Академия обольщения
Шрифт:
Потом Алёна ответила некоему ХХХХХ, который уверял: «Весна как известно время экспериментов, в том числе и в сексуальном плане» – и предлагал: «Давай встретимся и займёмся классным сексом!» Далее настал черед написать Sancho («Если хочешь молодого ненасытного самца, это я. Женат, любые желания!»), некоему psws, которому было 34 и который «давно хотел с женщиной старше меня», Олегу 30 лет, деловито спросившему: «Кунилинг любишь?», Виктору, застенчиво признавшемуся: «Я хотел бы познакомиться с женщиной, для которой стал бы не столько любовником, сколько послушным и исполнительным мальчиком, осуществляющим ее сексуальные фантазии. Хочется почувствовать себя не обычным партнером, а попавшим в подчинение, хочешь не хочешь, а старательно выполняй то, что от тебя требуют…»
Она отправила просьбу прислать фото Виталию («Хочу понежиться с тобой в постели, ты согласна?»), Женьке («Не против заняться с тобой сексом! Жить не могу без секса, приемлю практически все»), еще одному Виталию, сделавшему ей традиционное нескромное предложение и присовокупившему к сему загадочные цифры: 30/179/72/16*4.5 (уточнить, что значат цифры, Алёна попросила особо). Потом посмотрела на список «Входящих» и радостно дрогнула: он начал иссякать. Теперь сплошным потоком шли или брюнеты, или невинные младенцы, мечтавшие лишиться невинности в объятиях «взрослых, опытных и раскрепощенных» женщин.
Блондинов подходящих лет попалось только два: Alexandr («34 года. Был женат, добр, нежен. Сексуально раскрепощён») и Кирилл(«очень хочу с тобой познакомиться и исполнить твои сексуальные фантазии! Безумно жду ответа! Желательно с фото… если можно…»).
Свое фото Кирилл тоже прислал. Правда, не портрет и не снимок во весь рост, а фотографию кое-чего, торчащего из расстегнутых брюк. Сильная рука с квадратными ногтями придерживала то самое кое-что.
Алёна какое-то время смотрела на фотографию, потом криво усмехнулась и закрыла письмо. На него просто не было смысла отвечать: она отлично помнила пальцы блондина – длинные, музыкальные, с изящными ногтями, с узкой ладонью. Нет, Кирилл – не ее блондин, а значит, и время на него не стоит тратить.
Ну, вот, кажется, и все. Теперь можно снова выйти на форум, раскинуть сети на некоего SF, сиречь Sperma Forever…
И тут она увидела, что в почтовый ящик влетели три новых письма.
Первое было от того же юного Storkа, который просил «научить его всему».
«Ты не отвечаешь! – беспокоился мальчик. – А я знаю, что ты уже получила мое письмо. Мне пришло уведомление о вручении. Я думаю, ты молчишь потому, что хочешь отказать мне. Не отказывай, пожалуйста. Я мечтаю о тебе. Желание сжигает меня. Я только о тебе и думаю!»
Алёна покачала головой. Придется ответить парню – вежливо, но категорично.
«Извини, ты слишком молод для меня!» – написала она. Но тотчас уничтожила вариант и набрала другой: «Извини, Stork, я слишком взрослая для тебя. Не обижайся, но прошу тебя больше не писать. Будь счастлив и найди себе юную красивую девушку!»
Перечитала – и восхитилась своим великодушием. Отправила и открыла другие новые письма.
Они оказались ответами на ее ответы. Re на Re, так сказать. Одно письмо прислал Виталий номер два. Фотографии не было, Виталий написал только одну фразу: «Про загадочные цифры – это возраст, рост, вес и интимные параметры».
Алёна заглянула в его письмо: 30/179/ 72/16*4.5… А, понятно, Виталию тридцать лет, он ростом 179 см, весит 72 килограмма, а его главное достояние в длину 16 сантиметров, в обхвате же – 4,5. Потом она взяла линейку и задумчиво на нее уставилась. 16 сантиметров… Это много или мало?…
Нет, блондин – точно не Виталий. Даже если оставить в покое «интимные параметры» блондина, неведомые Алёне, рост его не меньше 190 сантиметров, да и весит он явно побольше, чем 72 кг.
Ну что ж, еще на одного претендента стало меньше! Баба… нет, а данном случае – мужик с возу, кобыле легче!
Алёна взялась за второе ответное письмо. Его прислал Sancho («молодой ненасытный самец»). К письму прилагалась фотография.
Алёна открыла ее – да так и ахнула.
На нее смотрел блондин.
Что-то здесь не то…
Посреди улицы Артиллеристов стоял высокий молодой человек со светлыми волосами, стоял около того дома, где он частенько бывал раньше и дорогу куда клялся и божился забыть навсегда, и разговаривал по мобильному телефону. Вернее, только делал вид, что разговаривает. Он старательно шевелил губами, изображая активную артикуляцию, улыбался, изображая несуществующие эмоции, а сам так и шнырял глазами по сторонам.
Странно, почему никому из них не пришло в голову приехать сюда раньше? Они отрядили на дело его брата – никто не хотел попасться этой твари на глаза раньше времени. Она должна была их позабыть. Она ни за что не должна была узнать их при встрече в поезде! Кажется, и не узнала. Кажется, она так ничего и не поняла. Можно считать, что дело сделано, хотя до конца они его не довели. Во-первых, не использовали фотоаппарат. Во-вторых, оставили ей деньги.
Они спасовали, конечно. Струсили? Может быть.
Хотя…
Молодой человек любил читать Бегбедера, а значит, был склонен к самым неожиданным психологическим вывертам, ибо Бегбедера читает только такая публика. И вот сейчас он, словно герой своего любимого писателя, стоял посреди улицы и выворачивал наизнанку свои эмоции – не явные, а тайные, настолько глубоко спрятанные, что и сам смог сейчас докопаться до них с трудом.
То, что они, все трое (он мог бы поручиться, что они испытывали одно и то же!), чувствовали, выходя тем утром из вагона, был не страх. Это был стыд. Конечно, они поступили с ней справедливо, она получила то, что заслужила. Сама нарывалась, тварь!
И все-таки…
И все-таки он не мог справиться с собой. Герой Бегбедера вряд ли сказал бы о себе, что у него разрывается сердце. Слишком сильное выражение! Но вот что сердце у него ноет, он вполне мог бы сказать.
Ныло, зараза. Ныло! Что характерно, второй раз подряд по вине этой мерзавки он испытывает подобное чувство. Сначала – когда жена сказала ему, что все знает. Ну, тогда все было понятно. Конечно, виноват по самое не могу! Ему нет оправданий. Но вот какого черта теперь стоять и машинально потирать ладонью левую сторону груди?