобранец. Могу признаться, мне порой нравится, когда мои подчиненные пытаются обращаться ко мне как к самому Будде. Но я давно усвоил, Дик, что офицер полиции в момент, когда он говорит «да, сэр», перестает, думать. Он готов по моему приказу бежать, что-то делать, но думать перестает. Это закон природы, а мы с вами в мозговом центре. Если рассыльным нужны ноги, то моим сотрудникам – умение мыслить. Запомните: ваша голова будет работать лучше, если для вас я буду просто Нед. Привыкнуть к такому обращению нетрудно. Зато уж когда потом вы обратитесь ко мне со словом «сэр», я буду знать – вы в чем-то провинились. Вам ясно?
– Да, Нед.
– Отлично, Дик. Теперь мы вправе перейти к текущим делам. Вы, как я знаю, приготовились доложить мне информацию, которая прошла через вас за ночь.
– Да, конечно, – ответил Блейк с готовностью.
– Сделать такой доклад вам посоветовал мистер Хэвиленд. Не так ли? Он утром пришел сюда пораньше и как бы между делом, дружески помог подготовить вам меморандум для меня. Так?
– Да, так.
– Теперь учтите, Дик. Это тоже раз и навсегда. Меня не интересует вся информация, которая постоянно поступает по нашим каналам. Она предназначена исполнителям, которые непосредственно связаны с определенными делами. Подбирая сотрудников, я им полностью доверяю. Если мне понадобится что-то выяснить по любому находящемуся в отделении делу, я сам выйду на массив информации, который мне нужен, – Ньюмен кивнул в сторону компьютера, который стоял на его столе, – вы согласны, Дик?
– Да, Нед.
– Теперь признайтесь, вас нисколько не удивило то, что старый Ньюмен по утрам выслушивает сообщения обо всем, что накопилось за ночь?
– Удивило, но мистер Хэвиленд советовал так искренне, что я подумал…
– И что вы думаете о мистере Хэвиленде сейчас?
У Блейка порозовели уши.
– Боюсь, мои предположения будут ошибочными.
Ньюмен усмехнулся.
– Нет, Дик, вы вовсе не ошибетесь, если предположите, что Хэвиленд хотел вас разыграть, – Ньюмен развел руками. – Извините, но здесь такое случается. Не разыгрывают только меня. И главный мастер на такие дела Хэвиленд. Держите с ним ухо востро.
– Я понял, Нед. Что мне теперь делать? Я влип, да?
– Не без того. Поэтому главное – с достоинством закончить шутку. Хэвиленд убежден, что я устрою вам разнос. Думаю, когда вы выйдете от меня, старый лис будет крутиться возле Джен. Вы должны сохранить вид, который у вас сейчас. С красными ушами. Иначе, разочаруете Хэвиленда. Он вам такого не простит. Ради чего ему стоило приезжать в офис с утра пораньше? Он уверен, что старый ворчун устроит вам головомойку. И вы должны поддержать его убеждение, что все именно так и было. Если Хэвиленд поймет, что его план сорвался, он пустит слух, что вы мой родственник или по меньшей мере любимчик. Но главное для меня, да, Дик, для меня, – не в этом. Хуже, что разочаровавшись в своем ожидании, Хэвиленд дня три не сможет работать нормально. А на нем два важных дела. Короче, успех отделения сегодня зависит от вас. Вы поняли?