Аккорды сердца
Шрифт:
Тишина после моего признания такая, что и правда самой себе начинаешь сочувствовать, но тот случай я пережила, почти о нём забыв.
– Да что у тебя за жизнь такая?
– мои плечи сжимают, но мне вообще не легче.
Я не любитель показывать свои эмоции, и сейчас, от того, что оба мужчины видят мою уязвимость, хочется спрятаться в самый тёмный угол.
– Девчонки тогда пошутили, что у меня появился первый сталкер, но смешного было мало. Я, кстати, думаю, что это один и тот же человек, потому что записка в тот раз
– А ты не помнишь, что могло спровоцировать этого психа?
– интересуется учитель, и я благодарна хотя бы за то, что не смотрит на меня с жалостью.
А вообще странно находиться в объятиях одного, отвечая другому.
– Кажется, мы выступали с Джокером вдвоём, и играли на сцене влюблённую пару — по сценарию надо было держаться за руки и всё время быть рядом.
Эль напрягается за спиной, пока Константин Евгеньевич прячет странную ухмылку в уголке губ, будто знает, что у нас ничего и никогда не было.
– Это видео есть в сети?
– угрожающе интересуется сталкер.
– А что? Боишься конкуренции?
– поддевают его.
– Я-то? Ну точно не с твоей стороны.
Эти их мальчишеские разборки очень напрягают. Никогда прежде не ощущала себя так неловко… Нет, со стороны кому-то может показаться классным, что из-за тебя спорят два красивых мужика, но на деле это вообще не круто, а ещё чревато дракой, которую ты вряд ли сможешь разнять.
– Птичка, а что ты делаешь?
– наконец, обращают на меня внимание, пока я судорожно пытаюсь убрать лепестки.
– Подметаю мусор, - объясняю очевидное.
– Мама ни за что не должна узнать об этом, да и мне неприятно.
– Ника, ты обязана рассказать маме, - спорит учитель, отбирая у меня щётку, а мне очень хочется напомнить ему, что он уже не имеет никаких прав на беспокойство.
– Он может вернуться.
– Наверняка именно эта мразь пробралась к вам в дом недавно, - открывает рот сталкер, и я готова его прибить, потому как взгляд Евгения Константиновича стекленеет, напоминая, каким этот мужчин может быть опасным.
– Что?
– Спасибо, - благодарю Эля, но он вообще не выкупает, почему я злюсь.
– А давайте вы оба просто придёте в себя, а то мне невесело.
Мои слова почему-то заставляют обоих полностью игнорировать моё присутствие, и они начинают общаться между собой, словно меня тут вообще нет.
– С чего начнём?
– спрашивает сталкер.
– Для начала, надо разобраться с твоим братом. Знаешь, где он чаще всего бывает вне работы?
Эль задумывается ненадолго.
– Есть один закрытый… клуб, - косится на меня, будто я не догадываюсь, что это может быть за место.
– Мой человек следил за ним, и там эта скотина предпочитает отдыхать, причём, едва ли не с самого открытия.
– Значит, есть шанс, что там он встречается с другими участниками, - тянет учитель.
– Как нам попасть туда?
Сталкер хмыкает, лениво
– Ну, если твои вкусы достаточно специфичны, - играет бровями, - и есть на это деньги, то ты их клиент.
– Вообще не проблема.
– Ало, я всё ещё здесь!
– машу руками.
– Вы реально пойдёте в какой-то клуб для извращенцев?
Они проявляют удивительное единодушие, взглянув на меня, как на несмышлёного ребёнка, и я понимаю, что что-то в жизни явно упустила.
– Птичка, не ревнуй.
Мысль, что сталкер там будет развлекаться, возможно, с другими женщинами, неожиданно жалит.
– Тогда я иду с вами.
– НЕТ!
– хором орут, пугая не только меня, но и кота, свалившегося с подоконника.
– Если твой брат такой отморозок, он наверняка заинтересован во мне — вспомни тот идиотский аукцион, - пытаюсь донести до Эля.
– Ты сейчас вообще не понимаешь, на что себя подписываешь, - шипит мне в лицо.
– Мой братец всегда стремился отобрать то, что было моим…
Мне не удаётся хоть слово вставить, потому что Евгению Константиновичу звонят, и он хмурится, глядя на экран.
– Мне пора, - тяжело вздыхает, а затем обращается к сталкеру: - Надеюсь, ты отговоришь её от этой глупости. Я буду на связи.
– Бывай.
То есть, они ещё и телефонами успели обменятся? Оперативно…
Едва учитель нас покидает, бросая предупреждающий взгляд, остаёмся наедине. Эль какое-то время молчит, изучая меня, как какую-то диковинную находку и не зная, что с ней сделать.
Наконец, в его глазах что-то проясняется, и я вижу, что сталкер уже что-то для себя решил. Он подходит ближе, врываясь в моё пространство, окутывает своим мужским ароматом, и я не могу пошевелиться.
– Птичка, в этом клубе нам придётся играть по их правилам, понимаешь?
– шепчет, убирая волосы мне за ухо, и меня ведёт от этого лёгкого касания.
– А зная тебя, могу сказать, что хрен ты сможешь остаться равнодушной ко всему, что происходит.
– А ты не говори за меня, - зло бормочу.
– Что ж, - кивает спокойно, а потом вдруг хватает одной рукой за горло, заставляя смотреть на него, - сейчас увидим.
Его взгляд вмиг заволакивает такой теменью, что в первый миг я пугаюсь, но что-то не даёт мне воспринимать его, как нечто опасное. Он позволяет себе отследить мою реакцию на его действия, и увиденное ему отчего-то нравится.
– Покажи мне, - прошу, когда ощущаю его большой палец на своих губах, медленно скользящий по ним.
Пару долгих секунд просто смотрим друг на друга, а после сталкер обходит меня и, отпуская шею, заводит мои руки мне за спину, толкая обратно в сторону кухни. Пульс зашкаливает, грозясь пробить вены, но я по-прежнему хочу понять свои собственные пределы, поэтому позволяю уложить себя животом на столешницу.