Александр Яковлев. Чужой среди своих. Партийная жизнь «архитектора перестройки»
Шрифт:
Такова точка зрения авторитетного и уважаемого всеми ветерана разведки.
А травля Яковлева продолжалась и с распадом СССР, наступлением в России рыночных времен, приходом к власти новых людей, кстати, не имевших ни малейших шансов стать начальниками при прежнем «коммунистическом» режиме, против которого так последовательно выступал Александр Николаевич.
Трудно сказать, кто стоял за кулисами этой «специальной операции», но абсолютно ясно, что осуществлялась она по всем канонам тайных служб.
В частности, использовались методы «активных мероприятий», подключались агенты спецслужб и их «доверенные лица» в СМИ. В публичное пространство запускались разного рода «открытые письма» и «заявления» с компроматом на Яковлева.
Вот только один документ, якобы составленный ветеранами Комитета госбезопасности, он называется «Открытое письмо А. Н. Яковлеву». Текст этот широко гулял в 90-е годы по разным «ура-патриотическим» изданиям, я же цитирую его по книге ставропольского партработника Виктора Казначеева [405] :
405
Казначеев В. Последний генсек. М.: Гудок, 1996.
Неуважаемый сэр!
Нам нет нужды называть свои имена. Почти всех нас вы знаете лично, с остальными, бог даст, познакомитесь в зале суда. Вы нас никогда не любили, и это неудивительно: вы не без оснований опасались, что когда-нибудь мы раскроем вашу двойную жизнь, докопаемся до обстоятельств вашего предательства, как это случилось с Пеньковским, Огородником, Толкачевым, Поляковым, Шевченко и другими изменниками Родины, и вам придется отвечать за содеянное. Мы помним, как вы тихо радовались, когда Шевченко удалось избежать возмездия, сбежав в США. Что же, в этом случае, как и в вашем, к нашему мнению не прислушивались, сработала порочная практика вседозволенности и всепрощения по отношению к партийной и государственной элите, которая насаждалась прежде, насаждается и сейчас. Вот только мы не меняемся, и память наша не слабеет!
Нас объединил профессиональный интерес, с которым мы в течение последних девяти лет наблюдали за вашей преступной деятельностью. К сожалению, подчиняясь законам профессии, большую часть этого срока мы вели наблюдение за вами порознь, из-за жесткой конспирации, не зная всего объема поступавшей на вас информации. Только этим, да еще тем, что при прежнем режиме вы, занимая высокое положение в партийной иерархии, относились к числу «неприкасаемых», и объясняется то обстоятельство, что мы не имели возможности и права обратиться к вам лично или через газету. Теперь, выйдя в отставку, мы обменялись информацией, и ничто не может помешать нам привлечь вас к общественному, а возможно, и уголовному суду и представить необходимые доказательства.
Итак, впервые в поле нашего зрения вы попали в 1987 году. Поводом послужила добытая нами стенограмма состоявшейся еще в мае 1978 года, т. е. вскоре после побега Шевченко, когда вы сами были послом в Канаде, беседы с одним из членов канадского правительства. Как следовало из этой стенограммы, вы полностью одобрили поступок Шевченко, а заодно, выражаясь юридическим языком, допустили несанкционированное разглашение сведений, составляющих государственную тайну, а конкретно — сообщили некоторые подробности завершившейся в марте 1978 года операции по внедрению в агентурную сеть канадских спецслужб сотрудника КГБ, в результате чего в Канаде разразился громкий политический скандал. Эта операция имела кодовое название «Турнир», 2 декабря с. г. о ней рассказывалось в телепрограмме «Совершенно секретно».
На ваше счастье, к моменту получения этих сведений вы были уже членом Политбюро, и нам было категорически запрещено не то что сообщать, но даже получать подобную информацию. К тому же нельзя было исключить, что спецслужбы США (сама стенограмма была получена от американского источника) специально подсунули ее нам, чтобы скомпрометировать одного из «архитекторов» перестройки.
