Афоризмы
Шрифт:
Проповедь в церкви не делает громоотвод на ней бесполезным.
Человек, который не может рассуждать экспромтом о проблемах своей специальности, а должен сначала заглянуть в свои выписки или в свою библиотеку, безусловно, ремесленник. Сегодня существует искусство стать знаменитостью, не знакомое древним. Они становились известными благодаря своему гению; большинство же новых ученых — поддельные драгоценности, а не подлинные брильянты. Но ведь и слава их также не будет долговечной. Их сочинения будут забыты, как поэзия Цицерона, которую даже его проза, пережившая века, не была в силах сохранить.
Все то, что мы, люди, обязаны признавать реальным, и становится для нас реальным. Ибо если ныне возбраняется судить о действительности, исходя из этого естественного побуждения, то уже нельзя себе представить никакого твердого принципа. Одно положение так же неопределенно,
124
...кого убеждают в его существовании теоретические или моральные ею доказательства... В богословии и идеалистической философии существует несколько доказательств существования бога. Теоретическое (космологическое) доказательство: поскольку мир существует, необходимо предположить и его творца. Моральное доказательство, развитое Кантом в «Критике практического разума»: бог существует в силу морального императива, который заложен в нашей душе; бог в «моральном миропорядке» есть залог справедливости и грядущей награды за исполнение долга, в земной жизни обычно не вознаграждаемого.
125
Консистория (лат.) — церковно-административный орган, исполняющий функции надзора над религиозностью и нравами подданных.
В настоящее время я тоже полагаю, что вопрос, имеют ли вещи вне нас объективную реальность, лишен всякого разумного смысла. Мы по своей природе вынуждены утверждать, что определенные объекты нашего ощущения существуют вне нас; мы не можем иначе. Этот вопрос почти столь же абсурден, как и вопрос, является ли синяя краска «действительно синей». Мы не в состоянии выйти за пределы этого вопроса. Есть вещи, о которых я говорю, что «они вне нас»; поэтому я должен их так и рассматривать. Это бытие «вне нас» может, конечно, иметь какие-то свойства, но каковы они, об этом мы судить не можем...
Человек как продукт природы; как продукт своего рода (общества); как продукт самого себя — воспитанный, образованный, культурный, познающий человек.
Слово «несравненно» свидетельствует о том, что может стать на свете со словами [126] .
Удар под ложечку лишает сознания и выводит из строя не только желудок, но даже и голову. Вообще слишком много говорят о голове и сердце и очень мало о желудке, по-видимому, потому, что он расположен в нижней части тела. Но древние разбирались в этом лучше. Персии [127] . Как известно, уже повысил его в чине и назвал его magister artium [128] , а за 1700 лет желудок, возможно, кое-чему подучился.
126
Слово «несравненно» свидетельствует о том, что может стать на свете со словами. Так как Лихтенбергу свойственны элементы диалектического подхода к миру, то он считает, что все явления объективной действительности взаимосвязаны друг с другом, все возможно и необходимо сопоставлять и сравнивать, так как «все. находится во всем» (F 146). Поэтому он не может понять выражения — «несравненно», и считает его логической бессмыслицей.
127
Персии Лвл Флакк (34 — 62 г. н. э.) — римский сатирик.
128
Magister artium (лат.) — учитель искусств. Так Персии называет желудок в прологе к своим сатирам (стих 10).
Небольшие эксперименты, которые мы ставим, и наши личные усилия, как бы ничтожны они зачастую ни были, способствуют образованию великой реки, которая впадает в бесконечное море, хотя в названии этой реки нет уже и помину о маленьких ручьях. Что было бы с Рейном, если бы маленькие ручьи лишили его своих вод?
Он открыл лавочку, где торговал мракобесием.
Каждый
Тот факт, что многие ищут истину и не находят ее, объясняется, вероятно, тем, что пути к истине, подобно дорогам в ногайской степи, ведущим от одного места к другому, столь же широки, как и длинны.
