Аккомпанемент для балалайки с Вечностью

Музалев Олег

Как утверждают древние источники, Брахман не имеет предыстории, он непредсказуем и спонтанен, в отличие от образованных в нем объектов. Что дальше - за ним, никто не знает, потому что Абсолют, - очень удаленная инстанция в достижении, но как основа всего, потенциально находится во всех живых существах с определенными возложенными на них ограничениями. Достигнув его осознания, то есть, слившись с ним, возможно будет заглянуть за дальние горизонты.

А пока исходными данными для нашего обособленного, не совсем сознательного ума являются сигналы с тонких планов эманаций, - с доступной части реальности Брахмана, которые с помощью наших органов чувств и благодаря работе бессознательного ума преобразуется в знакомую нам заставку физического мира. Мы наблюдаем лишь

срез реальности. Впрочем, не следует забывать, что любое представление о работе ума, средствами самого же ума весьма условно и субъективно.

Аппарат восприятия человека является сгустком ощущений, собранным в большей мере стихийными кармическими тенденциями, а не сознательной деятельностью. Человеческое тело – сложившаяся устойчивая тенденция ума или сгущенное сновидение, образованное большой частотой его исторических повторений и скорректированное «сновидениями» Абсолюта, великих Адептов и эгрегором людей. Объекты индивидуализированных самоосознаностей сосуществуют в одном целом по принципам вложенности или разделенности. Некоторые из них наблюдают нас в своей сверхмощной осознанности миросозидания, как мы наблюдаем свои мысли. Так, одни настройки генерируют и поддерживают другие. Иллюзорные игры ума настолько «закольцованы», что в одном атоме можно развернуть целую вселенную или вселенную поместить в атом. И серьезно акцентироваться на причинах и следствиях этих фантасмагорических представлений не совсем разумно.

Чем тоньше настройки, тем больше всеохватность и растворение в неведомом. Мы выступаем на этой арене мировой осознанности больше сторонниками реактивного ума, чем осознанности, перебирая комбинации вариантов осознания, при следовании в своей ограниченности. Предлагаем ли мы что-то совершенно новое в этом мире? Навряд ли…. Эти забавы для нас самих. Мы востребованы как часть целого и наблюдаем мир, который собран отнюдь не нами.

Для нас - людей сборка мира, основанная на восприятии настолько тонка и неуловима, что ускользает из поля внимания. Это - врожденный «архитектурный» инстинкт сознания, который по силе автоматизма переплюнул все вместе взятые инстинкты человеческой природы. Мы еще не способны мирно сосуществовать с инстинктом пола и чувством голода, но инстинкт сборки мира совершенно нами не познан и не управляем. Иначе и быть не могло, потому что сфера нашей деятельности и приложения сил не распространяется далее ментального плана. Этот собранный мир мы воспринимаем как данность.

Почему мы видим именно этот мир, а не иной природный ландшафт? Кто дал такую жесткую команду мироощущения и самоузнавания себя только в физической форме. Не мы ли сами в возведенных барьерах восприятия?

Наш конструктор на сегодняшний день состоит из трафаретов мыслей, которые мы по-своему перекраиваем, что-то понятийно творим, иногда проецируя свои изобретения в физические формы. Но, не божественно напрямую через сборку форм мира посредством невидимых эманаций, а достаточно грубо – через манипуляции орудиями производства плотной материи. Образно говоря, снаружи мира мы обтесываем камни и заливаем металл в приготовленные формы, вместо того, чтобы творческой силой кристально чистого намерения, воссоздавать свой мир изнутри(конечно, все приводимые градации условны). Из той первоосновы реальности или глобального ума, природа которого заложена в управляющем и самогенерирующем принципе всего живого.

Уместно провести следующее сравнение. В программировании существуют языки, на которых пишутся программы, например, игры и различный софт. В свою очередь они сами созданы с использованием других языков сборщиков (ассемблеров), которые в свою очередь, также скомпонованы на базе машинных кодов.