Прошло полгода, и надежный источник в ЦРУ (теперь его имя известно всему миру) сообщил, что в этом ведомстве вас давно уже, еще со времен вашей стажировки в Колумбийском университете, считают «своим человеком» и возлагают на вас «большие надежды». Эта информация стыковалась с более отрывочной, но не менее достоверной информацией, полученной от другого сотрудника ЦРУ, незадолго до этого покинувшего США по политическим мотивам. Игнорировать две такие информации, поступившие из независимых источников, даже если речь шла о представителе партийной элиты, было невозможно, и они были доложены председателю КГБ.
Но и на этот раз вам повезло. Судя по тому, что на допросе в Генпрокуратуре весной 1993 года В. М. Чебриков заявил, что ему ничего не известно о подобных сигналах, он, видимо, зная ваши тесные взаимоотношения с М. С. Горбачевым, воздержался от доклада генсеку.
В последующие годы все тот же источник в ЦРУ, а также другие агенты, близкие к правительственным кругам США, убеждали нас в том, что вы являетесь «агентом влияния», мы регулярно сообщали эту информацию председателю КГБ В. А. Крючкову, но никакой видимой реакции не последовало: вы, как и прежде, продолжали проводить свою линию.
У нас было не принято спрашивать у руководителя ведомства, как реализуется та или иная информация, тем более когда речь идет об одном из руководителей партии и государства. Мы не могли знать, что В. А. Крючков докладывал эту информацию М. С. Горбачеву и что за этим последовало. Обо всем этом мы узнали только в феврале 1993 года из статьи В. А. Крючкова «Посол беды». Но в то время нам показалось, что все наши усилия бесполезны, что в Политбюро, видимо, все заодно (приносим В. А. Крючкову свои извинения за оказавшиеся совершенно необоснованными подозрения), и, не желая ломиться в открытую дверь и подставлять себя под удар, мы перестали заниматься вашим делом и сосредоточили усилия на выявлении других американских агентов. Так вы в очередной раз ушли от разоблачения, хотя всеми своими действиями подтверждали достоверность полученных из США сведений.
К слову, ваша столь явная двурушническая деятельность, отсутствие каких-либо опасений «засветиться», ваша наглая уверенность в абсолютной безнаказанности смущали и озадачивали нас. Но после консультаций с нашими коллегами, занимавшимися внутренней проблематикой, мы нашли объяснение вашему поведению. Вы испугались, но не разоблачений в работе на американцев, а ответственности перед зарождавшейся в стране демократией! Содействуя разложению КПСС и развалу СССР, вы, естественно, не могли знать, как будут развиваться события в такой непредсказуемой стране, как наша, куда заведет ее перестройка, что к власти придут ваши прежние «соратники» по ЦК КПСС, такие же перерожденцы и оборотни. А что, если в итоге победят те, кого вы, будучи на партийной работе, преследовали за «идеологические диверсии», и напомнят вам, что вы были одним из тех, кто осуществлял пропагандистское обеспечение вторжения в Чехословакию, или «сценаристом» судебного процесса над Синявским и Даниэлем? Как после таких «эпизодов» перекраситься в демократа? Что, если призовут вас к ответу? Не сможете же вы сказать им, что у вас большие заслуги перед ЦРУ, что по указке американцев вы осуществляли подрыв системы изнутри, и не где-нибудь, а в недрах Политбюро?
Вот и решили (естественно, по совету ваших американских хозяев!) загодя реабилитировать себя в глазах диссидентов и прочих убежденных противников режима, стать одним из «отцов русской демократии», чтобы и при новом режиме быть на высоких должностях.
После публикации статьи В. А. Крючкова «Посол беды» некоторых из нас допрашивали в Генпрокуратуре России. Чтобы не подводить нашего бывшего шефа, мы подтвердили, что в КГБ действительно поступала информация о ваших связях с американскими спецслужбами, но не стали вдаваться в детали. Во-первых, политическая ситуация в стране явно не располагала к подобной откровенности, да и поезд, как говорится, уже ушел. К тому же у нас не было никаких сомнений, что под руководством Степанкова, многократно нарушавшего закон во время расследования «дела ГКЧП», Генпрокуратура будет делать только то, что ей прикажут ваши друзья и единомышленники в российском руководстве. Во-вторых, мы (и, как оказалось, не зря!) опасались за судьбу тех агентов, которые сообщили нам информацию, и обязаны были позаботиться об их безопасности.
