Алхимия

Фламель Никола

Итак, получив согласие Пернелль и взяв с собой выдержки из книги, а также накидку и посох пилигрима, другими словами — в соответствии с тем, как я изобразил себя на упомянутой арке вместе с Иероглифическими фигурами, на Кладбище Невинных, где я также изобразил по обе стороны стены процессию, порядок которой представляет все цвета Камня, от начала и до конца, и надпись на французском, гласящую:

Сия процессия радует Господа.

Если осуществляется с истинной верой.

Надпись эта представляет собой начало книги царя Геракла²⁶, которая называется книгой радуги и описывает цвета Камня. В ней говорится: <Юре-П5 ргосеззю шикиш Ыа*игае р1асес, е. И. с.*²⁷ (надпись эту я поместил для мудрых книжников, которые уловят аллюзию). Итак, снарядившись описанным образом, я отправился в путь. Преодолев немалое расстояние, я достиг Монжуа. а затем и Сен-Жак²⁸ и. таким образом, с Божией помощью исполнил свой обет. На обратном пути, остановившись в Леоне,

н встретился с неким купцом из Бо-воньи, который в свою очередь познакомил меня с ярачом. евреем по национальности, но христиани-по вере, остановившимся в упомянутом Лео-яе он был весьма высоко-квалифицирован во мпо-сложных науках, и звали его мэтр Канчес. Как >1ько я показал ему фигуры, которые были у меи с собой, он немедленно стал расспрашивать о с-,льбе книги, из которой они были скопированы, •г скрывая своей радости и удивления. Я ответил ем, на латыни, на языке, который был понятен или обоим, что у меня есть самые хорошие новости метельно этой книги и я ищу человека, который мог расшифровать ее тайные символы. Не мед-тя ни минуты, он с большим воодушевлением и •>лъемом стал разъяснять все с самого начала. Итак, избегая чрезмерного многословия, скажу ишь. что он был весьма удовлетворен новостью, которую я сообщил ему о местонахождении манускрипта, а я в свою очередь с удовлетворением - туш ал его разъяснения (конечно же, он многое .нал об этой книге, по лишь как о вещи, по его мнению безвозвратно утерянной). Мы продолжите наше путешествие, направившись из Леона в ивьедо, а затем в Сансон, где пересели на морской ~«анспорт. чтобы добраться ло Франции. Наш вояж был вполне счастливым, и к моменту возвращения во французское королевство мой спутник весьма достоверно интерпретировал большую часть моих фигур, где, как оказалось, даже в самых малых и незначительных вещах скрываются большие тайны (что я нашел весьма замечательным); однако, когда мы достигли Орлеана, этот ученый человек тяжело заболел, его окончательно замучила рвота, преследовавшая мэтра еще с того момен-га, когда он почувствовал признаки морской болезни во время нашего плавания; он опасался, что я оставлю его одного, причем опасения его были столь сильны, что он не мог более ни о чем думать. Хотя я всегда был рядом, он непрестанно просил меня не покидать его; в конце концов он умер на исходе седьмого дня болезни, что ввергло меня в несказанную печаль. Я похоронил его, как мог, в церкви Сен-Круа в Орлеане, где он покоится до сих пор. Да примет Господь его душу, ибо он умер добрым христианином. Конечно же, если смерть мне не помешает, я буду выплачивать этой церкви небольшую ренту, чтобы за упокой души мэтра Канчеса там служили ежедневную мессу.

Тот, кому хотелось бы увидеть мое возвращение и радость Пернелль, может лицезреть нас обоих в городе Париже, над входом в церковь Сен-Жак-де-ла-Бушери, где мы изображены подле моего дома: я у ног святого Иакова Галисийского, воздающий ему хвалу, и Пернелль, воздевшая руки к святому Иоанну, которого она часто призывала. Итак, милостью Божией и при содействии Пречистой Пресвятой Девы, а также благословенных святых Иакова и Иоанна, я узнал все, что я желал, то есть изначальные принципы Делания, но все же не Первое приготовление²⁹, которое является одной из самых трудных вешей на свете. Но в конце концов я справился и с этим, после почти трех лет проб и ошибок, в течение которых я только и делал, что учился и трудился, в точности, как вы видите это на вышеописанной арке (там, где я поместил меж двух ее колонн изображение процессии, под святыми Иоанном и Иаковом), на которой я запечатлен молящимся Господу, с четками в руках, внимательно читающим книгу, обдумывающим слова философов, а затем проделывающим различные операции, которые были измыслены мной на основании их слов. Наконец я нашел то, что искал, я узнал это сразу же по сильному запаху. Имея нужное вещество, я легко завершил магистерий, потому что, зная приготовление первичных агентов и следуя каждой букве моей книги, я не мог потерпеть неудачу, даже если бы захотел.

