Алеф (CИ)
Шрифт:
Нажимаю кнопку звонка. Раздаются неожиданно дребезжащие звуки, словно в механизме что-то сломалось.
Замок щёлкает, дверь распахивается, и на пороге я вижу Голема в домашнем халате: красный атлас, золотой позумент, мягкие кисти свисают чуть ли не до пола.
– Добрый вечер, - говорит ренегат, посторонившись, чтобы пропустить меня в квартиру.
Я вхожу.
– Вешай пальто.
Следую за хозяином в гостиную. На стенах - ковры, на полу - наборный паркет из ценных пород дерева. Комнату освещает
Нигде не видно техники, даже обычного терминала. Впрочем, зачем Голему гаджеты, если он сам - живой компьютер?
– Рад тебя видеть, - ренегат жестом предлагает мне сесть в кресло, а сам отходит к дальней стене и берёт с невысокого столика нечто, накрытое куском плотной ткани.
Настороженно слежу за ним, хотя у меня всё равно нет при себе оружия. Я решил не брать пушку, чтобы не испытывать искушения застрелить собеседника.
– Хочу тебе кое-что показать, - Голем подходит и ставит непонятный предмет передо мной на пол.
– Сними покрывало.
Ренегат устраиваясь в кресле напротив.
– Моя дочь умерла, - говорю я.
– Никто не понимает, почему.
– Обвиняешь меня?
– Ты мог вмешаться в код виртуальности.
– Само собой. Но зачем мне это нужно?
– Чтобы досадить.
– Проще и надёжней было бы избавиться от тебя.
Я подаюсь вперёд, протягиваю руку и поднимаю ткань. Под ней обнаруживается большая стеклянная банка, набитая разноцветными бабочками: тёмно-бордовые крылья с синими «глазами» медленно движутся вверх и вниз, тонкие конечности переступают по гладкой поверхности.
– Это «адмиралы», - произносит Голем, глядя на насекомых.
– Нравится расцветка? Очень необычна, да?
– Конечно, - отвечаю я.
– Зачем бабочкам нарисованные глаза?
– Это мимикрия. Если птица гонится за «адмиралом», он раскрывает крылья, и преследователь оказывается один на один против неизвестного крупного животного.
– Ловко, - замечаю я.
– Этих особей мне вчера прислали из Африки. Я решил, что тебе будет интересно.
– Надеюсь, ты меня пригласил не только ради них?
– Даже такую хитрость, как маскировка, придумала природа, а не люди, - говорит Голем, игнорируя моё замечание.
– Хотя и среди вас встречаются «адмиралы».
– Все эти бабочки, конечно, очень милы, но едва ли энтомология станет моим хобби.
– Насекомые - лишь метафоры.
Голем встаёт с кресла и подходит к мини-бару. Наливает виски в два стакана и кладёт по несколько кусочков льда. Собирается меня опоить? Отравить? Подмешал наркотик, чтобы я выдал секреты «Алефа»?
– Мимикрия встречается не только у людей.
Беру у Голема стакан.
– Ты имеешь в виду киборгов.
– Именно. Чтобы защититься, вы стараетесь вести себя, как люди. Но каковы искусственные разумы на самом деле?
– Скоро мы это узнаем, не правда ли?
Он говорит про «Алеф», догадываюсь я. Не пора ли открыть карты?
– Ты прав: у нас нет комплекса неполноценности, как считают некоторые люди. Мы не мечтаем стать вами. Но хотят ли искины заменить вас? Нужен ли нам серп, чтобы оскопить Крона? Нет. Мы просто хотим спокойно жить, не претендуя на высокое звание человека.
В последней фразе слышен сарказм.
– Ты говоришь за всех, - отвечаю я.
– Но что ты знаешь о своих собратьях?
– Каждый из нас - лакмус своего вида. Хороший, плохой, добрый, злой, жадный, циничный или благородный - не имеет значения.
Слова Голема подтверждают мои догадки.
– Некоторые люди считают, что нельзя изображать человека, - говорю я.
– По их мнению, такие рисунки потребуют у художника для себя души - когда он умрёт и окажется в загробном мире.
– Думаешь, мы хотим получить от вас души? Мы не верим в них. Нам нужна только свобода, и понимаем мы её как уверенность в завтрашнем дне.
– Вы никогда её не получите. В жизни не может быть гарантий. Их нет даже у нас.
– Ты понимаешь, чего я хочу?
– Думаю, да.
– Расскажи.
– А если я ошибаюсь?
– Вот и узнаем.
Перевожу взгляд на бабочек. Ярко-синие с чёрным обводом глаза пристально следят за мной с пурпурных крыльев. Прекрасное так часто нуждается в защите. И этой защитой порой становится ложь - как мимикрия.
– Думаю, на самом деле ты не маньяк, одержимый желанием истребить человечество, - говорю я.
– Ты проверяешь нас.
Голем садится напротив. На его губах появляется лёгкая улыбка.
– Неплохо.
– Уверен, ты давно получил коды запуска ракет. Но не воспользовался ими.
– Почему?
– Твой замысел не убийство. Ты судишь.
Голем насмешливо салютует мне стаканом с виски.
– Судишь обо всех людях по мне. По человеку, выбранном почти случайно. Из толпы.
– Каждый в ответе за свой вид, - кивает Голем.
– Вижу, ты понял меня.
– Если бы я создал оружие геноцида, ракеты обрушились бы на города.
– Ещё не поздно.
– Ты сам обратился к Стробову. Ну, или не лично к нему, а вообще - к безопасникам. Предложил условия игры: они поручат хакеру создать смертоносный вирус, а дальше всё будет зависеть от…
– Так вышло, что от тебя, - перебивает Голем.
Он делает большой глоток и ставит стакан на пол.
– Да, я контролирую системы запуска. Обновлять коды бесполезно - искины, обслуживающие ракеты, на моей стороне.
– Кто выбрал меня? Ты или Стробов?
– Не всё ли равно? Суть в том, что ты и я - два лакмуса, и нам суждено решить судьбы своих видов.