Акулы шоу-бизнеса
Шрифт:
Татьяна приехала с концертов в Питере на поезде «Красная стрела», добралась до своей квартиры и завалилась спать. Она намеревалась проспать весь день до вечера, потому что зверски устала — у нее было два концерта за ночь в разных клубах Северной столицы, она вымоталась и энергетически выжалась, как лимон.
Но только лишь она заснула, как раздался звонок в дверь. Татьяна натянула на голову подушку, бормоча себе под нос проклятия, что ей не дают поспать, — она никого не ждала, отец прислал ей на телефон сообщение, что он уехал на Украину и вернется через пару дней, поэтому и приходить к ней было некому. Настырный
— Сова, открывай, медведь пришел, — довольный, крикнул Бальган, цитируя детский мультик советских времен, — принес тебе продуктов и радостную весть.
Татьяна повернула ручку замка и впустила продюсера. Она была только в трусиках и коротенькой футболочке, но Бальгана совсем не стеснялась. Иногда на сборных «солянках» в какой-нибудь закулисной гримерке артистам приходилось в такой тесноте переодеваться, что все уже были практически нудистами. Да и с Бальганом у Татьяны были чисто деловые отношения, никаких иных связей, кроме деловых. Продюсер «отрывался» на молоденьких певичках, приезжающих из провинции за сладкой московской жизнью и попадающих прямиком в лапы Бальгану, который сулил им горы золотые, а потом банально бросал.
Обычно Бальган на Татьянины прелести никак не реагировал, потому что она была не в его вкусе, как он утверждал. Он любил высоких, длинноногих, с большой грудью и осиной талией. Преимущественно голубоглазых блондинок. Татьяна же была среднего роста, размер груди второй, талия присутствовала у нее, конечно, но никак не осиная. В общем, была она девочкой симпатичной, но на фотомодель стандарта 90-60-90, которые так нравились Бальгану, никак не тянула. И в общем-то это ее ни капли не расстраивало. Но сегодня Татьяна хоть и спросонья, но все же заметила, что он как-то необычно поглядел на ее бедра, на стройные ноги и на грудь, которую облегала тонкая ткань футболки.
— Ты что, Бальган, пост соблюдаешь? — спросила Татьяна, зевая.
— В каком смысле? — не понял продюсер.
— А в том, что пялишься на меня, будто к тебе на прослушивание давно никакая фотомодель не забегала, — ответила Татьяна.
— А-а, вот ты о чем, — рассмеялся Бальган, — а чего бы не посмотреть на хорошее женское тело?
— Раньше ты моего тела как-то не замечал, — сказала Татьяна, накидывая халатик, — что, озарение снизошло?
— Да, м-м, гы-гы, — невразумительно ответил Бальган, прошел на кухню без приглашения и стал выкладывать на стол фрукты и полуфабрикаты, — я вот думаю — ты проснешься, а в доме шаром покати и покушать нечего, решил вот тебе привезти поесть.
— Спасибо, конечно, за заботу, — сказала Татьяна, — но я выспаться хотела, а ты меня разбудил. Проснулась бы, тогда и пиццу себе заказала. Не затем ты пришел, чтобы меня накормить. Что я, не вижу, тебя аж распирает, что ты дождаться не мог, когда я проснусь. Так что не мути воду, а рассказывай, чего тебе от меня нужно.
Бальган опять хохотнул, присел на табуретку в кухне, достал из кармана пачку сигарет и, закурив, покачал головой с таким умным видом, будто он был Ньютон и ему только что упало на голову яблоко. Или нет, он был больше похож на Архимеда, который выпрыгнул из ванны. Конечно, Бальган пришел не просто так, он принес радостную весть — это было написано у него на лице. Однако то, что казалось радостным Бальгану, не всегда радовало Татьяну. Она присела напротив Бальгана за столом, выудила у него из пачки сигарету и тоже закурила.
— Вчера, пока ты была в Питере, мне позвонили с очень хорошим предложением из офиса господина Сметанина, — начал свое повествование продюсер, — ты хоть знаешь, кто такой Сметанин?
— Олигарх какой-то вроде, видела по телевизору, — ответила Татьяна.
Ей зверски хотелось спать, а Бальган этого не хотел понимать. Она бы с удовольствием сейчас выпила чашечку кофе с сигаретой, но тогда ведь точно не уснет, когда Бальган наконец покинет ее дом.
— Какой-то! — всплеснул руками Бальган. — Надо же так сказать! Не какой-то, а один из тех самых, кто входит в список журнала «Forbes» в числе самых богатых людей России!
— И что он сказал тебе, раз ты так радуешься? Что ты его внебрачный сын и после его смерти унаследуешь его миллионы?
— Все б тебе подкалывать, язва, — в шутку погрозил пальцем Татьяне продюсер, — мне звонил не он сам, а его заместитель. И сказал, что Сметанин через несколько дней будет отмечать свой день рождения, а праздновать его будет, катаясь на своей яхте по Москва-реке в компании своих друзей-олигархов до Учинского водохранилища, где на берегу стоит его вилла. Там будет множество людей, которые на самом деле решают, куда и как двигаться России. Меня тоже пригласили.
— Ты тоже решаешь судьбу России? — усмехнулась Татьяна.
— В какой-то мере, — серьезно ответил Бальган, — но главное состоит совсем не в этом. Оказалось, что Сметанин слушает в машине, и в самолете, и на яхте только твои песни и вообще чуть ли в тебя не влюблен. Вот друзья его и решили сделать ему подарок — пригласить тебя для выступления. Споешь там пару-тройку песен на яхте, потом у олигарха дома на вилле, он заплатит хорошо, мы хоть немного еще из долгов вылезем.
— Бальган, мы же с тобой решили, что я на всяких такого рода частных сабантуях не выступаю, — нахмурилась Татьяна, — это же даже в контракте записано! Только на концертных площадках, специально для этого оборудованных. Ты бы еще мне в сауну предложил съездить, там спеть для бандитов!
— Подумаешь, контракт, — отмахнулся Бальган, — в контракт можно и изменения внести, ничего страшного. Некоторые вон и конституцию меняют под давлением обстоятельств, а ты про какой-то контракт говоришь.
— Не буду я петь на яхте для снобов! — категорически отказалась Татьяна. — Моя публика совсем другая!
— Дура ты глупая! — воскликнул Бальган. — Это же твой шанс! Сам Сметанин хочет тебя! Это же такой потенциальный спонсор! Уважь его один раз, и он тебе потом столько денег отвалит! Покатаешься с ним на яхте, выпьешь шампанского, ну и так далее…
— Не поняла, — медленно произнесла Татьяна, — ты о чем сейчас говорил — о выступлении или?..
— Слушай, никто тебя ни к чему не склоняет, — ответил Бальган, — покатаешься на яхте, на вилле у него побываешь, посмотришь хоть, как люди живут. Споешь на концерте, а может быть, этот олигарх тебе и понравится. Он не старый еще, ему всего сорок восемь.
— А-а, значит, я правильно поняла, — догадалась Татьяна и стала приподниматься из-за стола, — ты хочешь меня под денежный мешок подложить, скотина? Сутенером заделался! То-то ты на меня так сегодня пялился. Присматривался, за сколько продать меня можно?