Агент особого назначения. Школа призраков

Ким Роман

Сообщение доктора взволновало меня. Я ворочался с боку на бок. Доктор наклонился надо мной и зашептал. Если я не хочу быть соучастником всех этих страшных дел — надо бежать. Сейчас в Лашио — не так далеко отсюда — находится группа иностранных ботаников. Они несомненно возьмут меня под защиту.

Доктор дал мне две таблетки от головной боли. Я запил их виски и погрузился в крепкий сон.

Проспал до девяти утра. Встал с ясной головой, будто выкупался в волшебной воде. Доктора уже не было. Я отправился гулять в сторону реки, по которой сплавляют лес, и вернулся после полудня. У палатки меня ждали Шиаду и Гао.

Шиаду в упор спросил:

где доктор? Я ответил, что утром, когда проснулся, его уже не было. На вопрос Гао, как вел себя доктор вчера вечером, не рассказывал ли о чем-нибудь, я ответил, что у меня была ужасная головная боль, к тому же доктор дал мне снотворные таблетки и я плохо соображал. Смутно помню: он болтал что-то о китайском ансамбле, о реке Швели и насчет каких-то ботаников.

Гао кивнул головой и сообщил Шиаду, что группа участников международного конгресса ботаников, состоявшегося недавно в Таиланде, сейчас находится в Лашио. Вошел Пак и доложил: двое местных жителей сказали, что рано утром китаец в клетчатом пиджаке пришел в их деревушку, купил за большие деньги мула и ускакал в южном направлении.

Шиаду ударил ногой по чемодану. Все содержимое его вывалилось на землю. Шиаду стал топтать блокноты, пачки сигарет и белье. Он приказал Гао немедленно направиться по дороге на юг, а Паку — на запад.

Я обошел деревушку кругом и на обратном пути у маленького водопада встретил китайцев из ансамбля. Они сидели на траве вокруг двух бирманцев и били в длинные ручные барабаны.

Из-за дерева меня окликнули. Я обернулся и увидел большие глаза на смуглом лице. На этот раз подбородок девицы был выпачкан чем-то зеленым. Она сидела на пне и мастерила из стебельков клетку для цикад или сверчков. Запрос о моем дяде уже послан, ответ пришлют в Рангун. Недавно в газетах писали, что дядя ездил в Чехословакию.

Я поблагодарил ее за радостную для меня весть: мне говорили, что мой дядя умер, а он, оказывается, здравствует. Затем я спросил: долго ли они пробудут здесь? Нет, они уедут послезавтра. Они изучают тут очень интересные старинные танцы шанов, похожие на танцы народностей лису и наси. А потом ансамбль поедет в сторону Мьиткина, а оттуда через Садон — в Китай.

Доктора нигде не нашли, хотя обшарили все окрестности. Судя по всему, он действительно удрал на муле. Но куда?

Ночью мы собрались в палатке Шиаду. Перед ним лежала большая карта пограничного района. Шиаду высказал предположение: Ку догадался, что его раскусили и собираются допросить, и убежал, воспользовавшись отсутствием Гао и Пака.

У входа в палатку появился китаец-носильщик. Он сообщил: артисты ансамбля вдруг собрали вещи, погрузили на арбы и быстро ушли в сторону границы. Они собирались через несколько дней поехать на север до Мьиткина, но внезапно изменили план. По всей вероятности, доктор добрался до Лашио и поднял шум.

Мы связались по радио с находящейся в Рангуне исследовательской группой нашей экспедиции и сообщили о создавшемся положении. Ночью за нами прилетит геликоптер. Мы направились в Таиланд, на базу «Даттон».

XIV

Эта база находилась к северу от Чиенгмая. До войны в этом районе были оловянные рудники английских предпринимателей. Затем их перекупила компания «Чикаго майнинг корпорейшн». Она теперь строила оловоплавильный завод.

Территория строящегося завода примыкала к большому лесу с севера, а база — с юга. Камфарные и хинные деревья были сверху донизу густо опутаны

лазящими пальмами.

Стволы пальм, образуя клубки и петли самых причудливых форм, ползли, извиваясь, по земле, перекидывались с дерева на дерево или свисали с веток. Как будто тысячи удавов оплели лес и застыли.

База была отделена от леса болотами. По их берегам чинно расхаживали цапли. Большое поле, на котором можно проводить одновременно десять бейсбольных матчей, было огорожено колючей проволокой. На нем рассыпаны белые домики на сваях, окруженные фикусами и панданусами, похожими на гигантские пальмы. С одного края поля — взлетно-посадочная площадка, с другого — выстроились радиомачты.

Такова база «Даттон» — опорный пункт нашей экспедиции. Отсюда предстояло совершить прыжок к цели.

Через два дня после нашего бегства началась свистопляска в эфире. Первое сообщение было передано из Дели — путешественник, прибывший в Лашио, заявил правительственному комиссару, что недалеко от бирмано-китайской границы произошла кровавая трагедия — шайка бандитов с целью грабежа убила нескольких членов бразильско-американской экспедиции и зарыла их трупы у реки Швели, севернее Намкама. Убийцы хотели свалить вину на группу китайцев, находившихся в то время поблизости от места происшествия.

Затем французское радио сообщило, что путешественник, выступивший в Лашио с заявлением о бандитах, — член английской экспедиции Уикса.

А еще через несколько дней «Голос Америки» передал сообщение, что Обри Молохан и другие, очевидно, убиты китайскими пограничниками, а не бандитами.

Шиаду констатировал: о нашей экспедиции ни слова.

Значит, Уикс приказал доктору не называть нас, чтобы мы не ответили каким-нибудь разоблачением. Он ограничился тем, что оказал услугу китайской стороне с целью облегчить себе получение визы в Китай. В общем, мы зря удрали из Бирмы.

Шиаду объявил, что наше пребывание на базе «Даттон» затянется, надо вооружиться терпением.

В общей сложности мы пробыли в «Даттоне» свыше четырех месяцев. Я отправил письмо в Гонконг университетскому библиотекарю и перевел ему деньги. Он прислал в Чиенгмай до востребования пачку новых книг и журналов. В одну из книг он вложил письмо.

Микропигмей, оказывается, стоял в центре внимания ученых обоих полушарий. Но он вошел в моду не только в сфере науки. Газеты, радио, кино и телевидение разрекламировали его. Появился танец пигмитрот. Духи «Девочка с пальчик» считались в Париже духами миллиардерш — они были в двадцать раз дороже герлэновского «Шалимар». Известный детективный писатель Эрик Амблер выпустил новый роман «Тайна красных карликов» — о подрывной деятельности микропигмеев-диверсантов, прибывших в Америку из одной неатлантической державы.

Книги по антропологии, присланные из Гонконга, помогли наконец раскрыть загадку, которая уже давно мучила меня, — тайну цифр в письме Трэси — 28 — 97.

После долгих размышлений я пришел к выводу: цифры означают расовые признаки 28 — это данные о процентах выпуклой спинки носа, а 97 — данные о процентах жестких волос. Приводя средние цифры, Трэси указывал, что найденный им «покетмен» по антропологическому типу близок китайцам.

Своим открытием я поделился с Шиаду. Похвалив меня за умение расшифровывать загадки, он сказал, что я, несмотря на всю свою проницательность, все же допустил ошибку в деле старика Фу — пошел по ложному следу. На самом же деле старик Фу был убит хунбанцами — именно ими.