Александр Грозный. Исчадия Ада
Шрифт:
Олег скривился.
Ты только при Мишане не говори так, а то он сразу об этом книжку напишет. И нас ещё туда приплетёт. С него станется.
— А чо? Пусть бы и написал книжку про Люциху. Глядишь и туристы повелись бы. Про Подю, какого-нибудь.
— Он про Подю уже писал, — усмехнулся Устинов. — Про Бикин.
— Ну так пусть про Люциху напишет.
— Ну, так попросил бы его, — сказал Селиванов. — Он с полпинка заведётся.
— Да смурной он, какой-то. Песен не поёт,
— Он и здесь свои книжки пишет, — осклабился Устинов. — В трезвом уме и здравой памяти пребывая.
— Здравом уме и трезвой памяти, — поправил Санечка.
— Да, пофиг. Про что пишет-то?
— Про какого-то попаданца в СССР.
— Вечная тема.
— Ага.
— Вот и пусть про Подю напишет.
— Да что ты к нам-то пристал со своим Подей. К Мишане приставай.
— Санечка, тут ещё коровку заведёт и нас заставит сено косить, — насмехаясь, проговорил Селиванов.
— Не-не-не, это не мой бизнес, — тоже рассмеялся Устинов. — Сама-сама-сама…
— Злые вы, — рассмеялся Санечка. — А баня-то какая получилась?! Обновили! Прелесть, а не баня!
— И всё-таки, этот поц не зря приходил, — задумчиво проговорил Устинов. — И Полковника он перенёс в Лучегорск. Больше не кому. Не получается по-другому.
— Да-а-а, — с непонятной интонацией проговорил Селиванов и покачал головой. — Почему он тогда в царских одеждах, если это Санёк?
— Да, кто его знает? — пожал плечами Слава. — Может его закинуло сначала в прошлое, а потом он уже обратно вернулся.
— Ты, всё-таки, Вербера читать переставай. Это в его Алканавтах души путешествуют?
Олег рассмеялся.
— Танатонавтах, — улыбнулся Устинов.
— Во-во! Хе-хе! Татанонавт и прилетел.
— По-другому не объяснить то, что произошло с Полковником.
— Куда вот тигра делась?
— Думаешь, кошка?
— Конечно! По следам маленькая, а молодой кот на человека не бросился бы.
— Как эта бросилась? Зачем ей? — спросил сам себя Устинов. — Следы помнишь пятипалые?
Селиванов кивнул.
— Странные следы. Вроде енота, но здоровые. Там енот должен быть размером с тигра.
— Да, ты что, Олег?! — удивился Санечка. — Следы двух ног там. Двух!
— Во-о-о! — поднял палец вверх Устинов. — Бьюсь об заклад, это тот парень.
— Фига себе, «парень»?! С лапами енота?!
— Чёрт это! — вдруг серьёзно сказал Санечка. — Или Подя.
— Да, ну тебя с твоим Подей! — махнул на него рукой Селиванов. — Я не смотрел, толком, следы. Правда, что ли две ноги?
— Правда, Олег. Правда. А ты говоришь, татанавты… Кхе-кхе!
— Если это Подя, то он ещё проявится, раз уж появился. А мы перестали ему наливать. Совсем забыли, вот он и пришёл.
—
— Это хорошо, что ты солнечный свет взял, а не из себя силу, — сказала Гарпия. — Получается, что ты меня призвал.
— А, Мартына матрица?
— Так, что эта матрица даёт? Она же — часть моей. Е же её по своему образу создавала, Марту-то. Она — часть меня. Вот и притянул ты меня…
Голая гарпия потянулась, изогнув спину в пояснице.
— Хорошо то как здесь! — сказала она. — Это твой мир, из которого ты пришёл туда?
— Это тот же мир, только на пятьсот лет старше, — сказал Санька.
— Ну-у-у… Не факт, не факт… Это только время покажет, тот, не тот. Я много миров повидала. В этом я не чувствую столько силы, как в том и не вижу слуг моих. Почти не вижу. Очень немного и то, далеко от люда человеческого.
— А есть не человеческий люд? — с ухмылкой спросил Санька.
— Как не быть, — сказала Гарпия и странным взглядом посмотрела на Саньку. — Тебе ли не знать? Ты на себя давно в зеркало смотрел? Что вырастил кудлатую светлые волосы на голове и свёл на всём остальном теле, думаешь сделает тебя полноценным человеком? Гульнула твоя Лёкса с Велесом, или силком он её взял, тут и гадать не след. Хе-хе…
Санька пошевелил своими странными пальцами, загибающимися почти перпендикулярно вверх и сжимающимися вниз, и улыбнулся.
— Да, и ладно. Я привык уже.
— Ты привык, а люди — нет. Ходят, поди, о тебе уже слухи?
— Ходят, — вздохнул Санька. — Разные.
— Уходить тебе надо. То, что ты рассказал — плохо. И плохо не потому, что на вас упыри идут. Они часто на Русь ходили, и ходить будут. Но эти упыри идут не на Русь. Они идут за тобой. Понимаешь разницу? Почуяли они тебя и придут за тобой. А зайдут на Русь, всем тяжко будет. Может быть тебя и увёл сюда дух святой? Специально увёл.
— Какой такой «дух святой»? — удивился Санька.
— А тот, что за Русь стоит. Тот, что тебя призвал и светлым сделал.
— Ты думаешь?
Санька привстал на локте и посмотрел в глаза Гарпии, пытаясь понять, не шутит ли она. Долго я думала в темнице Аида, над судьбой твоей. А там время движется медленно. Очень медленно. Ты двадцать лет прожил, а я все двести… Так и поняла я, что ты не просто так в тот мир пришёл, а поднять его. Как Спаситель в Иудею. Я так думаю. И ведь ты великое дело сделал. И нежить поддержал, и светлое воинство поднял, и люд вразумил, и… Да, много чего. Но, думаю, что далее, они сами должны. Не проживёшь жизнь чужим умом. А ты целую державу жить по-своему заставил.