Ахикар из Дамаска
Шрифт:
– Готов биться об заклад, что эти двое парней завтра не только останутся без денег, но ещё и задолжают хозяину харчевни – подумав так, Ахикар прошел в свою комнату.
Он встал рано утром, и пошел искать хозяина, чтобы расплатиться за еду и ночлег. Сириец нашел его подметающим пол в харчевне и хотел было подойти, но тут заметил, что с хозяином уже общается один из тех двух греков, которые гуляли здесь вчера. Парень выглядел вполне свежо, как будто накануне это не он, выпил целый кувшин вина и распевал песни своего народа. Грек достал кошель и вынув из него несколько монет отдал их хозяину. Судя по лицу владельца гостиницы, он был вполне доволен тем сколько дал ему грек. Ахикар, удивленно смотрел на молодого повесу и покачав головой подумал:
– Этот, пойдет далеко.
Затем он быстро расплатился с хозяином и вышел во двор. Здесь сириец снова увидел удивившего его парня, который стоял у изгороди и смотрел на видневшиеся у причала корабли и лодки.
– Работа нужна? – спросил Ахикар, даже не поздоровавшись.
Парень обернулся и прежде, чем ответить, внимательно осмотрел стоявшего перед ним человека, по-видимому сирийца, с ног до головы.
– Смотря какая – наконец ответил он.
– Я сейчас отплываю в иерусалимский порт Яффо, вон там моя лодка, и мне нужен помощник в торговле, так что, если согласен, пошли – ответил Ахикар и неспеша вышел со двора на улицу.
Демид, пожал плечами и как будто говоря: а почему нет, что меня здесь держит – пошел следом за сирийцем.
С этого момента они уже практически не разлучались, а их такая странная встреча принесла им обоим хорошую выгоду. Демид во многом дополнял, несколько занудного, а иногда резкого на слово Ахикара, своей ловкостью, умением очаровать собеседника и продать ему товар без каких-либо скидок так, что тот оставался очень доволен. Впрочем, ещё кое-что привлекало Ахикара в Демиде. Сириец, по своей натуре был открытым к познанию человеком и очень любознательным. Он часто любил задавать себе сложные вопросы, а потом сам же старался найти на них ответ. В лице Демида он нашел такого человека, с которым можно было всё это обсудить. Хотя грек часто придерживался прямо противоположного мнения по интересующей Ахикара теме, этим он вызывал ещё больший интерес сирийца.
Увидев издалека своего приятеля, грек улыбнулся и помахал рукой.
– Рад, что ты уже вернулся. Всё ли прошло хорошо? – спросил он, когда Ахикар зашел под навес их склада.
– Даже не знаю, как тебе ответить, но похоже мы потеряли хороший источник займов.
– О боги, он что, тяжело заболел или умер? – воскликнул Демид.
– По началу я тоже подумал, что он ослаб умом, но теперь понимаю, что это не так.
Сириец в нескольких словах рассказал греку о том, что произошло с Закхеем.
– Я скорее поверил бы, что трехлапая дворняга, которая живет на базаре, вдруг полетела бы как птица, чем в то, что такой человек, как наш знакомый мытарь мог так преобразиться – закончил он свой рассказ.
– В это и я сейчас не до конца поверил – отозвался Демид.
– Уж поверь мне, это правда.
– Да, какие дела происходят под небом, но ничего, я сдружился с одним земляком, тоже торговцем. Если понадобится, он нас выручит.
– Это хорошо, а то я всерьёз обеспокоился, чем мы оплатим ткани, которые привезут сюда наши друзья с востока. Они обещали приехать в конце весны.
– А ты не забыл. что нам скоро отплывать в Египет, но при этом ещё ничего не готово. Товаров хватит только на половину лодки. Можно, конечно, взять с собой двух пьяниц с базарной площади. Они давно просят меня переправить их на ту сторону моря – сердитым тоном, произнес Демид.
– Не переживай. У нас еще неделя и я найду, чем заполнить лодку.
– Очень на это надеюсь – уже спокойно сказал грек.