Итак, я в первый раз совершил проекцию, используя меркурий К полфунта которого или около того я превратил в чистое серебро, лучшее, чем то. что добывают в шахтах, я сам проверял пробу, причем неоднократно. Произошло это 17 января, и понедельник, около полудня, в моем доме; ири этом присутствовала только Пернелль; был год от спасения человечества одна тысяча триста восемьдесят второй. В дальнейшем, следуя в точности рекомендациям моей книги, я совершил проекцию красного камня на примерно такое же коли-

п иигл» обе субстанции называют первоматерней. что еще более VI нижннет понимание процесса для начинающего

¹ Здесь н далее в эфой части Фламель имеет к виду, конечно «г, дымную ртуть.

чество меркурия, опять в присутствии лишь Пер-нелль, в том же месте, 25 апреля того же года; металл превратился почти в равное количество чистого золота, несомненно лучшего качества, чем обычное, более мягкого и ковкого.

Я описываю все как было: я проделал это троекратно при содействии Пернелль, которая научилась разбираться в этом деле не хуже, чем я, потому что помогала мне во всех операциях, и, если бы она вдруг захотела самостоятельно повторить магистерий, она, без сомнений, добилась бы цели. Одного успешного завершения Делания, конечно. достаточно, но я испытывал огромное удовольствие, наблюдая в философском сосуде чудесные дела Природы. Дабы дать понять, что я совершил магистерий трижды, я изобразил на упомянутой арке (только для тех, кто сможет узнать их) три печи, сходные с томи, какие используются для наших операций³⁰.

Долгое время я боялся, что Пернелль не сможет скрыть своей неуемной радости и блаженства, которые вполне были сравнимы с моими, и проболтается своим родителям о нашем великом сокровище, потому что большая радость ослабляет разум ничуть не меньше, чем большое горе; но Божие благословение одарило меня счастьем иметь жену не только целомудренную, но и умную. Она, обладая здравым смыслом, и поступки совершала с ним сообразующиеся, будучи скромной и сдержанной гораздо более других женщин. Кроме того, она была очень набожна; посему, не имея детей и будучи уже в летах, она, как и я. все чаще думала о Боге и делах богоугодных.

К моменту, когда я сел писать эти комментарии на исходе 1413 года, после кончины моей верной супруги, о которой буду скорбеть во все дни отпущенной мне жизни, мы с ней основали и поддержали денежными средствами четырнадцать больниц в нашем городе Париже; построили, начиная с основания, три церкви, помогли деньгами и ценными дарами семи другим церквам, привели в порядок прилегающие к ним кладбища, не считая того, что мы сделали в Болонье <а сделано там ничуть не меньше). Я не говорю о том, как мы помогали беднякам, в особенности бедным вдовам и сиротам; я не могу назвать их фамилии и в чем именно заключалась моя помощь потому, что в утом случае не только награда моя была бы получена на земле, но и потому, что я вызвал бы неудовольствие этих достойных людей (коих благословил Господь), а этого мне хотелось бы менее всего.

Построив все эти церкви, больницы и кладбища в нашем городе, я решил достоверно изобразить на четвертой арке Кладбища Невинных, если войти в него через большие ворота на улице Сен-Дени и свернуть направо, наиболее важные секреты искусства, все же скрыв их под покровом Ис|юглифических фигур, повторяющих те, что нстретились мне в богато украшенной книге Авраама Еврея, которые позволяют представить две веши вместо одной, в зависимости от способностей и знаний наблюдателя: во-первых, несомненно, мистерии нашего фядущего Воскресения в день Суда и пришествия Господа Иисуса (да проявит п Свою милость), то есть вполне подходящий сюжет для места упокоения, и. во-вторых, для интересующихся натурфилософией все основные принципы и операции Великого Делания. Эти Иероглифические фигуры служат своего рода двумя стезями, ведущими в жизнь небесную; один путь, более открытый, учит святым мистериям

<о

как я покажу это в дальнейшем). другой же учит людей пониманию того, чем является Камень, то есть учит истинному Деланию, которое, будучи завершенным, меняет человека в лучшую сторону, уничтожая в нем корень всякого греха (каковой есть алчность), делая его щедрым, кротким, набожным, религиозным, богобоязненным, и насколько плох он был до этого, настолько теперь поразят его милость и доброта, переданные ему Господом, а также дела Его чудесные и непревзойденные.