Но теперь ситуация существенно изменилась. Некоторых наших агентов сдали, кое-кто умер, кое-кого удалось надежно спрятать до лучших времен, и потому наша откровенность не может им навредить. Что касается разоблачительной информации, можете не обольщаться: ваши коллеги по стажировке в США не сумели ее уничтожить. Давно известно, не горят не только рукописи, компроматы тоже не горят! Можете поверить нам на слово: в КГБ никогда и ничто не пропадало бесследно! Найти иногда бывало трудновато, особенно если не очень заинтересован в поисках или не знаешь, где искать. А мы знаем! И заблаговременно позаботились о том, чтобы ничего не пропало. Не только ради наказания виновных в тяжких преступлениях перед Отечеством, но и из чувства самосохранения: пока существует подобная информация, жизни тех, кто ее когда-то добыл, ничего не угрожает!
Сейчас у нас появилась надежда, что справедливость все же восторжествует, что наконец-то власти проявят живой интерес к деятельности некоторых «архитекторов» и «прорабов» перестройки, а следственные органы выслушают нас по существу вашего дела. И не только выслушают, но и приобщат к делу собранные нами доказательства. А их количество за прошедшие годы, к вашему сведению, не только не убавилось, а, напротив, даже увеличилось, потому что в отставку ушли не только мы, но и многие сотрудники ЦРУ, имевшие доступ к материалам на вас и других «агентов влияния». Теперь мы с ними изредка встречаемся, вспоминаем былое.
Ряд бесед с ними мы сумели задокументировать, поэтому совсем не обязательно просить их выступить в суде в качестве свидетелей, можно обойтись и видеозаписью. Так что приготовьтесь к серьезному разговору, Александр Николаевич! До сих пор вы призывали к покаянию других, теперь наступило время и самому покаяться. Хотя одним раскаянием за содеянное вам не отделаться, слишком тяжела ваша вина перед Отечеством! До встречи в суде! И пусть свершится правосудие!
Неискушенный читатель легко поведется на подобный «документ», поверит в предательство члена Политбюро. Но если знать хотя бы в общих чертах (по открытым источникам) историю войны спецслужб, то после его прочтения невольно возникнет целый ряд вопросов.
Невозможно себе представить, чтобы посол Советского Союза в беседе «с одним из членов канадского правительства» одобрил поступок нашего представителя при ООН Аркадия Шевченко, который сбежал к американцам, а до этого несколько лет работал на ФБР. Разве только «член канадского правительства» и сам был завербованным агентом ЦРУ. То есть два американских агента, сойдясь за стаканом виски в Оттаве, горячо приветствовали поступок третьего американского агента, а кто-то четвертый (видимо, агент КГБ) вел стенографическую запись, попавшую в итоге в руки ветеранов Лубянки. Ведь, согласитесь, абсурд…
Статья об обвинениях КГБ в адрес А. Н. Яковлева. 20 октября 2021. [Из открытых источников]
И следующий пассаж авторов «открытого письма», с точки зрения знающих людей, выглядит не менее абсурдным. Каким это образом совпосол в разговоре с канадским министром мог выдать подробности «завершившейся в марте 1978 года операции по внедрению в агентурную сеть канадских спецслужб сотрудника КГБ»?
Да, операция «Турнир» действительно в те годы имела место, и в ходе этой оперативной комбинации наша разведка подставила канадцам под видом сотрудника внешнеторгового объединения «Теххимэкспорт» своего человека, однако игра завершилась еще в самом начале 1978 года, а в марте КГБ намеренно слил информацию о ней «Литературной газете», где появилась большая статья Аркадия Сахнина под названием «Паутина». Офицер внешней разведки и заодно «химик» Анатолий Максимов фигурировал в ней как представитель деловых кругов Алексей Мартынов, зато многие другие подробности мнимой вербовки и передачи канадцам «секретов» были изображены вполне объективно.
