Александровский cад
Шрифт:
– Верунь, ну ты же у нас все-таки актриса, спой.
– Ой, нет… Только не сегодня, – заупрямилась Вера.
– Ну, Верочка, ну, пожалуйста.
В разговор вступил Василий Сталин. Глаза его смеялись, но он сделал суровое выражение лица.
– Верка, актриса ты или нет? Я приказываю – пой. Как можно отказывать боевым летчикам в такой ерунде? Им скоро, между прочим, на фронт.
– Ну, хорошо, дайте гитару…
Перед тем как запеть, Вера бросила взгляд на спину Казарина, продолжавшего смотреть в окно. Вначале Лешка слушал невнимательно, но очень скоро понял, для кого на самом деле поет Вера.
Все притихли. На глазах у женщин да и у некоторых мужчин появились слезы. Вера пела нежным красивым голосом, глядя в одну точку перед собой. В начале второго куплета возле Лешки остановился и присел на подоконник Василий. Один из немногих, он понял, что происходит. Это было Верино объяснение в любви. А на третьем куплете Казарин не выдержал. Когда зазвучали слова:
Лешка быстро, не глядя по сторонам, пересек комнату и вышел в холл.
Песня Веры всколыхнула в нем какое-то странное, непонятное чувство, и он просто хотел сейчас немного побыть в одиночестве. Разобраться. С Верой, с Таней, а прежде всего с самим собой. Он начал медленно подниматься по лестнице на второй этаж, но вдруг входные двери открылись и в Васькином особняке появилась Татьяна в сопровождении высокого статного красавцамайора. Он галантно держал ее под руку и что-то увлеченно шептал на ухо. Лешка мог даже поклясться, что, помогая Тане снять плащ, майор нежно приобнял ее за плечи и Татьяна не сделала никаких протестующих жестов. Его жена продолжала улыбаться и явно кокетничала со своим спутником. Когда они скрылись за дверью комнаты, где собрались все гости, Лешка со всего маху ударил кулаком по стене и тут же сморщился от боли.
Вначале он сделал несколько шагов вниз, затем вверх. Сел на ступеньку, вскочил и вдруг услышал:
– Нашел все-таки…
На верхней площадке стояли Светлана и холеный импозантный мужчина лет сорока.
– Познакомься, Казарин. Это Алексей Каплер. Мой… друг.
– Капитан Казарин. Алексей. – Лешка через силу пожал протянутую руку и «врезал» своей подопечной: – Светлана Иосифовна, я очень прошу вас больше так никогда не делать.
Опешив от такого тона, Светлана насупилась, молча уставилась на Лешку, и взгляд ее не предвещал ничего хорошего.
Но в разговор вмешался Каплер:
– Алексей, у нас сегодня замечательный вечер. И если можно, не портите его. Послезавтра я уезжаю на фронт, поэтому заказал столик в ресторане. А вдруг это в последний раз? – Каплер хитро посмотрел на вмиг побледневшую Светлану.
Казарин в отчаянии махнул рукой.
– Делайте что хотите.
Его мозг отказывался что-либо соображать. Танька с красавцем-майором не выходила из головы.
– Вот и ладно, – примирительно заметила Света. – Вы тут постойте, а я с братом попрощаюсь.
Она скрылась в глубине дома, и мужчины остались один на один. Лешка достал коробку папирос «Дели», раскрыл ее и предложил Каплеру угоститься.
– Благодарю покорно, – улыбнулся знаменитый сценарист и вытащил из кармана пальто черную лакированную трубку. – Я как-то привык к своему…
Он не успел закончить, как появилась Светка. Она ехидно посмотрела на Лешку и сладким голоском сообщила:
– Вместо того чтобы следить за мной, последил бы за своей женой. Сдается мне, майор Мартынов неровно дышит в ее сторону.
Ни один мускул не дрогнул на Лешкином лице.
– Моя жена никогда не допустит, чтобы я за нее краснел, – жестко, как будто вколачивая гвозди, проговорил Казарин. Затем он вдавил окурок папиросы себе в ладонь и так же жестко закончил: – У нее работа – в газеты сочинять, а моя – ходить по ресторанам. Мы вроде бы куда-то собирались?
Светка открыла и тут же закрыла рот. Такой силе воли ей нечего было противопоставить. Каплер незаметно улыбнулся и одобрительно подмигнул Лешке, но когда Светлана обернулась к нему, он уже был абсолютно серьезен.
– Вперед, товарищи! Нас ждут великие дела…
Когда они вышли, чья-то тень отделилась от противоположного дома и нырнула в машину за углом.
Ресторан Дома литераторов был одним из уютнейших уголков военной Москвы. Атмосфера легкого угара окружала посетителей и дарила им блаженство и сладостную иллюзию мира. В зале звенели бокалы и рекой лилось шампанское. Пили за освобожденные города и, конечно, за скорую победу над врагом.
Каплер, без сомнения, был здесь частым гостем. Посетители все как один бросились здороваться, а швейцар, гардеробщик и официанты в благоговейном поклоне предлагали свои услуги, едва он появился в фойе.
– Я гляжу, вы тут свой, – заметил Алексей. Никогда раньше он не бывал в таких заведениях, и поэтому ему все было в диковинку.
– Мой юный друг, принимаю ваше замечание не как комплимент, а как сожаление. Поверьте, среди этой банды графоманов нет ни одного достойного писателя.
К ним подбежал официант, и Каплер на ходу распорядился:
– Для начала – шампанского и икорки по Стендалю.
– Сию минуту, – ответил тот и исчез.
– Что значит «по Стендалю»? – переспросил Алексей.
Светка рассмеялась.
– А это значит: икра красная и икра черная, – сказала она и отошла к зеркалу припудрить нос.
Алексей нахмурился. Содержимое его кармана не соответствовало такому ужину, поэтому он мрачно заявил:
– Значит так, я сяду за сценой, а вы постарайтесь не теряться из виду.
– Как это? – запротестовал Каплер. – Я пригласил – значит сядем вместе.
Алексей взял Каплера за рукав и тихо шепнул:
– Не положено… Я на работе… Да и не могу я, люди на фронте кровь проливают, а они…