Афоризмы
Шрифт:
Наши руки как бы создают в природе вторую природу. [2391]
Боги пекутся о великом, но малым пренебрегают. [2392]
Доказательствами только ослабляется очевидность. [2393]
Часто даже не полезно знать, что произойдет в будущем: ведь это несчастье – сокрушаться о том, чему нельзя помочь, и не иметь последнего и, однако, всеобщего утешения – надежды. [2394]
2391
«О природе богов», II, 60, 152
2392
«О
2393
«О природе богов», III, 4, 9
2394
«О природе богов», III, 6, 14
С помощью разума совершаются как добрые дела, так и злые. Причем добрые дела совершаются немногими и редко, а злодеяния – и часто, и многими. (…) Если бы боги хотели причинить вред людям, то лучшего способа, чем подарить им разум, они бы не смогли найти. [2395]
Боги, если и рассматривают человеческие дела, то, судя по их приговорам, не видят между добродетелью и злодейством никакой разницы. [2396]
2395
«О природе богов», III. 27, 69; 28, 7 1
2396
«О природе богов», III, 33, 82
Счастье следует просить у бога, мудрость – приобретать самому. [2397]
О поразительное правосудие богов! Разве потерпело бы любое государство такого законодателя, который бы внес такой закон, чтобы за преступление, совершенное отцом или дедом, был осужден сын или внук? [2398]
Достигнуть ее [старости] желают все, а достигнув, ее же винят. [2399]
2397
«О природе богов», III, 36, 88
2398
«О природе богов», III, 38, 90
2399
«О старости» («Катон Старший, или О старости»), 2, 4
Трудно поверить, чтобы она [природа], правильно распределив прочие части нашей жизни, могла, подобно неискусному поэту, пренебречь последним действием. [2400]
Ни разу я не слыхал, чтобы кто-либо от старости позабыл, где закопал клад. [2401]
Никто (…) не стар настолько, чтобы не рассчитывать прожить еще год. [2402]
Даже и теперь я не более завидую силе молодых (…), чем прежде завидовал силе быка или слона. Что у тебя есть, тем и подобает пользоваться, и что бы ты ни делал, делай в меру своих сил. [2403]
2400
«О старости», 2, 5
2401
«О старости», 7, 21
2402
«О старости», 7, 24
2403
«О старости», 9, 27
Тело от излишних упражнений устает – ум же от упражнения укрепляется. [2404]
Отсутствием того, чего не желаешь, не тяготишься. [2405]
Как Турпион Амбивий [известный актер] больше удовольствия приносит зрителям, сидящим в первых рядах, но получают удовольствие и сидящие в последнем, так молодость, глядя на наслаждения вблизи, пожалуй, больше радуется им; но ими услаждается в достаточной мере и старость, глядящая на них издали. [2406]
2404
«О
2405
«О старости», 14, 47
2406
«О старости», 14, 48
[В старости] душа, словно отбыв свой срок на службе у похоти, честолюбия, соперничества, вражды, всяческих страстей, может побыть наедине с собой и, как говорится, жить ради себя! [2407]
Венец старости – всеобщее уважение и влияние. (…) Те, кто блистательно удостоился этих наград, мне кажется, до конца доиграли драму жизни и в последнем действии не осрамились, как бывает с неискушенными актерами. [2408]
2407
«О старости», 14, 49
2408
«О старости», 17, 60; 18, 64
Все, что имеет конец, уже недолговечно. Конец наступает – и оказывается, что прошлое уже утекло. (…) Какой век отпущен каждому, тем он и должен быть доволен. Ведь актер может иметь успех и не играя от начала до конца драмы, достаточно ему понравиться в тех выходах, какие у него есть; так же и мудрым нет надобности доходить до последнего «Рукоплещите!». [2409]
Молодые умирают, как мощное пламя, на которое обрушились с силой воды, а старики – как догоревший костер, который тухнет и сам. [2410]
2409
«О старости», 19, 69—70
2410
«О старости», 19, 71
Предел старости не положен, не существует, и жизнь стариков оправдана, покуда они могут нести бремя долга и презирать смерть. Поэтому старость даже мужественнее и сильнее молодости. Потому-то, когда тиран Писистрат спросил Солона, что дает ему силы столь храбро сопротивляться, – Солон, говорят, ответил: «Старость». [2411]
He всякое вино и не всякий нрав портится с возрастом. [2412]
2411
«О старости», 20, 72
2412
«О старости», 18, 65
Если я (…) заблуждаюсь, веря в бессмертие души человеческой, то заблуждаюсь охотно и не хочу, чтобы у меня отнимали мое заблуждение, услаждающее меня, пока я живу; если же я по смерти ничего не буду чувствовать, как думают некие ничтожные философы, то мне нечего бояться насмешек умерших философов.
Если нам не суждено стать бессмертными, то для человека все-таки лучше угаснуть в свой срок; ведь природа устанавливает меру для жизни, как и для всего остального, старость же – последняя сцена в драме жизни. [2413]
2413
«О старости», 32, 85
Войны надо начинать с целью (…) жить в мире. [2414]
Если бы кто-нибудь из богов подарил мне возможность возвратиться из моего возраста в детский и плакать в колыбели, то, конечно, я отказался бы и, конечно, не пожелал бы, чтобы меня, как бы пробежавшего все ристалище, отвели бы вспять от конечной черты к начальной. [2415]
Войну с кимврами мы вели как войну (…) из-за того, кто из противников будет существовать, а не из-за того, кто из них будет повелевать. [2416]
2414
«Об обязанностях», I, 11, 35
2415
«О старости», 23, 83
2416
«Об обязанностях», I, 12, 38