Александр Македонский
Шрифт:
Последним в ряду персидских столиц должен был стать Персеполь. Захват именно этого города в Центральной Персии, по мнению Александра, окончательно делал его властелином державы Ахеменидов. Дорога туда шла через горы (хребет Загр), а проход в них – «Персидские ворота» – оборонял персидский военачальник Ариобарзан, располагавший довольно многочисленным войском. Проход он перекрыл стеной, высоты были заняты его отрядами. Дело осложнялось для македонян еще и тем, что они совершали свой переход в январе. Однако Александру удалось справиться со всеми проблемами. Поняв, что лобовая атака укреплений в проходе ничего не даст, царь нанял проводников по обходным тропам в горных лесах. Напротив противника остался небольшой отряд Кратера, получивший приказ разводить столько костров, чтобы персы полагали, будто перед ними все еще вся армия македонян. Обойдя Ариобарзана, Александр напал на него с тыла и разбил. Вскоре его войско было уже в оставшемся без защиты Персеполе –
Город ожидала судьба, отличная от Вавилона, Суз или Мемфиса. Являясь столицей собственно Персии, столицей Ахеменидов, именно он должен был пострадать больше всего, будучи наказанным за грехи своих строителей и правителей. Диодор пишет: «Самым богатым был этот город из всех, существующих под солнцем, и частные дома были с давних времен переполнены богатствами. Македоняне врывались, убивая всех мужчин и растаскивая имущество, которого было очень много, в особенности же полно утвари и всяких украшений. Много тогда было унесено серебра, не меньше и золота разграблено; множество роскошных одежд, разукрашенных морским пурпуром или золотыми узорами, стали наградой победителям. Громадный, по всему миру прославленный дворец был отдан на глумление и полное разрушение… Женщин в их украшениях уводили силой, превращая полонянок в рабынь. Вот так Персеполь, насколько он превосходил другие города благополучием, настолько превзошел других несчастьями». Александр захватил в городе сокровищницу, богатство которой превосходило все то, что уже попадало в руки македонян, – тут было 120 тысяч талантов, и чтобы вывезти их, пришлось использовать десятки тысяч мулов и верблюдов. Казну Александр поручил одному из своих ближайших друзей – Гарпалу.
Александр не остался в стороне от вакханалии грабежей и пьянства, которую устроили его воины. Знать не отставала от простолюдинов. Одна из пирушек Александра в мае 330 года до н. э. закончилась трагедией, достойной кисти живописца. В угаре пьяного праздника царь приказал сжечь дворец Ксеркса. Традиция возлагает вину за эту акцию на афинскую куртизанку, любовницу Птолемея Тайс, которая и предложила разгоряченным молодым македонским военачальникам уничтожить символ власти Ахеменидов. Мысль была принята на ура. Первый факел бросил сам Александр, отмахнувшийся от Пармениона, который пытался урезонить царя. Даже если идею и подкинула Тайс, то пожар в Персеполе все равно вряд ли можно назвать случайностью. Сожжение дворца Ксеркса должно было свидетельствовать о том, что главная цель войны – отмщение персам за поруганные святыни – достигнута. Впрочем, наутро Александр якобы сожалел о содеянном, говоря, что большим наказанием для персов было бы увидеть его на троне Ксеркса в этом дворце. Ужаснув жителей Персии, македонский владыка, тем не менее, не отказался от идеи стать царем для всех народов, а не только для греков. В целях будущего единения, слияния наций в Персиде было собрано 30 тысяч юношей, которых отправили учиться военному делу у македонских наставников. Сатрапом же Персиды опять стал перс.
Упомянув о попойках Александра, скажем, что они становились все более частым явлением. Пьянство, в отличие от эллинской культуры, в традициях Македонии подчеркивало мужество человека. Александр же, кажется, перещеголял в этом и своих соплеменников.
Следующей целью завоевателя была Мидия и ее столица Экбатана, в которой всю зиму отсиживался Дарий III. С этого момента Александр официально прекращал войну против Персии и подчеркивал, что ведет уже личную войну против Дария. В связи с этим он даже отказался от титула стратега-автократора Коринфского союза (к чему он был «Царю Азии»?), а греческих и фессалийских союзников щедро наградил и после взятия Экбатаны предложил им отправиться домой. Тех же, кто желал остаться в его армии, он зачислял в разряд наемников. Таких нашлось достаточно. Отныне эти люди не зависели от властей своей родины, а подчинялись исключительно Александру. В Экбатане же было принято решение об образовании четвертого финансового управления – из Месопотамии, Сузианы и Ирана. Здесь же был оставлен Парменион с довольно многочисленным гарнизоном. По всей видимости, именно Экбатане изначально предназначалась честь называться столицей империи Александра. Тем не менее, для Пармениона подобное назначение было, скорее, понижением. Молодой царь хотел наконец избавиться от назойливого старика. Когда он вернулся из индийского похода, первое место в его планах занимал уже Вавилон, а не мидийская столица. Место Пармениона в армии занял Кратер, тоже консервативно настроенный, но более покорный.
