Агрессия: хроники Третьей Мировой войны
Шрифт:
– Толкаем вниз!..
Дымящая конструкция тяжело съехав вниз по ступеням кубарем покатилась дальше, застряв где-то на уровне первого этажа и заблокировав ход наверх. Вскоре плотные клубы едкого дыма поплыли по лестнице, но воздушной тягой его растаскивало по первому этажу. Я дёрнул бойца на себя и указав на лестницу ведущую вверх крикнул:
– Не сунутся больше, держи дверь и вниз не лезь!..
Ещё минут через пять, когда я снова стоял у окна и стрелял на кажущееся или мнимое движение, дым от тлеющего внизу матраса начал струиться вверх из щелей заколоченных окон первого этажа. Какое-то время это создаст нам дымзавесу, но это пока есть патроны. В очередной раз я перебежал от окна к соседнему и выцелив удачно высунувшегося амера нажал на спуск. Автомат не дёрнулся в руках, вспышки выстрела тоже не последовало. Выщелкнув магазин, я посмотрел в щель горловины - пусто. Лапнул разгрузку – тоже лёгкие пустые магазины. Вынув пистолет, я прицелился на движение и выстрелил. Ещё минут пять и я пустой. Только эта мысль билась в голове, но на этот раз она прошла как-то совсем отстранённо, даже с каким-то облегчением. Только сейчас, прижавшись спиной к выщербленной стене разрушенного дома я ощутил сильнейшую жажду. Всё исчезло, осталась только эта дикая сушь в глотке. Безо всякой надежды, я глянул вниз, чтобы взять с пояса флягу и увидел мигающий огонёк входящего соединения. На маленькой панели заляпанного копотью дисплея пульсировало сообщение: «Готовность к 492!Всем 057! Через 0.04сек. выйти из зоны 492!..». Штаб бригады предупреждал о авианалёте на квадрат, разведке приказано отходить, искать укрытия. В следующий миг я уже бежал по этажу. Водила нашёлся сам, он тоже чуть было не наскочил на меня, выбежав откуда-то из-за угла. Пришлось ловить Женьку за броник и орать в самое ухо:
– «Грачи» прилетели!.. Ща накроют!.. Надо вниз!..
Потом мы вместе оттаскивали от окна Симака и подняв раненого Климова вместе волокли тяжеленное тело к дырке в дальнем углу зала, ведущей на другую сторону дома. Первый взрыв застал нас ползущими среди щебня по узкому лазу. Стены сузились, едва не похоронив, под собой три с половиной человеческих жизни. Не помню как, но после вечности темноты и ужасной тесноты, вдруг ощутил свежий поток обжигающе холодного воздуха. Выбравшись на поверхность, я помог вытащить тело Климова и заглянул раненому в лицо. Бледный, но лёгкий пар поднимается от губ. Жив…
Сил больше не осталось, я прислонился к шершавой стене дома и опустился рядом с раненым. Немного поодаль сидели Женька и Симак. Я вынул пистолет, а в другой руке зажал последнюю остававшуюся гранату. Небо над головой в обрамлении острых зубцов стен разрушенных домов начало светлеть, пришёл новый день. Теперь всё опять зависело лишь от воли случая и прихотей богов войны.
****
25-ое ноября 2011года, 04.01 по корабельному времени. Тихий океан, нейтральные воды. Примерно 1855 км. от базы «Осиное Гнездо». Борт подводной лодки ВМС США «Шайен». Командир оперативно-тактическогй ударной группы SOCOM «Варлок», лейтенант Зак «Фрости» МакАдамс. Вода под мостом, или почему воспоминаниям не место на войне.
…Народное присловье гласит, что человек может привыкнуть к чему угодно. Ещё пару месяцев назад, я бы с радостью согласился, что так оно и есть. Однако жизнь всегда хитрее, а её сюрпризы могут поставить устоявшееся за годы мировоззрение с ног на уши. Надводное десантирование - устаревший и очень небезопасный способ попасть к русским в гости. Но вот именно так мне и ещё пятерым парням предстоит это сделать на этот раз. Обычный в таких случаях выход на глубине в последний момент запретили. Якобы в районе операции работают сразу несколько противодиверсионных групп противника. Может быть это и так, но лично у меня информация агентов Лавки вызывает сильные сомнения. Русские только что получили сильнейший удар под рёбра, собирают все силы чтобы прикрыть обычные, наземные участки фронта, а тут откуда-то взялись настоящие подводные диверсанты. Но приказ есть приказ и вот мы тут, на предельно возможной глубине, пробираемся к точке в океане чтобы всплыть у русских радаров на виду. Глупость, помноженная на ещё большую глупость. Небольшая, похожая на перекормленную касатку лодка, тихо пробиралась на предельной глубине к русскому берегу. Коммандер Браудер, перед отходом из базы сухо приветствовал нас, на борту «Шайена» и после погружения я ни разу его не видел. Капитаны всех лодок этого типа терпеть не могут случайных пассажиров, полагая что от нас всегда одни проблемы [35] . Лёжа на узкой койке, втиснутой в тесный, похожий на пенал отсек, я чувствовал себя словно во сне. Ещё вчера мы с парнями прибыли в военно-морскую базу Норфолк, а перед этим пару дней болтались в самолётах, перескакивая сотни миль за сутки. Конечно, так бывало и раньше, особенно во время первых командировок в Афганистан, когда наземные силы ещё не закрепились на территории страны. Столько времени мечтал попасть домой, а в результате вижу его только мельком, при пересадке с борта на борт.
