Академия любви и ненависти
Шрифт:
Мой противник и собеседник не разозлился. Напротив, уважительно качнул головой. Остановился.
– И в чём же слабость человеческих магов?
– спрашиваю спокойно, тогда как умираю от любопытства. Отчего-то во мне зреет уверенность, что сейчас он сообщит нечто такое, что будет нелегко переварить, но знать необходимо. И я внутренне готовлюсь.
– Вы никому не доверяете. Ни семье, ни друзьям.
– Варвар по-простому пожимает плечами и идёт в сторону двери, степенно, не торопясь движется по открытой всем ветрам анфиладе — ни одного закрытого окна! Сугробы по углам... во дворце! Лишь
Иду за ним, молчу вынужденно и недовольно, но стараюсь демонстрировать непринуждённость. Будто мы прогуливаемся. Мне так легче. Плен пленом, но ди Фиорди
– семья, в которой непозволительно проявлять слабость. Я уже не десятилетняя девчонка и должна вести себя соответственно.
Тронная зала величественна и просторна. Голубовато-серебристая, покрытая то ли плитами льда изнутри то ли настолько концентрированными защитными заклинаниями, что так выглядит. Однако сканировать пространство не могу, а дар не подключаю — ещё не время. Они вряд ли до конца представляют мои возможности и, скорее всего, как многие мужчины патриархального общества не воспринимают всерьёз, так что буду делать вид, что вот такая я вся неопытная.
У трона нас ждут другие мужчины и я задумываюсь, с чего мне такая честь — личная встреча у телепорта самим повелителем? И ведь Мастон как-то передал ему сообщение, что иду именно я. Ректор постоянно был у меня на виду, но никаких заклинаний или механизмов не использовал, я бы заметила. Выходит, он был связан клятвой долга или чем-то подобным, ведь именно через метку на коже легко подать условный сигнал так, чтобы его не заметили окружающие. Мне бы сейчас такую!
Почему? Ну почему я поверила артефакту-распределителю и обелила в своих глазах ректора? Ведь все мне говорили, что ему нельзя доверять! Как так произошло, что я обманулась, ещё и настаивала на своём? А ведь и Серена говорила, что Зор Мастон давно на карандаше, и де Луар, и Роберт.
Учитывая, что из дворца повелителя меня спасут не скоро, если спасут вообще, времени обдумать эту загадку у меня будет предостаточно. Хотя, скорее всего, это одно из свойств его дара. Чего тут думать? Он ведь ментальный маг, а они не только могут подслушать мысли, но и внушить!
Ну я и дура!
Какой кошмар!
Выныриваю из размышлений окончательно. Сейчас понадобятся все мои выдержка и решительность. Я должна быть сплошным органом чувств, чтобы выжить в недоброжелательном обществе. Ведь если в меня полетят заклинания и копья со всех сторон, я должна быть готова.
– Корделия ди Фиорди, - бросил повелитель коротко своим подданным вместо положенного представления «гостьи», и взошёл на трон. Я же осталась внизу, у возвышенности, вместе с остальными.
Мужчины смотрели на меня холодно и зло. Кто-то ухмылялся, кто-то кривил лицо. Равнодушных не было. Все огромные, словно медведи, и наверняка столь же сильные. Приближённые к его величеству Злыдню Первому.
В художественных книгах для дам варваров иногда рисовали частично обнажёнными, но непременно в коже и мехах. Здесь же я видела хорошо одетых мужчин, в качественные вещи из невиданной ткани, которая действительно была украшена кожей и мехом различных
Я же среди них, в одной лишь полевой форме, выглядела тростиночкой. Но держалась прямо и с достоинством. Меня не запугать. Я сильная, я справлюсь. И если придётся, приму смерть с высоко поднятой головой.
– Мы остановились на великой тайне магов — мы никому не доверяем, - напомнила я повелителю хорошо поставленным учителями голосом.
Смотрела только на собеседника, остальных игнорировала. Хотя все мои органы чувств были напряжены и улавливали малейшие изменения в пространстве. По телу блуждал Огонь, не позволяя окоченеть насмерть в привычной варварам низкой температуре.
– Не дерзи, девчонка.
– Леди Фиорди, пожалуйста.
– Тогда уж леди Шагай-на Катор, - рассмеялся повелитель непонятной мне шутке.
– Что вы имеете в виду?
– спросила, затаив дыхание. Если бы я внезапно стала женой повелителя, почувствовала бы. Но нет. Моя магия не тронута никаким обрядом. И на мне нет чужих артефактов. Почти. Но варварских — точно нет.
– То, что я уже сказал — вы никому не доверяете и с каждым павшим утрачиваете важные сведения. Ваша картина мира искажена. Вы ослабели. Глупо.
Я стояла, не шелохнувшись, однако повелитель не стал продолжать, пришлось вступать в диалог.
– И всё же я не понимаю, почему меня не доставили к вам сразу. Дело ведь не в том, что ваши айнады не могли ко мне подойти, верно? Если, как вы утверждаете, вся академия работает на вас, в чём я, признаться, сомневаюсь, такая возможность у вас была с момента моего прибытия в Каисторн. Проверяли?
– Нет. Думай ещё.
Повелитель довольно прищурился, я же так и эдак крутила информацию, но в голову решительно ничего не приходило. То ли моих умственных способностей изначально было недостаточно, то ли шок и холод делают своё дело. Хочется завернуться в сто слоёв тёплой ткани и впасть в зимнюю спячку.
Но нельзя показывать слабость. Не им. Не здесь и не сейчас.
Итак, начнём по порядку. На варваров работает ректор. Ректору, похоже, подчиняется артефакт-распорядитель, а тому — телепорт. И интуиция подсказывает, что это вся связка. Остальные вряд ли замешаны. Уточняем.
– Мне нужны дополнительные сведения. Правильно ли я понимаю, что ректор Мастон — единственное ваше... доверенное лицо в академии Каисторн, однако через него вы получили доступ к телепорту и магическому механизму-распределителю?
Я постаралась говорить невозмутимо, но возмутиться очень хотелось. Гады! И придумали ведь!
Притом, раз уж де Луар взялся за Каисторн давно, то и варвары готовились не один год. И моё прибытие в академию — хорошо спланированная акция. Давно спланированная. Я об этом уже думала, но немного в другом контексте, да и до конца не верила своим размышлениям. А зря.
– Верно. Нам больше никто и не нужен. Только говорящий с механизмом. Это редчайший дар современных магов. Возможно, у твоих детей он тоже проявится, ведь Марисса была из Крадора, мира магических механизмов. Ты знала?
– не скрывая довольной снисходительности спросил варвар.