В делах и заботах Ахикар и не заметил, как настал день их отплытия в Александрию. Один знакомый рыбак предупредил его, что в ближайшие пару дней лучше воздержаться от плавания из-за непогоды, но сириец был упрям, как его осел, и ни за что не хотел откладывать поездки. Он даже не стал говорить об этом Демиду, зная, что тот не особо любит море и в спокойную погоду. Наконец груз из оливкового масла, кипрского вина и кедровых досок был погружен и лодка, подняв белый парус, отплыла от причала. Когда до их цели осталось менее половины пути и Ахикар уже надеялся, что старый рыбак просто что-то напутал в своих приметах, на горизонте появилось маленькое темное облако. Практически сразу с его появлением, дувший легкий ветерок заметно усилился. Рулевой Ханнан заметив все эти неприятные сигналы природы, быстро опустил парус и подойдя к сложенному на корме грузу проверил крепость веревок.
– Может проскочим? – спросил его Ахикар.
– Нет – мрачно ответил Ханнан и встав у руля, привязал себя к нему веревкой.
Демид сидел рядом с сирийцем на носу лодки и внимательно смотрел на приближающееся облако, становившееся всё больше и больше. Грек, бледный как полотно, схватился скрюченными пальцами за борт и весь как-то сразу сжался.
Порывистый ветер обдавал солеными брызгами всех сидевших в лодке людей. Небо совсем заволокло тучами, и оно стало черным, а волны становились всё выше. Время от времени их лодка, взобравшись на водяной вал, проваливалась в чернеющую бездну. Тогда казалось, что её непременно накроет идущая следом огромная волна. Однако опытный Ханнан, раз за разом умело выводил свой корабль из опасной ситуации. Сидевшие на носу лодки торговцы могли разглядеть, что происходит на корме, лишь при вспышках молний. При свете одной из них, обладавший острым зрением Демид заметил, что веревки связывающие кедровые доски ослабли. Он дернул за руку Ахикара. Сириец вгляделся в темноту и при очередной вспышке молнии тоже заметил грозившую их грузу опасность. Не раздумывая долго, он бросился на корму лодки.
– Стой! – закричал грек, но Ахикар крепко хватаясь за борт быстро продвигался вперед.
Он видел, что верхние доски удерживались на месте лишь собственным весом. Сириец, выждав очередной удар волны, в один прыжок оказался на корме. Он стал быстро и при этом ловко связывать доски веревками. Демид мог видеть, что делает его компаньон лишь при вспышках молний, но этих кратких мгновений было недостаточно, чтобы толком что-то разглядеть. Тем временем, Ахикар с удовлетворением понял, что ему остается завязать последний узел и можно будет вернуться к своему приятелю. Он обернулся, чтобы дать Демиду знак, но в этот момент Ханнан сильно налег на руль, уходя от удара волны и лодка резко накренилась на левый бок. Сейчас же в борт судна, ударила набежавшая волна, отчего оно накренилось ещё сильнее. Ахикар, не удержавшись на ногах перевалился через борт и рухнул в пенящуюся воду. Следом за ним, туда же полетели и несколько кедровых досок. Демид перегнулся через край лодки и широко-раскрытыми глазами смотрел в бушующую морскую пучину, поглотившую сирийца. Когда он уже потерял надежду увидеть его, откуда-то снизу послышался шумный вздох, а за борт ухватились две жилистые руки. Грек, приподнявшись с места, схватил Ахикара за плечи и с силой втащил его в лодку.
– Ты совсем голову потерял? Неужели тебе эти доски дороже собственной жизни? – отдышавшись, спросил Демид.
Ахикар, сплюнув накопившуюся во рту соленую воду, внимательно посмотрел на друга, но ничего не ответил.
Через час буря улеглась, и они уже без происшествий достигли порта Александрии.
После разгрузки лодки, которая заняла несколько часов, совершенно обессиленный Демид отправился спать. В отличии от своего друга, Ахикар был ещё бодр и ему захотелось посетить один знакомый кабачок. Это заведение находилось рядом с портом, так что сириец добрался туда очень быстро. Усевшись на свое любимое место в углу зала у окна, он хотел было уже заказать себе что-нибудь, но не успел. Слуга хозяина принес к нему на стол несколько ещё горячих лепешек, поднос с мясом и чашу вина.
– Хозяин сегодня угощает – поклонившись, сказал слуга.
– Это по какому же поводу – удивился сириец.
В этот момент к нему подошел сам хозяин кабачка. Это был толстый, ещё не старый мужчина, с густой бородой и пухлыми губами. Он уселся рядом с Ахикаром и не сдерживая радости громко сказал:
– Мой брат приехал ко мне из Самарии. Он был очень болен, и я даже не думал больше его увидеть. Теперь мы уедем вместе назад, в дом наших родителей. Для этого он и приехал.
– А чем был болен твой брат?