Сборка языка высокого, последнего уровня или программы может состоять из нескольких таких этапов конструирования. И чтобы менять свойства самих языков, необходимо владеть всем инструментарием «конструктора» программирования. Тогда появляется возможность вносить изменения в свойства, казалось бы, незыблемых языков программирования высокого уровня. И вдруг о, случится «чудо» для непосвященных! Например, привычные операторы- команды знакомого языка изменят свои функции. Или же по аналогии с физическими законами мира, гравитация сменится на левитацию и т.д. Нужно лишь забраться поглубже, в первооснову любого используемого сборщика – конструктора.

Но, это практически невозможно средствами конечного языка, находящегося по условию снаружи по отношению к своим же элементам. Теоремы видоизменяются не следствиями и производными из них, а их аксиоматикой.

Поэтому в рамках описания привычного наблюдаемого нами мира этот процесс модификации прописных истин неисполним. Моделированием занимается знакомый нам уровневый ум – конечная ипостась его языковых предшественников. От него- то сначала требуется отказаться, чтобы внутри себя обнаружить иные, глубинные механизмы интерпретации мира. Отказаться от работы встроенного компилятора реальности с его сегодняшними рефлексивными издержками и внести туда осознанность для распознавания скрытых базовых элементов. Не быть поглощенными деятельностью неудержимого ума, так как его тенденции порождают предметный мир и нашу причинность, за которые приходится расплачиваться или слепо следовать им.

Компиляторы мира созданы не нами. Пройти до источника предстоит нам самим вслед за сегодняшним компилятором видимой реальности. Физический мир - довольно урезанная трансляция Абсолюта, состоящая из конечных и выверенных элементов для определенных по уровню развития субъектов сознания.

В этом примере, возможно, не поддается широкой аналогии основополагающий машинный код, который в среде программирования имеет свои ограничения и привязку к компьютерному «железу». Но, если за конкретный компьютер принять в далеко приближенной аналогии всю нашу вселенную, то этот код будет для нас божественно-универсальным внутри нашей отдельной «компьютерной» реальности. Тем чистым, изначальным языком, на котором можно варьировать свои различные «программки» на жизненном пути, в том числе ошибочные, возвращаясь по надобности к неомраченным истокам созидания.

Начальный код невозможно держать в искусственном и производном от него созданном сегодня уме, в отдельной его области. Этим кодом «номер один» следует стать нам самим, трансформироваться в иной вид постижения и познания мира. Еще вероятнее, что до него нам никогда не добраться. Мы лишь будем постоянно приближаться к этому неуловимому Великому Пределу; ведь он тоже не стоит на месте.

Возможно, от нас требуется творить новые языки осознанности, соответствующие в своей непогрешимости начальному коду и интегрировать их в единый язык программирования реальности. Так, чтобы мы могли без труда использовать и языковые описания, и утонченные структуры безмолвного знания, и другие средства интерпретаций, которые еще ждут своего открытия.

Познание начального божественного языка может оказаться не единственной целью для человека. Его достижение может статься лишь индикатором правильности разработки новых описаний реальности. Зачем повторяться, ступая за кем-то след в след? На дереве эволюции, где мы сегодня находимся, имеется возможность направиться как в крону, развивая новые отростки познания, так и к ветхо заветным корням-ассемблерам, дающим и питающим жизнь.

При познании истоков или корней жизни мы не имеем права на ошибку, так как там все довольно четко предопределено и прописано. При любом неверном воззрении, мы не сделаем ни шагу дальше. Экспериментировать в высоких сферах духа с нашими средствами познания пока невозможно. Исходные коды для непосвященных - незыблемы.

В том случае, когда мы, образно говоря, новыми побегами движемся в крону, то имеем право на ошибку, при переборе вариантов развития - цветении нашего дерева жизни. Жизнеспособность этих побегов возрастает, при условии одновременного движения познания вглубь к корням, - сохранении законов соответствия и определенного подобия. Что внизу, то и в определенной мере должно быть вверху. Иначе, все наше так называемое развитие может оказаться пустой и даже вредной забавой, а молодые побеги – пустоцветами однодневками, которые отпадут из-за ненадобности всему древу жизни. Может оказаться, что мы сегодня творим в собственном сознании не новые, почти сразу увядающие ростки, а порхающую паразитную моль в листве жизни, с её почти мгновенным существованием.