Агент чужой планеты
Шрифт:
Ее зовущий взгляд парализовал все мои помыслы. Уплывающим краешком сознания я понимал весь ее расчет, но ничего не мог противопоставить ему.
Через секунду я был у ее ног.
– Ой, щекотно!
– игриво поежилась она.
– Давай сначала немного выпьем для разогрева.
– С удовольствием. А где твоя сумрачная Дарья?
– Я ее отпустила.
– А эта кухарка с блудливыми глазами?
– Ушла по делам.
– А садовник, похожий на евнуха?
– Дала ему денег и велела не приходить до вечера.
– Она обвила мою шею руками, прижимаясь к моей щеке.
– Миленький, я же знаю, что ты не любишь, когда другие смотрят. Вот и спровадила всех. Мы одни. Понимаешь, совсем одни во всем доме.
– Редкий случай...
Она куснула меня за мочку уха, жарко нашептывая:
– Давай сегодня устроим свой театр... Эротический...
– Затем резко отстранилась, дразняще хохоча: - Только не спеши... Сначала выпьем.
Да, она знала, чем меня взять. Я находился в состоянии, когда из человека можно вить веревки. Предупреждение Саныча казалось бредом сумасшедшего.
На столике стояли бутылка коньяка, два узких бокала и вазочка с конфетами.
Пока я разливал напиток, она вытянулась на диване в позе одалиски.
– Миленький, принеси лимонного сока. На кухне, в холодильнике.
– Все, что пожелаешь, дорогая...
Оказывается, остатки разума я сохранил. Я уже упоминал, что она понаделала в доме массу дублирующих дверей. Сейчас это пригодилось. С кухни я прошел на веранду и, крадучись, заглянул через окно в гостиную.
Не меняя позы, Алина взяла из вазочки одну из конфет, развернула ее и поднесла к моему бокалу. Из обертки невесомой струйкой посыпался белый порошок.
И все равно я не верил. Может, это какое-то любовное средство? Но здравый смысл отвоевал себе крохотный плацдарм.
– Ми-иленьки-ий...
– пропела Алина.
– Где ты? Твоя Алина соскучилась. Я уже был на кухне.
– Иду, моя прелесть!
Когда я вернулся в комнату, она возлежала в прежней позе, держа свой бокал у пухлых губ.
Невольно я замер в центре гостиной, не решаясь приблизиться к ней.
Она поощрительно улыбнулась и поманила меня пальчиком:
– Ну же, котик...
– Сейчас.
– Чего ты так смотришь?
– Любуюсь... Какая ты красивая!
– Скажешь тоже!
– счастливо хохотнула она.
– Я уже старуха. А, считай, еще и не жила.
– Это ты не жила?!
– Столь вызывающей наглости я ожидал меньше всего.
– Конечно!
– прощебетала она, оглаживая свой живот.
– Сплошные заботы -какая это жизнь?
– Какие же такие особенные у тебя заботы? Купаешься в роскоши, ни в чем не знаешь отказа, живешь как в сказке. Другие лопнули бы от зависти.
– Чему завидовать, миленький? Золотая клетка - все равно клетка.
– Ну, спасибо за откровенность!
Уф! Наконец-то я протрезвел.
Тут, видимо, и до нее дошло, что разговор несколько отклонился от сценария.
Она села, дразняще покачивая слегка заостренными коленями.
– Хватит кукситься, зайка! Давай выпьем, а после я тебя сама раздену. Ты хочешь? Хочешь, а? Ну не злись, дурашка. Я буду любить тебя, сильно-сильно.
Но мое "литературное" настроение уже улетучилось. Его место заняла беспросветная злоба.
Эх, Алина, Алина... Свою-то рюмочку она держит крепко, чтобы не перепутать ненароком.
– Вот твой сок.
Я достал из серванта хрустальные стаканы и наполнил их.
Она нетерпеливо наблюдала за моими манипуляциями. В комнате уже потемнело настолько, что предметы теряли свои очертания. Ветер за стенами выл, будто на похоронах.
– Включить свет?
– Не надо, - поморщилась она.
– Так приятнее.
– Тогда за тобой тост, - я взял бокал с отравой. Она облегченно перевела дыхание.
– Давай выпьем за нас с тобой. Все же у нас были хорошие минуты.
– По части оригинальности тостов она была не мастер, хотя выслушала их за свою шальную жизнь великое множество.
– Почему же - были?
– удивился я.
– Разве только что ты не обещала мне ночь любви?
– Обещала, - ответила она с легкой досадой, будто начиная догадываться, что дело не клеится.
– И ты ее получишь, если перестанешь тянуть кота за хвост.
– Но ты же сама просила не торопиться, - упорствовал я.
– Всего должно быть в меру, котик. Пей же!
– За нас!
– Я поднес бокал к губам и тут же поставил его на столик, заметив, как хищно блеснули ее глаза.
– Почему ты не пьешь?
– Она явно теряла выдержку.
– Разве не знаешь, что после тоста нельзя ставить обратно. Плохая примета.
– Извини, дорогая, что-то сердце кольнуло. Я, пожалуй, выйду на свежий воздух.
– Выпей, вот и полегчает.
– Она была готова влить в меня эту гадость силой. Если бы могла.
– Погоди минутку.
– Да куда же ты пойдешь? Там такое творится!
– Ничего, я постою на крылечке. А ты пока накинь халатик, по-моему, похолодало.
Она едва не запустила в меня бутылкой, но сдержалась, приняв, видимо, мою игру за чистую монету.
На улице и вправду творилось что-то невообразимое. Деревья сердито скрипели, как некстати разбуженные великаны. Где-то гремела плохо прилаженная железная крыша. С соседнего дома сорвало несколько черепиц. Я понятия не имел, кто живет за этими толстыми стенами. Престижный квартал! Здесь не принято делиться радостями и заботами. Никто не вмешивался в дела соседа, даже если тот лез в петлю. Полный суверенитет!
Я оглядел двор, прикидывая, где же он прячется. В доме? В одной из ее потайных спален? Не исключено. Но вовсе не обязательно. Мое внимание привлекли незапертые ворота гаража, построенного Алиной в расчете на три автомобиля. Аппетиты у нее отменные. Такая не пропадет. Если только не свернет себе шею.
Воспользовавшись разгулом стихии, я не таясь подошел к гаражу и потянул створку на себя.
– Алина, ты?
– донесся из темноты знакомый голос.
Что ж, пора призвать на помощь биополе. Не то запросто можно получить монтировкой по кумполу. Поняв, что разоблачены, они в порыве отчаяния могут пойти на что угодно.