Алеф (CИ)

Глебов Виктор

Двенадцать часов… Предел мира положен, но Конца Света не будет. Грядёт начало.

Я не возвращаюсь в Киберград: жду звонок Стробова. Вношу последние изменения в код «Алефа».

Вирус готов, когда полковник через восемь часов связывается со мной.

Голос у него усталый и раздражённый.

– Запускай вирус!
– говорит он.
– Немедленно. Поджарь этого ублюдка!

Я вхожу в виртуальность. Сейчас все материалы «Алефа» собраны в одном месте - я позаботился об этом.

Под окнами офиса демонстрация.

Вызываю охрану, чтобы моему автомобилю расчистили путь.

Еду в особняк. Со всех сторон Голем произносит свою пламенную речь. Я не смотрю в окна.

Вокруг моего особняка полно репортёров: к моим грехам теперь приписан ещё один. Убийца искинов. Что ж, кто-то должен помочь мессии взойти на крест. У Иисуса был Иуда, а у Голема есть я.

– Гони, - говорю я Генриху.

Едем сквозь толпу. Как ни странно, все успевают вовремя отскочить, и никто не оказывается под колёсами.

Полиция вытесняет репортёров за территорию особняка, и ворота закрываются.

– Алекс, что происходит?!
– Марна встречает меня в холле.
– Началось?

– Да. Ты готова?

Девушка кивает.

Хватаю её за плечи, заставляя посмотреть мне в глаза.

– Скажи, что не умрёшь!

– Я останусь с тобой, милый, - отвечает она, и я чувствую, как с моих плеч сваливается гора.

Значит, апостолы не задумывали теракт - это было делом одного Голема!

– Пора запускать вирус, - говорю я.

– Можно мне быть с тобой?

– Не сейчас. Я должен забрать его из хранилища.

– Оно здесь?

– Да. Иди пока к себе.

Не произнеся больше ни слова, Марна уходит.

Я поднимаюсь в кабинет. Святая святых.

Открываю терминал. Введя уйму паролей и пройдя несколько идентификаций, активирую файлохранилище: границы комнаты размываются, и я оказываюсь в белом бункере. В середине - стальная дверь. Её можно обойти - со всех сторон она выглядит одинаково. Дверь никуда не ведёт - она защищает.

Я подхожу и кладу на неё ладони. Кожа чувствует холод металла. Произношу последний пароль, и по двери с тихим треском пробегают искры. Она медленно открывается.

Стены комнаты преображаются: теперь они покрыты ячейками, заполненными информацией. Здесь я храню то, что украл или получил в качестве оплаты.

«Алеф» находится в центре - под прозрачным колпаком силового поля. Он выглядит как серебряный шар, висящий в воздухе над мраморным постаментом. Я обхожу его пару раз, чтобы полюбоваться. Он прекрасен, хотя и смертоносен. Я мог бы внести пару изменений прямо сейчас и убить все искусственные интеллекты на Земле. Никто не смог бы мне помешать. Это власть. Но, конечно, я этого не сделаю. Во-первых, у меня отсутствует желание истреблять их, во-вторых, я не хочу потерять Зою, а, в-третьих, поступи я так, и ракеты уничтожат людей и меня самого. Это контроль власти.

Пора действовать. Протягиваю руку, и она проходит сквозь защитное поле. Беру шар. Он холодный, гладкий и тяжёлый.

Выхожу из хранилища и закрываю дверь.

Оказавшись вновь в своём кабинете, поднимаю трубку терминала и набираю номер ангара, где стоит готовый к вылету самолёт.

– Алло?
– раздаётся в динамике хрипловатый голос.

– Начинайте погрузку, - говорю я.

Мои люди обо всём предупреждены и понимают, что требуется.

– Да, господин Кармин, - доносится в ответ.
– Приступаем.

Положив трубку, на несколько секунд прикрываю глаза, чтобы собраться с мыслями. И с духом. Затем спускаюсь в холл, вызывая на ходу машину.

– Фёдор, саквояж!
– кричу я, надевая пальто.

– Куда ты?!
– окликает меня Марна, появляясь на галерее второго этажа.

– Пора, - коротко отвечаю я.

– Я с тобой!
– она быстро спускается по лестнице.

Молча подаю ей пальто. Отговаривать девушку, конечно, бесполезно, да и я не хочу в такой момент быть один.

Дворецкий приносит саквояж, и я кладу в него шар.

– Это он?
– спрашивает Марна.

– Да.

– Ты точно всё просчитал?

Бросаю на неё вопросительный взгляд.

– Я не хочу умирать, - с робкой улыбкой поясняет Марна.

Губы у неё чуть дрожат.

– Ты останешься со мной, - отвечаю я.
– Забыла?

Когда, одетые, мы выходим на крыльцо, «Бэнтли» уже ждёт. За решёткой толкутся репортёры, и при нашем появлении они начинают поспешно вскидывать камеры.

– На аэродром, - говорю я Генриху, когда мы с Марной забираемся в салон.

Едем, маневрируя среди машин. Никакой дополнительной охраны. Если люди Стробова и следят за нами, то тайно.

– Когда это случится?
– спрашивает Марна, глядя перед собой.

– Как только груз окажется на определённой высоте.

– Значит, скоро, - Марна издаёт едва заметный вздох.

– Это единственное решение. Он сам так захотел.

– Знаю.

– Вы были близки?

– Насколько могут быть близки бог и его ученик?

Я держу саквояж на коленях, чувствуя исходящую от шара мощь.

– Думаю, наша жизнь в Киберграде теперь здорово изменится, - замечает Марна, взглянув на меня.
– Тебе не дадут покоя.

– Не так уж и много теперь держит меня здесь.

– Наверное, мне придётся уйти. То есть, Марне.

– Я знаю: киборги равнодушны к Киберграду.

– Мне он нравится, - Марна кладёт руку мне на запястье.
– Потому что я была здесь с тобой.

Я сжимаю её пальцы.

Дальше мы едем молча, боясь разрушить возникшее между нами волшебство.

Автомобиль притормаживает у пропускного пункта. Генрих показывает пропуск, и шлагбаум поднимается. Мы едем дальше - туда, где виден силуэт самолёта.