Дария его могущественный недоброжелатель опять не настиг. Персидский царь подался на север – в Бактрию, и когда Александр прибыл к городу Раги (неподалеку от современного Тегерана), ему сообщили, что последний Ахеменид уже прошел так называемые Каспийские ворота. Положение Дария становилось все более безнадежным. Многих своих высокопоставленных подданных он уже потерял – сатрапы один за другим склонялись перед Александром. Учитывая,
В июле 330 года до н. э. Александр уже фактически настиг Бесса. Македоняне совершали невероятные по темпу рейды, проходя сотни километров за считанные дни. Наконец вдали показались те, за кем они гнались. С удивлением македонец увидел, что сил у его противника больше. Однако паника не давала воинам Бесса и Набарзана остановиться и приготовиться к бою.
То ли пытаясь откупиться от царя, то ли не желая таскать за собой, уходя от погони, пятидесятилетнего пленника, предатели убили бывшего царя Персии. Македонские воины нашли его умирающим в какой-то телеге, Александр так и не успел пообщаться со своим неудачливым противником. Это произошло у города Шахруд. Набарзан же в это время с небольшим отрядом мчался в Гирканию, а Бесс – в Бактрию.
Александр отправил тело покойного Дария в Персеполь, где приказал похоронить со всеми почестями в царской усыпальнице. Теперь им овладела новая идея. Александр объявил себя преемником Дария на престоле. Из этого следовало, что ему необходимо привести в покорность все персидские земли и, более того, отомстить узурпатору Бессу за убийство предыдущего хозяина персидского трона. Поход продолжался. Месть за Дария была, конечно, только поводом – реальной задачей было подчинение Александру восточных районов рухнувшей державы. Солдатам, которые уже переставали понимать, почему военные действия не прекращаются, царь обращался с такими словами: «До сих пор вы были для людей Востока страшным призраком. Если вам здесь ничего не надо и вы хотите только, произведя смятение, уйти домой, они овладеют вами, как женщинами».
На пути в Гирканию, область на южном берегу Каспийского моря, к Александру с изъявлением покорности явился убийца Набарзан, который был помилован. Вскоре сдались греческие наемники, еще недавно охранявшие Дария. Тех из них, кто поступил на службу к персам до создания Коринфского союза, Александр отпустил домой, остальных включил в состав своей армии. Наиболее опасная для македонского завоевателя ситуация складывалась тогда в Бактрии. Сатрап этой области и среднеазиатской Согдианы Бесс не просто убил Дария и сбежал. Опираясь на население данных стран, он старался поднять общенародное антимакедонское движение, создать новую дееспособную армию. Принадлежа к царскому роду, Бесс даже замахнулся на то, чтобы восстановить державу Ахеменидов, где именно он должен был занять трон. Себя он уже приказал именовать традиционным царским именем – Артаксеркс и титулом, аналогичным тому, что принял Александр, – «Царь Азии».
К коалиции, которую создавал Бесс, примкнули Дрангиана и Ария. С последней у македонян вообще возникли неожиданные трудности. Сначала сатрап данной области Сатибарзан признал власть Александра и получил традиционную награду – сохранение должности при контроле со стороны македонского стратега Анаксиппа. Однако, когда Александр двинулся дальше, Сатибарзан взбунтовался. Его люди убили Анаксиппа, в столице были собраны войска арианцев, которые вскоре пошли на соединение с бактрианской армией Бесса. Царю пришлось возвращаться и подавлять мятеж. Через некоторое время, когда македоняне были уже в горах Гиндукуша, Сатибарзан вернулся, против него пришлось отправлять особый отряд… Это была первая ласточка наступления более тяжелых времен – в Средней Азии, а затем в Индии, несмотря на постоянные победы, великому полководцу и политику приходилось устанавливать свою власть уже отнюдь не так легко, как до этого в Месопотамии или Египте.
Но пока сатрапии продолжали покоряться македонянами. В руках Александра оказались Ариана, Гиркания, Парфия. Македонские войска разделялись на отряды, метались от одного города к другому, покрывая при этом огромные расстояние за несколько дней. Перечисление всех племен и городов Центральной Азии, которые были взяты, а потом при необходимости взяты еще раз, займет слишком много места. Заметим, что при этом завоеватели не всегда отчетливо представляли себе, что именно они захватили, насколько далеко находятся от других известных объектов. К примеру, считалось, что Каспийское море является частью той же водной системы, что и Меотийское – т. е. Азовское. Позже, в Индии, Александр выдвинул предположение, что нашел истоки Нила, поскольку в местной реке он обнаружил крокодилов и цветы лотоса. Воины Александра были не только покорителями земель, они были первопроходцами. Античная наука благодаря походам Александра Великого получила немало совершенно новых данных. Это не только данные географические, но и биологические, и метеорологические.