35
USS «Cheyennе». Реально существующая атомная подлодка ВМС США. АПЛ типа «Лос-Анджелес» являются многоцелевыми подводными лодками, основное назначение борьба с ПЛ и надводными кораблями противника, ведение разведывательных действий, поддержка специальных операций комбинированного типа, переброска спецподразделений, нанесение ударов, минирование, поисково-спасательные операции. Оборудованы 12 вертикальными пусковыми установками для крылатых ракет. Вооружены крылатыми ракетами типа «Томагавк». Сохранена возможность пуска противокорабельных ракет через торпедные аппараты. КР «Томагавк» в варианте для атаки береговых объектов имеет дальность 2500 км (с ядерной боеголовкой), 1600 км с обычной.
Один раз получилось выйти в город, пока ждали припозднившийся самолёт. Сном казалась мирная жизнь, люди свободно ходящие по улицам без оружия, совершенно открыто не пригибаясь и не ища глазами блеск чужой оптики где-то вдали. Потом, через пару недель, всё уравнивалось и тогда ситуация менялась на противоположную: теперь Афганистан казался эфемерной, но очень реалистичной и навязчивой фантазией. Безотчётно и совершенно помимо воли меня снова захватили воспоминания. Почему сейчас всё иначе? Оглядываясь на все прошлые передряги в которых пришлось побывать, теперь могу с уверенностью сказать, что война с русскими ни на что не похожа. Сербы, афганские моджахеды, иракский сброд с которыми пришлось порядочно повозиться, это мелочь в сравнении с той дремучей силой, которую приходится встречать тут, в России. Всего трое суток назад, мы с парнями столкнулись с невероятной ситуацией, воспоминания о которой до сих пор заставляют внутренне содрогаться. После того, как русские внезапно контратаковали, под Новосибирском образовался хаос: мы то пятились, то снова отбивали построенные нами же укрепления и базы, но каждый раз русские отбивали их обратно и упорно пёрли вперёд и вперёд. Дядя Тэд использовал «Варлок» как универсальную отмычку, словно мы одни могли выиграть каждый бой, заменить собой откровенно трусящих резервистов или корыстных наёмников. И те и другие бежали от первого же выстрела, там, где появлялся десяток русских им мерещился целый батальон, а взвод русских танков едва-едва появлявшийся на горизонте вызывал общую истерику в эфире. Нас дёргали с одной миссии на другую, иногда вертушка не успевала даже приземлиться, а мы уже снова летели туда, где жарко. Изредка выдававшиеся часы отдыха оборачивались тупыми шатаниями по базе или временному передовому аутпосту. События, лица солдат, трупы и умирающие, всё это слилось в одну бурую мозаичную картину, в которой я уже не видел ни капли смысла. Спасали рефлексы, намертво вбитые инструкторами, кажется уже вечность назад. Помню как в лагере столкнулся с напившимся до зелёных соплей капитаном-вертолётчиком. Вертушки были общей палочкой-выручалочкой, парни почти не бывали на земле, а в последнее время их всё чаще сваливали новые русские зенитки, чёрт, слово похожее на «броненосец» [36] , точнее сейчас не вспомню. Пилот стоял на коленях возле палатки, мимо которой я проходил и мощно блевал, попутно бормоча себе под нос нечто ругательное. В какой-то момент его рука соскользнула и с чавканьем ушла в большую лужу состоящую из грязи, талой воды и само собой его же собственной блевотины. Видя, что он вот-вот рухнет туда сам, я подбежал и прихватив бедолагу под мышки, оттащил его чуть в сторону и прислонил к ящикам спиной. Капитан поднял на меня мутные, полные неизбывной тоски глаза, увидел мои нашивки, криво ухмыльнулся и сказал удивительно внятно:
36
МакАдамс имеет ввиду зенитную самоходную установку "Панцирь-С1" Принятую на вооружение российской армии в 1995г.
Новый комплекс смонтирован не на гусеничном шасси( ЗСУ "Шилка" или "Тунгуска" например), а на автомобиле «Урал-53234» с двигателем КАМАЗ-7406 мощностью 260 л.с. Это связано с назначением комплекса. должен прикрывать не войска в боевых порядках, а тыловые объекты. В ходе разработки новой ЗСУ учтён опыт самых последних локальных войн, в которых самолеты и крылатые ракеты летали на низких и сверхнизких высотах. При массированных налетах на сверхмалых высотах в условиях силового радиопротиводействия и сложного рельефа местности современные тяжелые ЗРК типа «Патриот» (США) или С-300 (СССР) могут оказаться неэффективными. Кроме того, перехват дешевых малоразмерных целей подобными комплексами экономически нецелесообразен. Поэтому и создан «Панцирь» — сравнительно дешевый зенитный комплекс, весьма эффективно действующий в условиях хорошей видимости. У «Панциря» нет необходимости вести огонь с ходу и иметь броню. Помимо варианта, на автомобильном шасси имеется вариант в стационарном исполнении. Особенности его состоят в том, что боевой расчет может размещаться в укрытии и вести работу с выносных пультов управления.
