Афиканский роман
Шрифт:
"Ларисочка, как тебя дети любят. Давай я с ними побуду, а ты иди к Иван Иванычу. Может понадобиться твоя помощь".
"Пусть всегда будет солнце", – затянула маленькая певунья.
Лариса сделала детям ручкой – и, подстёгиваемая любопытством, устремилась в гостиную. Рядом с Иван Иванычем она увидела советский телевизор «Рекорд», молодую женщину, очень похожую на русскую, и молодого мужчину – по всему видать, из здешних мест. Иван Иваныч источал приветливость и благорасположение.
"Са интерпрет [96] Лариса", –
Гостья скромно улыбнулась, а гость прошепелявил нечто среднее между "je suis heureux" [97] и «vous d'esirez». [98]
"Лариса, познакомьтесь, пожалуйста: к нам из Бужи приехали супруги – Анна и Фарид. Они привезли телевизор".
"Ca… comme ca… " [99] – запутался невзрачный супруг.
96
Это переводчица (испорченный французский язык)
97
Я счастлив
98
Вы желаете
99
Это… как это…
"Моё приданое", – пришла на помощь белобрысая супруга.
"Неужели везли из Советского Союза?" – нетактично полюбопытствовала переводчица.
"Да уж", – выпятила плоскую грудь несуразная Анна.
"Он ещё хоть куда, – похвалил старьё Иван Иваныч. – Немного подлатаем – и он всех нас переживёт. Лариса, переведите, пожалуйста".
"Я понимаешь, я учился Москва. Советское значит лучшее", – припомнил идеологически подкованный алжирец.
"Тогда мужчины займутся ремонтом, а женщины займутся беседой", – задал тон безотказный Иван Иваныч и, засучив рукава, подступил к дряхлой аппаратуре.
"Ну что – займёмся?" – подсела к русской алжирке заинтригованная переводчица.
"Да уж", – кротко прореагировала недавняя соотечественница.
"Ты откуда?" – завязала светскую беседу светская львица.
"Из Ленинграда", – смиренно ответила убогая женщина.
"Да ну? А я подумала, что ты из самой глубокой глубинки, – удивилась зазнавшаяся москвичка. – Ну и как тебе живётся в Алжире?"
"Хорошо", – односложно объяснила нелепая алжирка.
"Страна нравится?" – продолжала любознательная Лариса.
"Да уж", – знакомо отозвалась освобождённая женщина Советского Союза.
"А как муж?" – начала разочаровываться девушка.
"Хорошо", – однообразно ответила пришибленная жена.
Натянула на коленки джинсовую юбчонку и, плиссируя лбишко, озвучила классическую фразу:
"Я за мужем как за каменной стеной".
"А вуаль ты случайно не носишь?" – так и подмывало спросить потерявшую терпение девушку.
"Пожалуй, промолчу – а то хуже будет", – урезонила себя Лариса и надела на лицо светскую маску.
"Видно, нам ещё предстоит повозиться, – обречённо произнёс Иван Иваныч. – Ну что – погутарили? А про политзанятие не забыла? Ох, придётся обойтись без меня. Скажете шефу, что я ремонтирую телевизор".
"Политзанятие лучше этой затюканной жены", – определилась переводчица и пошла к себе готовить политическую речь.
В своей комнате она никого не обнаружила, зато из супружеской спальни доносился детский плач и женский вопль.
"Бедняжка, – пожалела Лариса. – Но в конце концов это не мой ребёнок".
Девушка взяла с тумбочки "Matin" [100] – дар шефа миссии, перечитала статью о запутанных алжирско – марокканских отношениях, подчеркнула несколько значимых предложений – и посмотрела на норовистый будильник.
Часы показывали половину шестого.
100
Название газеты
"Надеюсь, что не обманывают", – обнадёжила себя Лариса, похлопала будильник по циферблату и, вооружившись газетой, направилась к шефу миссии.
"Что – то рановато", – подметил зоркий Иван Иваныч, не спуская глаз с допотопного телевизора.
"Пойду пообщаюсь с коллегами", – бросила через плечо переводчица, на скорую руку попрощалась с не очень дорогими гостями – и вприпрыжку сбежала на нижний этаж.
Как и предполагала Лариса, в неурочное время в квартире не было никого, кроме хозяев. Дверь открыл сам Илья Борисович. Девушка приняла меры предосторожности и подалась назад, но, рассмотрев шефа, поняла, что в этом не было необходимости. Шеф выглядел спокойным, как древнегреческий олимпиец. Лариса почувствовала лёгкую досаду.
"Зря спешила", – мелькнуло в ветреной головке.
"Позвольте вашу ручку, мадмуазель?" – шутовским тоном произнёс Илья Борисович и, кривляясь, шаркнул длинными ногами.
"А может быть, не надо?" – красивое лицо переводчицы сморщилось, как печёное яблочко.
"Не надо – так не надо", – послушался Илья Борисович и, демонстрируя образцовый политес, сопроводил даму в нарядную гостиную, убранную комнатными цветами, газетами и журналами.
"Располагайтесь, где вам удобно, готовьтесь к выступлению, а я, с вашего позволения, встречу остальных гостей. Прошу прощения за причинённые неудобства".
Лариса по – другому взглянула на шефа, сильно смахивавшего на джентльмена из туманного Альбиона.
Политика её не привлекала, и, миновав газеты, она потянулась к журналу "Elle". [101] С неприязнью рассматривая куриные шейки и спичечные ножки измождённых моделей, девушка проглядела явление старшей переводчицы.
"Как из концлагеря, правда?" – завладела журналом раскованная Земфира Наумовна.
"Правда", – сию секунду подхватила скрывавшаяся за её спиной переводчица Тамара.
101
Название журнала мод