Александровский cад
Шрифт:
– Привет, экспонат, – поздоровалась Вера.
Алексей замедлил шаг.
– Привет, у тебя что, спектакль?
– Нет, Казарин. Мы с Петром Саввичем идем в театр. Ты ведь отказался.
– А Петр Саввич здесь при чем? – удивился Казарин.
Он искренне не понимал, как можно одновременно вести экстренное заседание и идти в театр. Однако Вера поняла его слова совсем иначе. Она вскинула голову и с вызовом произнесла:
– Казарин, если ты думаешь, что у меня нет поклонников и я собираюсь в монастырь, ты глубоко ошибаешься.
– А Петр Саввич-то здесь при чем? – повторил вопрос Лешка.
– Он – ни при чем, он просто хороший человек. А если ты еще раз на меня так посмотришь, получишь по морде, понял?
Наконец Алексей сообразил, что имела в виду Вера.
– Конечно понял. Чего тут не понять? – спрятав улыбку, ответил он. – Можно я пройду?
Он вежливо обошел Веру и, сделав прощальный жест рукой, зашагал прочь.
– Дурак, – еле сдерживая бешенство, прошептала она.
В кабинете Шапилина шел «разбор полетов». От звезд на погонах участников совещания рябило в глазах. Алексей со своими маленькими капитанскими звездочками скромно сидел в дальнем углу и старался лишний раз не высовываться.
– Почему Надежда Брянцева не ответила – непонятно. Хотя диверсант утверждает, что по взгляду в первое мгновение было ясно – Брянцева понимает, что происходит, – закончил свой доклад майор Кривцов и виновато добавил: – У меня все!
Шапилин обвел присутствующих недобрым взглядом.
– Может, кто-нибудь еще желает выступить?
Присутствующие молчали, низко опустив головы.
Только Алексей сидел как ни в чем не бывало, следя за тем, как воробьи чирикают на подоконнике.
– Что? Сдулись?! – повысил голос Петр Саввич. – А ты, Кривцов, что замолчал? Какого хрена ты делаешь на этой службе, если тебе что-то «непонятно»? Иди на фронт – там все понятно!
Кривцов еще ниже опустил голову и лишь тихо произнес:
– Мы все делали по утвержденному плану. А потом это резкое торможение, когда все свалились…
Шапилин по привычке ударил кулаком по столу:
– Вот то-то и оно! Все у вас по «плану»! А чуть что не так – лапки кверху!
Наступила мучительная тишина.
– Водителя проверили? – послышался голос из угла. Все разом повернулись к капитану Казарину. Кадровые офицеры опешили от такого нарушения субординации. Да и сам Алексей смутился от своей несдержанности. Шапилин кинул сердитый взгляд на зятя, но неожиданно его глаза подобрели.
– Что ж ты раньше-то молчал, сукин ты сын? – радостно воскликнул он. До него дошел смысл Лешкиных слов.
– А меня кто-нибудь спрашивал? – пробурчал себе под нос Алексей.
– Что? – послышались голоса офицеров. – Говори громче!!!
Лешка встал, поправил гимнастерку и четко произнес:
– Мне кажется, что вагоновожатый затормозил не просто так…
Глава 15
Варфоломеев вошел в Библиотеку имени Ленина и, надвинув шляпу на глаза, направился к кабинету замдиректора. В приемной никого не было, но Герман Степанович не стал ждать и постучал в массивную дубовую дверь.
– Войдите.
Варфоломеев вошел и сразу же обратился к пожилому мужчине, стоящему у стеллажей с книгой в руках:
– У вас можно записаться в библиотеку?
– В читальном зале… внизу, – не отрываясь от чтения, ответил тот.
– А я хочу, чтобы меня записал ты, старый книжный червь.
При этих словах Варфоломеев снял шляпу. Замдиректора сдвинул на кончик носа очки, внимательно посмотрел на дерзкого посетителя и, неожиданно охнув, бросился к Герману Степановичу. Оба крепко обнялись и троекратно, по русскому обычаю, расцеловались. Хозяин кабинета никак не мог наглядеться на своего старого приятеля.
– Где ты пропадал?
– В эвакуации, Порфирий Григорьевич, в эвакуации, – не моргнув глазом, соврал Варфоломеев. – Где же еще! Он устало сел и бросил шляпу на стол. – Потом расскажу. Я, вообще-то…
Порфирий Григорьевич сел напротив, потирая руки:
– Погоди, сначала почаевничаем, а там… Сто лет тебя не видел. Зиночка!
Вошла секретарша и с удивлением воззрилась на Варфоломеева.
– Зиночка, – Порфирий Григорьевич улыбнулся, – это мой старый знакомый. Принеси-ка нам морковного и сделай так, чтобы нас не тревожили.
Когда Зина удалилась, Порфирий Григорьевич хитро прищурился и погрозил Герману пальцем.
– Признайся, ты ведь не просто так решил меня навестить?
– Угадал, – кивнул Варфоломеев. – Книжицу я одну ищу. Поможешь?
Порфирий всплеснул руками:
– Спрашиваешь!
Варфоломеев пригладил волосы:
– Скажи мне, у вас в библиотеке есть первое издание Карамзина?
Порфирий Григорьевич наморщил лоб.
– У нас нет.
Варфоломеев кивнул:
– Понятно. А не подскажешь, у кого в Москве можно найти первый или второй том?
Порфирий полез по стремянке на полки:
– Сейчас посмотрим.
В это время вошла Зина и поставила стаканы с чаем на стол.
– Что-нибудь еще? – спросила она своего начальника.
Но тот, увлеченный поиском, даже не ответил. Зина пожала плечами и вышла, мимоходом вновь бросив взгляд на Германа Степановича.
Когда женщина скрылась за дверью, Варфоломеев взял себе один из стаканов с чаем, а в другой что-то кинул. Жидкость вспенилась, но тут же успокоилась.
– Вот, нашел!
В руках у Порфирия была старенькая потертая тетрадочка.
– Туточки собраны все адреса лучших библиофилов Москвы. Сам собирал. Тэк-с…
Порфирий водрузил на нос поломанные очки и принялся изучать тетрадь.
Он отхлебнул чаю, что не ускользнуло от взгляда Варфоломеева, и забормотал себе под нос:
– Климов Николай Христофорович – профессор МГУ. Варсонофьевский, четыре. Он-то и приносил этого Карамзина на переплет и реставрацию.
Порфирий задумался на секунду:
– И что странно – принес только второй том. Я ему говорю, давай и остальные приноси, а он… Странный человек.