Он так оттачивал свой ум, что тот в конце концов стал тупым, прежде чем сделаться острым.
Привычка во многих случаях — скверная штука; она повинна в том, что несправедливость считают справедливостью, заблуждение — истиной.
Человеческий разум становится все более единообразным по мере того, как он отрывается от материального мира. Чем он к нему ближе, тем чаще наблюдаются в нем отклонения, как у планет, о чем я уже говорил.
...Постоянно возникает вопрос: не приносит ли больше пользы в конечном итоге дух противоречия, чем дух единства?
Великим светочем этот человек не был, скорее большим удобным подсвечником. Он торговал мнениями других людей.
Философия Канта, изложенная без кантовских выражений в практических сочинениях, безусловно, имела бы успех [129] .
Люди много пишут о сущности материи. Я хотел бы, чтобы материя когда-нибудь взялась писать о человеческой душе. Выяснилось бы, что мы до сих пор совершенно неправильно понимали друг друга.
129
Философия Канта, изложенная без кантовских выражений в практических сочинениях, безусловно, имела бы успех. Лихтенберг осуждает сложный стиль изложения Канта (ср. J 453, стр. 88), но приветствует признание Кантом объективной, реальной действительности. Эта идея, по мнению Лихтенберга, склонявшегося к материализму, полезна в «практических сочинениях» и имела бы успех, но «без кантовских выражений», т. е. без типичного для кантианского агностицизма понятия — «вещи в себе». Здесь Лихтенберг также критикует дуализм философии Канта.
Господину Канту принадлежит [130] , безусловно, немалая заслуга в наведении порядка в физиологии нашего сознания, но это более близкое знакомство с мускулами и нервами не создает нам ни лучших пианистов, ни лучших танцоров. Мне также кажется, что успех, выпавший на долю его сочинения «Критика чистого разума», завел его впоследствии слишком далеко.
Фихте, по-видимому, забыл [131] , что есть люди, которые не могут видеть вдаль без очков, слышать без слуховых трубок и ходить без костылей. Ему следовало бы еще научить нас есть сырое мясо, так как полевые звери не имеют кухни.
130
Господину Канту принадлежит. Лихтенберг глубоко оценивает Канта и справедливо видит заслугу философа в том, что тот обратил серьезное внимание на субъективную сторону человеческого познания, которая в значительной степени выпала из поля зрения французских материалистов. Однако исследовав способность познания, присущую ему активность и обнаружив противоречия в нем, Кант пришел к агностицизму.
131
Фихте, по-видимому, забыл... Фихте Иоганн Готлиб (1762—1814) — немецкий субъективный идеалист. Согласно его учению, мир, окружающий человека, есть лишь порождение сознания субъекта, мыслящего «я». Лихтенберг критикует Фихте: никакое мыслящее «я» не может помочь видеть близоруким без очков, глухим — слышать без слуховых трубочек, а калекам — ходить без костылей. Эти предметы должны существовать реально, а не в умозрении субъекта. Если быть последовательным, иронизирует Лихтенберг, то люди должны уподобиться полевым зверям и. есть сырое мясо, ибо для того, чтобы пользоваться кухней, совершенно недостаточно создавать ее своим творческим «я», в воображении. Лихтенберг выдвигает реальную человеческую практику как верное доказательство существования объективного материального мира.
Он торговал чужими мнениями. Это был профессор философии.
Я всегда извиняю теоретизирование: это инстинкт души, который может быть полезным, если мы уже имеем достаточный опыт. Поэтому возможно, что все наши сегодняшние теоретические нелепости являются инстинктами, которые найдут себе применение только в будущем.
Всякую вещь, безусловно, лучше совершенно не изучать, чем изучить поверхностно, потому что здравый человеческий рассудок, желая высказать свое суждение о вещах, не совершает таких промахов, как полуученость.