Алхимик
Шрифт:
Воздушная подушка, поняла она. Господи боже, да это же воздушная подушка надулась. Без всякой причины.
Два мигающих красных огонька прошлись по ветровому стеклу. Она увидела знак — треугольник с изображением паровоза в нем, — но увидела слишком поздно. Давя ногой на тормоз, Зандра открыла рот в беззвучном крике. Заблокированные тормоза яростно завизжали, летя по мокрому гудрону шоссе. Машину развернуло налево и кинуло к большому кругу в центре шлагбаума. За деревьями справа от себя она увидела что-то желтое; сотни ярдов мигающих огней — купе, полные пассажиров, которые спешат домой.
Она подумала о черном
Ты справишься. Справишься. Справишься.
Она беспомощно вцепилась в баранку, словно это был поручень кресла на американских горках.
Все будет хорошо.
Машину с силой затрясло, после чего она остановилась. В ушах у нее стоял стонущий гудок. Свет становился просто невыносимым. Надо выбраться, выползти!Она стала искать дверную ручку. Найти ее не получалось; Зандра была не очень хорошо знакома с этой машиной. Рука ее бесцельно шарила вверх и вниз. Наконец она нашла ручку, дернула ее и ударом локтя распахнула дверь. Порыв дождя с ветром хлестанул по ней. Свет становился все ярче. Гудок продолжал орать. На нее надвигалась грохочущая стена.
Она попыталась выбраться из машины, но ремень безопасности плотно держал ее на сиденье. Она отчаянным усилием нащупала пряжку, почувствовала, что ремень ослабел, и, рванув дверь, вывалилась из машины. Но что-то схватило ее за ногу, с силой потянув вверх и назад, и с криком боли она шлепнулась лицом вниз — нога ее осталась в машине, перехваченная петлей ремня безопасности. Яростный ветер рвал ей волосы, с силой дул в лицо. Какофония гудков грохотала как раз у нее над головой. Открыв рот, она в ужасе закричала и уставилась куда-то наверх, как кролик, загипнотизированная невыносимым свечением летящих на нее огней.
Где-то рядом завопил голос:
— Беги! Ради бога, беги!
37
Беркшир, Англия. Воскресенье, 13 ноября 1994 года
Монти подложила два березовых полешка в камин, скинула шлепанцы и калачиком свернулась на диване, осторожно поставив тарелку на бедро. Минуло семь часов, и она уже предвкушала роскошь спокойного просмотра какой-нибудь телевизионной передачи, после чего можно будет пораньше лечь спать. Она нажала на дистанционном пульте кнопку выбора каналов, и в программе «Равноденствие» на экране появилось несколько названий, имеющих отношение к генетике. Не отводя от них глаз, Монти откусила кусок теплой гренки с маслом и подцепила на вилку кусок яичницы, которую сделала себе на ужин.
Теперь она чувствовала себя куда лучше, разве что немного усталой. Несмотря на совет врача, что ей стоило бы еще недельку отдохнуть, она решила завтра же выйти на работу; ни горло, ни легкие больше не саднило, глаза не болели. Из больницы ее выписали в субботу утром, и отец отвез ее домой. Несколько минут назад она позвонила ему напомнить, что утром он должен заехать за ней, потому что ее машина так и осталась стоять на парковке «Бендикса».
Похороны Джейка Силса прошли в среду, но на них присутствовали
Доказательства чего?
В глубине души она надеялась, что американец еще навестит ее в больнице, но он не появился, и это заставило ее испытать легкое разочарование. Но Монти помнила, что он пригласил ее на ланч на этой неделе, и ждала этого события, пытаясь догадаться, что у него на уме и что он знает. Какие-то факты о компании? Или о «Матерноксе»?
Внезапно ее пробила дрожь, она вспомнила о своей подруге Анне Стерлинг. Анна и Марк заглянули утром, убедиться, что с ней все в порядке, и принесли массу вкусных вещей.
Три женщины скончались при родах примерно месяц назад. Монти быстро произвела обратный подсчет. Из этого следовало, что они забеременели в январе или феврале. Поскольку они прибегнули к «Матерноксу», то, значит, какое-то время страдали от бесплодия; она слышала, что средняя продолжительность приема «Матернокса», гарантирующая зачатие, составляет пять месяцев. Она припомнила разговор с Анной, который состоялся примерно год назад, когда она призналась, что бесплодна.
«Доктор хочет, чтобы я принимала лекарство, которое называется „Матернокс“».
Расправляясь с яичницей, Монти ясно вспомнила эти ее слова. Анна могла начать принимать препарат примерно в это же время.
Ей послышался шум машины за окном, и она отвлекалась от своих мыслей. Монти посмотрела в окно, прислушалась, но нет никаких звуков. Снаружи было темно и очень холодно. Уединенная жизнь в сельской местности нравилась ей и тем, что не надо было задергивать портьеры, что в зеркале отражались острые лучики Полярной звезды, висящей над деревьями в дальнем конце ее сада. Из камина с треском вылетел янтарный кусочек тлеющего уголька. Крик сонно посмотрел на него, а Уотсон, свернувшись клубком, продолжал спокойно спать.
Монти посмотрела на красный бутон пойнсеттии, которую Анна подарила ей несколько лет назад и которая всегда цвела в это время года, и подумала, не стоит ли предупредить подругу о возможной опасности «Матернокса». Три случая синдрома циклопа. Три из сотен тысяч — миллионов — женщин, которым каждый год «Матернокс» помогает забеременеть. Три случая — с точки зрения статистики это такая мелочь, что не имеет смысла ее учитывать. Пресса старается напугать людей и раздуть скандал из ничего. Типичная ситуация. Монти решила, что ничего не скажет Анне, пока не получит весомых свидетельств против этого препарата.
Поставив свой стакан с австралийским шардоне, она продолжила ужин. В камине звучно треснуло пылающее полено, потом еще одно, и она опасливо заглянула в зев камина. В памяти всплыло дымящееся, тающее на глазах лицо Джейка, и ее охватил внезапный приступ тревоги. Она опасливо посмотрела на окна, на темноту за ними и почувствовала, что горло ей перехватывает спазм. За окнами ничего нет? Бояться нечего.
Успокойся.
Она взялась за стопку непрочитанных воскресных газет, которые лежали на толстом кремовом ковре.