Афоризмы
Шрифт:
Жалко, что лапландцы и исландцы не являются черными, а африканцы белыми. Физикотеология могла бы заняться превосходной игрой в конечные причины [154]
Неужто есть существа, точно знающие, что с нами произойдет после смерти, как знаю я, что тело убитой мной собаки сгниет?
В обычные размышления человека о существе, сотворившем мир, видимо, примешивается большая доля благочестивого нефилософского вздора. Восклицание — что это должно быть за существо, создавшее все это! — не лучше, чем следующее: что это за рудник, в котором найдена луна! Потому что, во-первых, следовало бы сначала спросить, создан ли мир, и, во-вторых, в состоянии ли существо, его создавшее, сделать из меди часы с репетиром. Я имею в виду — умеет ли оно плавить желтую медь, выковывать
154
Физикотеология могла бы заняться... игрой в конечные причины. Ирония над религиозной телеологией — учением о целесообразности созданного богом мира. Согласно этому учению, все имеет свои причины в мудрости божества. Афоризм направлен против расовой нетерпимости.
Если бы когда-нибудь некое высшее существо рассказало нам, как возник мир, то я, пожалуй, хотел бы знать, оказались ли бы мы в силах понять его. Думаю, что нет. О «возникновении» вряд ли могла бы идти речь, потому что это чистый антропоморфизм. Могло бы даже оказаться, что вне нашего сознания ничего и нет, что соответствовало бы понятию возникновения, коль скоро оно применяется не к отношениям одних предметов к другим, а к предметам самим по себе.
Бытие и небытие, когда речь идет о чувствующем существе, не противостоят друг другу; исключают же друг друга небытие и вечное блаженство...
...Когда я думаю о войне, голоде, бедности и заразных болезнях, то я никак не могу поверить, что все это — дело мудрейшего существа или же оно располагало какой-то материей, независимой от него и в какой-то степени его ограничивающей. Таким образом, этот мир лишь относительно лучший мир, о чем уже неоднократно говорилось.
Я прочел письма Гейденрейха [155] об атеизме и должен признаться, что, вопреки его намерению, письма атеиста показались мне написанными более основательно, чем письма верующего. Некоторые утверждения последнего меня решительно не убеждают, а ведь я не столь уж неопытен в уменье напрягать свой ум, да и в доброй воле у меня нет недостатка. Слишком уже много рассчитывает автор на широкую распространенность морального сознания и, я бы сказал, прикрываясь им, желает уверить читателя, что человек морально болен, если он этого утверждения не понимает. Вот если бы изобретатели этих благонравных принципов сами обладали признанной непогрешимостью, то можно было бы привыкнуть считать их принципы истинными, а они, со своей стороны, могли бы сказать: «Твоя вера тебе помогла». Но что это за доказательство существования бога и бессмертия, когда понять его — вернее полностью прочувствовать — из многих тысяч людей способен едва ли один? Если вера в бога и в бессмертие действительно должны приносить пользу в этом мире, то они должны стать более общедоступными или же это вообще не вера.
155
Гейденрейх Карл Генрих (1764—1801), профессор философии в Лейпцигском университете, автор «Писем об атеизме» (1796). Был отстранен от преподавания за вольнодумство..
То, что есть истинно христианского в нашей религии — есть душа всех религий; остальное — тело. И самый красивый грек, и негр — люди.
В каждой деревне есть своя пирамида — церковная колокольня. Из всех деревенских пирамид в Германии, пожалуй, можно было бы сложить все египетские. Зачем их делают такими высокими? Конечно, не только ради колоколов. Только суетность в сочетании с религией — и, может быть, с суеверием — создали эти пирамиды, так же как и египетские.
Новый завет — autor classicus, лучшая книжица на все случаи жизни, которая когда-либо была написана; поэтому теперь — с полным основанием — в каждую христианскую деревню назначен
Господь бог со своими вассалами. Вместо монархии бога у нас теперь феодальная система [156] .
Неужели вы полагаете, что бог католик?
Самое странное применение, которое человек нашел для своего разума, пожалуй, заключается в том, что он считает своим особым достижением — не пользоваться им вовсе и, рожденный с крыльями, обрезает их, чтобы спрыгнуть с первой попавшейся церковной колокольни...
156
Вместо монархии бога у нас теперь феодальная система. Имеются в виду различные религии — католичество, лютеранство, кальвинизм, ислам и пр., которые враждуют между собой, подобно вассалам в феодальном государстве. Афоризм осуждает религиозный фанатизм.
Если наше богословие будет продолжать превращаться все более и более в «богозаконие» [157] подобно тому, как астрология превратилась в астрономию, то возникает вопрос, не лучше ли было бы назвать «Новый» завет «Средним» заветом.
Несколько дней тому назад я читал, что одного проповедника в окрестностях Люттиха [158] (если не ошибаюсь), дожившего до 125 лет, спросил епископ, как ему удалось так долго прожить. Он ответил: я воздерживался от вина, от женщин, от гнева. Здесь, мне кажется, возникает серьезный вопрос: потому ли он прожил так долго, что воздерживался от ядов, или же потому, что обладал темпераментом, позволявшим ему воздерживаться от них? Я полагаю, трудно не согласиться с последним предположением. Тот факт, что кто-то, пользуясь ядами, может сократить себе жизнь, и притом очень сильно, еще не доказательство, что ее можно удлинить, отказавшись от их употребления. Кто не обладает соответствующим темпераментом, безусловно, не удлинит свою жизнь половым воздержанием. Так же обстоит дело и с мифом о том, что истинные христиане всегда являются порядочными людьми. Порядочные люди существовали давно, прежде чем появились христиане, и, слава богу, они еще есть и там, где христиан нет вовсе. Итак, пожалуй, более вероятно вот что: эти люди являются добрыми христианами потому, что истинное христианство требует от них именно того, что они делали бы и без него. Сократ, конечно, был бы очень хорошим христианином.
157
Если наше богословие будет продолжать превращаться все более и более в «богозаконие».., т. е. если религия все более будет превращаться в нравственное учение, лишенное абсурдов и суеверий христианства, то Новый завет, евангелие, устареет (ср. L 273, стр. 126). Подобно другим просветителям, Лихтенберг приходил к атеизму через деизм, отстаивая «естественную религию», основанную на принципах Разума.
158
Люттих — в XVIII в. город в Нидерландах, в настоящее время г. Льеж (Бельгия).
«Ах, что бы мы делали, — воскликнула девушка, — если бы не господь бог!»
Безусловно, нет иного способа почитать бога, как выполнять свои обязанности и действовать по законам, предписанным разумом. «Бог существует» — означает, по моему мнению, не что иное, как «при всей свободе воли я чувствую себя вынужденным поступать справедливо». На что же нам нужен еще какой-то бог? Это он сам и есть...
Еще вопрос, смог ли бы разум самостоятельно, без сердца, прийти к мысли о боге. После того, как бога признало сердце (т. е. страх), его начал искать и разум, подобно тому, как бюргеры ищут привидений.
Ни одно изобретение не далось человеку так легко, как изобретение небесной жизни.
Если человек утверждает, что бог слышит и видит все, почему его нельзя рисовать с ушами и глазами, кистью или воображением — ведь это безразлично? Но вряд ли правильно, я полагаю, изображать его только с двумя глазами, потому что он в таком случае не мог бы видеть, что происходит позади. Таким образом, еще вопрос, кто изображает его разумней, тот, кто представляет его человеком, или тот, кто всего его сплошь украшает глазами.