Комплекс «Панцирь» оснащен двенадцатью новыми зенитными управляемыми ракетами, превосходящими 9МЗ11 по всем параметрам. Комплекс может одновременно наводить до трех ракет. Внешне и по компоновке новая ракета похожа на 9М311. Корпус ракеты бикалиберный, двигатель находится во второй отделяющейся ступени.
Артиллерийское вооружение «Панциря» состоит из двух 30-мм автоматических пушек 2А72. Эти пушки входят в состав вооружения БМП-3 и несколько лет находятся в серийном производстве. Пушки одноствольные, темп 2А72 в семь с лишним раз ниже, чем у 2АЗ 8 на «Тунгуске». Такой низкий темп стрельбы был заложен в пушках 2А42 и 2А72, установленных в БМП-2, БМП-3 и БМД-3 только потому, что их назначением была борьба в первую очередь с наземными целями, а во вторую — с вертолетами, но никак не с истребителями и крылатыми ракетами.
– Ты видел как горит человек, спецура?.. А я вот видел как сгорел бедняга Доджер вместе со своим вторым номером. Ремни заклинило, его словно поросёнка в духовке запекло… вся кабина как долбанный гриль…
Я попытался проводить его в палатку, но летун упёрся и неожиданной силой вывернувшись из захвата сделал пару шагов в сторону и растянулся в грязи, подняв целую тучу брызг. Плюнув с досады и кое-как почистив одежду, я развернулся и пошёл прочь, но в последний момент что-то заставило меня оглянуться. Капитан сел в луже и забрав в обе руки две пригоршни жидкой грязи, опять громко произнёс:
– Чёрная, проклятая земля! Зачем я согласился, почему не уехал неделю назад?!
Отчим всегда говорил, что если у мужика «сорвало нарезку», самый лучший способ помочь, это оставить его в покое. Оставив пилота загребавшего холодную чёрную жижу в пригоршни и тихо бормотавшего проклятья всем русским, я направился было в расположение батальона, но по пути туда, меня нагнал джип. С крыши из-за турели свесился Фонарщик и перекрывая гул заходящего на посадку транспортного вертолёта крикнул:
– Садитесь, босс!.. Ситуация Два Пять Ноль, «птичка» уже под парами, я только вас искал.
Молча кивнув, я забрался на переднее пассажирское сидение и пожал руку Напёрстку, угрюмо катавшему во рту измочаленную зубочистку. Райли зло дёрнул баранку и джип резко взяв с места повернул на дорожку ведущую в сторону лётного поля. Спохватившись, я повернулся к Фонарщику.
– Сержант, что опять стряслось?
Джош умильно возвёл очи к потолку и изобразил рукой характерный неприличный жест, обозначавший на нашем внутреннем жаргоне срочный вызов. В последнее время все наши задачи сводились к помощи там, где ситуация так или иначе выходила из-под контроля. Чаще всего приходилось эвакуировать штабы, проводить конвои с имуществом через отступающие порядки передовых частей в оперативном тылу. Работёнка не из простых: русские диверсанты действовали нагло, словно ситуация первых месяцев войны обернулась к нам своей изнанкой. Теперь чаще всего в роли дичи были именно мы. Только всё чаще я отмечал одно существенное отличие: у отступавших русских я видел только отчаянье и злость, страха наблюдать почти не приходилось. А у нас страх царил повсеместно, иногда его липкая плёнка ощущается почти что физически…
– Обычное дерьмо, Эл-Ти… Русская мотопехота прорвалась у шоссейного моста на северо-востоке в сорока километрах отсюда. Парни из сто шестнадцатой пехотной бригады полковника МакМастерса попытались их окружить. Но основная группа прорвалась и отошла от шоссейной развязки, оставив для прикрытия два танка и до трёх отделений пехоты. Их удалось блокировать. Но русские сидят плотно, выкурить пока не получается.
– Они что там, охренели совсем?! Что мы вшестером сможем сделать против взвода русских усиленного танками.
– МакМастерс самолично просил Дядюшку Тедди об одолжении. Судя по всему, там какая-то непонятка, босс.
Информация нисколько не радовала. Какого чёрта мы опять лезем на передовую, это равносильно стрельбе из пушки по воробьям. Теперь понятно, почему мы попятились: когда специалиста по диверсиям бросают в лобовую атаку словно рядового новобранца, это бардак! Фонарщик кивнул, указывая пальцем на опущенную аппарель тяжёлого транспортного самолёта.
– Эй, Напёрсток, правь прямо туда, видишь – Нюх машет своей бородой, парни уже в седле!..