После чего разразился большой скандал, и несколько высокопоставленных руководителей Королевской канадской конной полиции (в те годы, как я уже говорил, она осуществляла функции разведки и контрразведки) лишились своих постов. В свою очередь, обиженные канадцы выставили из страны ряд выявленных сотрудников советской разведки, действовавших под официальным прикрытием дипломатического и внешнеторгового ведомств.
Зачем была придумана и осуществлена операция «Турнир»? На сей счет гуляет много версий и спекуляций. Одна из них такова: вся история с подставой была придумана исключительно для того, чтобы отвлечь внимание КККП от нашего «крота», работавшего в штаб-квартире этой спецслужбы и поставлявшего Москве действительно ценную информацию.
Так какую же «государственную тайну» мог выдать канадскому министру посол Яковлев? Пересказал статью из «Литературки»? Посетовал на то, что большую группу его «дипломатов» выставили домой?
Не знаю, как сейчас, а в те годы, по свидетельству тех же ветеранов разведки, сведениями о ходе операций, подобных «Турниру», даже в Ясенево располагал очень узкий круг лиц, их можно было пересчитать по пальцам одной руки. Курировал операцию лично начальник управления «К» (внешняя контрразведка) генерал Олег Калугин. Совершенно невозможно допустить, чтобы о ней знал «чистый» дипломат, посол. Но даже если и допустить такую фантастическую версию и поверить, что Яковлев являлся шпионом, то зачем бы ему было рыть себе могилу, выдавая канадскому министру такие страшные тайны?
То есть оба этих пассажа из «открытого письма» рассчитаны на простаков, они не выдерживают никакой критики. Как, впрочем, и все остальные приведенные там «факты».
«Надежный источник в ЦРУ» это, судя по всему, сотрудник американской разведки Олдрич Эймс, который за восемь лет своей работы на Москву выдал два десятка «кротов», однако нигде — ни в книгах, изданных за океаном, ни в наших источниках — Эймс и его биографы не упоминают имя А. Н. Яковлева.
Наконец, когда кампания по привлечению Александра Николаевича к суду за шпионаж стала выдыхаться, на свет появилась еще одна версия, ее связывают с деятельностью т. н. Фирмы — личной тайной разведки Ю. В. Андропова, которая якобы действовала под прикрытием Торгово-промышленной палаты СССР. Вокруг этой «Фирмы» клубится много слухов и легенд. Доподлинно известно только одно: ТПП долгое время возглавлял генерал КГБ Евгений Питовранов, который еще в 50-е годы был начальником внешней разведки и имел немало достижений на этой ниве. Затем его звезда закатилась, в Торгово-промышленную палату генерала сослали как человека от органов, это называлось тогда «действующий резерв».
Как правило, ветераны из когорты ДР тихо доживали свой век в министерствах и ведомствах, не проявляя особой прыти, а лишь докладывая Лубянке о том, что происходит на их «полянах», однако не таков оказался Питовранов. Он сумел убедить Ю. В. Андропова, что с позиций ТПП можно вести активную разведывательную работу, привлекать к сотрудничеству тех иностранных бизнесменов, которые имеют деловые интересы в СССР, а также перепроверять через собственные возможности информацию, поступающую в Центр от резидентур ПГУ.
Председатель президиума Торгово-промышленной палаты СССР Е. П. Питовранов на XVII сессии Генеральной Ассамблеи франко-советской торговой палаты. 31 мая 1983. [РИА Новости]
Идея иметь личную тайную разведку якобы пришлась по душе председателю КГБ, и он дал добро Питовранову, а тот, в свою очередь, сумел создать по всему миру разветвленную сеть агентов, материалы от которых, минуя ведомство Крючкова, ложились прямо на стол Юрия Владимировича.