Альфа. Канатоходцы
Шрифт:
— Убрать Иден из столицы возможно?
— Ваша невеста наверняка попытается это сделать. Она рьяно защищает интересы леди Маар. По этому поводу даже произошёл небольшой скандал.
— Вот как? Постарайся выяснить истинную причину такой заботы.
— Понял, — Арти поклонился и вернулся в приёмную, оставив мрачного Нейтана с его попытками увидеть больше в разворачивающейся картине.
Габриэль потянулся, пара позвонков хрустнула, возвращаясь на место. Шея ныла от неудобного положения, последний час он провёл, склонившись над документами, которые не предназначались ни для кого. Иден, разве что можно заглянуть одним глазком, но ей это
Габриэль довольно улыбнулся, вновь потягиваясь до хруста. В дверь постучали, вот только на пороге стояла не Иден, а хмурые мужчины, облачённые в форму стражей правопорядка. И пришли они явно не о погоде беседовать.
— Габриэль Фладд? Вы задержаны по обвинению в шпионаже. Королевский суд гарантирует справедливое решение по делу. Следуйте за нами.
— Войдите, господа, я оденусь и оставлю записку подруге, чтобы она знала, где меня искать, когда вернётся, — Иден потребуются чёткие инструкции, которые не должны попасть в посторонние руки.
— Хорошо, — двое из стражей буквально заполнили собой прихожую, и мужчина отступил в комнату.
Он одевался быстро, но не суетливо. Шанс вернуться сюда невероятно мал, но терять достоинство не стоит.
«Любимая, меня обвинили в шпионаже. Не сомневаюсь, король быстро разберётся в этом деле, и я вернусь домой. Мы отправимся с тобой туда, где впервые встретились. Погружение в приятные воспоминания и предвкушение хорошего финала развлекут тебя, пока меня нет рядом. Люблю тебя. Габриэль».
Страж долго перечитывал записку, но не найдя к чему придраться, разрешил фарианийцу оставить её на видном месте.
Покидая квартиру, в которой провёл так много счастливых часов, Габриэль сожалел только о том, что не успел поговорить с любимой в последний раз.
Погружённый в нерадостные мысли, мужчина не заметил, как оказался во дворце. Райз Розенкройц сидел за столом, опершись локтями. Он чуть касался кончиков сложенных треугольником пальцев носом. Учёный отчего-то не мог отвести взгляд от этой причудливой композиции. Король словно пребывал в глубокой задумчивости, не зная, что спросить у задержанного. Габриэль сохранял спокойствие, но тяжёлый, заполненный почти осязаемой тьмой, взгляд владыки разрушал самообладание.
— Вы утверждаете, что перебрались в Арвантес по зову сердца, а не по приказу вашего отца?
— Председатель желал использовать меня. Так как отношения с подданной королевства не могли долго оставаться тайной, я решил согласиться с его требованием и покинул Фариан, якобы для того, чтобы внедриться в команду учёных. Вы точно знаете, что я принял должность школьного учителя и не занимался ничем иным.
— Не мне вам объяснять, что тот, кто пожелает скрыть свои истинные намерения, найдёт способ сделать
— Его суть конфиденциальна, но я гарантирую, что не несёт опасности ни одной из сторон. Это был стандартный контракт на убийство, — Габриэль взглянул в глаза короля и зажмурился, не выдержав тяжести тьмы.
— Хорошо, мы обсудим это с леди Маар, — Райз сплёл пальцы в замок и положил на них подбородок. — Чем вы шантажируете Иден?
— Простите?
— Леди Маар не один год занималась убийствами за разумную оплату. И ни разу не приводила за собой заказчика. Если учесть неспособность Иден Маар испытывать эмоции, то поверить во внезапную любовь сложнее, чем в банальный шантаж.
— Вы полагаете, что женщину вроде неё можно взять на короткий поводок? — рыжие брови изогнулись, выдавая искреннее удивление мужчины. Король остался безразличен, продолжая давить взглядом.
— Поводок можно накинуть на любого. Достаточно правильно подобрать форму.
— Я просто влюбился в эту женщину.
— Высокие слова, — Райз поморщился. — Через полчаса я повторю свои вопросы Иден. Где накопитель, украденный из Дамкара?
— Не знаю. — Габриэль опустил голову. Он стоял посреди кабинета, под прицелом оружия личной охраны правителя и старался не показывать, что испытывает боль. Пока не пришёл король, несколько раз от безликих мужчин в униформе Гейб получил в солнечное сплетение тяжёлыми кулаками. Стоять и не сметь сгибаться, так сказал тот, что ударил первым. Гейб ещё подумал, что будет огромным достижением, если он не рухнет на пол, едва его отпустят. Ну как подумал. Ощутил всем собой, задыхаясь от оглушающей боли.
— А леди Маар знает? Ортис, пригласи, — скучающий тон, безразличное лицо, полные чёрной ненависти глаза. — Знаете что будет дальше, Габриэль? — владыка опустил руки и посмотрел в окно, — я задам вопросы вашей любовнице. Она повторит историю слово в слово. И тогда я стану пытать вас по очереди. Пока кто-то не сломается и не расскажет всё.
— Но я говорю правду! — учёный попытался рвануться вперёд. Удар выбил воздух из лёгких, на глазах выступили слёзы, он рухнул на колени.
— Встать! — Габриэль попытался подняться, мышцы слушались плохо. Охрана вздёрнула мужчину на ноги. Ему стало страшно. Не за себя, хотя Гейб никогда не страдал безрассудной храбростью, за Иден, которой предстояло столкнуться с безумцем.
— Иден здесь ни при чём, владыка, — он наконец справился с лёгкими, которые не желали дышать из-за жгучей боли.
— Она исполнитель контракта. Я желаю знать подробности.
— Мне требовался носитель информации прародителей. Способы его добычи не оговаривались, оставшись на усмотрение исполнителя.
— Где сейчас накопитель?
— Утерян. Последний раз я пытался вскрыть его в Фариане. Но устройство оказалось закодировано.
— И для чего вам потребовался накопитель, господин Фладд? — Райз удовлетворённо оскалился.
— Ради будущего каждого из нас, владыка. Я уверен, что хранящаяся там информация позволит нашему обществу сделать грандиозный шаг вперёд.
К боли, охватившей голову обручем, учёный оказался не готов. Сжал виски, в инстинктивной попытке уменьшить муку, но легче не стало. В затылке горело и пульсировало маленькое злое пламя, чуть выше висков ввинчивались иглы. Они то удлинялись, то становились короче, мужчина чувствовал это сокращение всем собой. Габриэль вновь упал на колени, продолжая сжимать голову ладонями.