Таковы причины, подвигнувшие меня поместить изображения именно таким образом, именно в этом месте, на кладбище, поскольку если уж человеку выпадет счастье завоевать это бесценное сокровище и он станет обладателем Золотого Руна³¹, то он поступит так же, как я. и не станет дар Божий зарывать в землю, покупая поместья и умножая имущество, каковые есть тщета мира, но, напротив, станет трудиться на благо своих ближних и будет помнить, что он нашел разгадку этой тайны среди праха, которым и сам вскорости станет, и что по окончании этой преходящей жизни он должен будет дать отчет перед справедливым и грозным Судьей, который не упустит ни одного слова, произнесенного всуе или в порыве тщеславия. Тот же, кто хорошо взвесит мои слова, хорошенько изучит и поймет мои фигуры (зная, кроме того, первичные принципы и первичные агенты, потому что среди этих фигур и комментариев к ним он не найдет их описания) и завершит к славе Божией магистерий Гермеса, пусть не забывает Католическую церковь. Апостолическую и Римскую, а также другие церкви, кладбища и больницы, в особенности же церковь Невинных в нашем городе, на кладбище которого можно увидеть изображенными доказательства истинности доктрины; кошелек его втайне всегда должен быть открыт для бедных, отчаявшихся, беззащитных вдов и покинутых сирот. Да будет так.

ГЛАВА 1

ТЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ, КОТОРЫЕ, ПО МНЕНИЮ АВТОРА, МОЖНО ДАТЬ ВЫШЕУПОМЯНУТЫМ ИЕРОГЛИФИЧЕСКИМ ФИГУРАМ

Я поместил на этом кладбище, лицом к упомянутой четвертой арке, посреди кладбищенского двора и напротив колонн, изображение черного человека, нарисованного углем и красками, который смотрит прямо на Иероглифические фигуры, а над ним надпись по-французски: «Я вижу чудо, весьма меня поразившее*. Эта фигура, как и четыре пластины из железа и позолоченной мели, смотрящие на восток, запад и юг относительно арки, на которой изображены Иероглифические фигуры, посреди кладбища, представляют Страсти Господни и Воскрешение Сына Божия. Их не следует интерпретировать иначе, кроме как в обычном теологическом смысле, за исключением черного человека, который кричит о чуде, видя удивительные дела Господни в трансмутацин металлов, изображенной на упомянутой арке, на которую он смотрит с таким вниманием, будто наблюдая множество покоящихся на кладбище мертвых тел, которые поднимутся из своих могил в грозный день Суда. С другой стороны, я не думаю, что необходимо интерпретировать в теологическом смысле ни глиняный сосуд, расположение ный по правую руку от Иероглифических фигур, в который помещен письменный прибор (другими словами, Философский Сосуд, если убрать тесемки и опустить ручку в чернильницу), ни другие, подобные этому и расположенные подле фигур святых Петра и Павла, в которых видны буквы N. то есть Никола, и Р, Фламель. Поскольку эти сосуды изображают не что иное, как подобие, его смысл в том, что я завершил магистерий трижды. Тот же, кто полагает, что я придал этим сосудам форму геральдических щитов, чтобы представить чернильный прибор и мои инициалы в качестве герба, не ошибается, поскольку оба этих объяснения верны.

I

Не следует также интерпретировать в теологическом смысле надпись на арке •«Никола Фламель и Пернелль, ею жена», поскольку она служит лишь указанием на то, что мы с моей супругой возвели эту арку.

Теперь относительно третьей, четвертой и пятой картин, к которым относится надпись: «Так младенцы были избиты по приказу царя Ирода». Геологический смысл ее достаточно ясен, и мы будем говорить лишь о другом, скрытом в этой надписи. Два дракона, поглощающие один другого, иссиня-черные на темном фоне, то есть почти черном, один из которых имеет позолоченные крылья, а другой бескрыл, означают фехи, кото-рыс*. конечно же, тесно переплетены, поскольку один порождает другой. И любого из них нельзя зас тавить улететь так же легко, как поддаться ему, потому что они преследуют нас каждое мгнове-1НП- Л от того дракона, что без крыльев, вообще ишо.чможыо избавиться, потому что это грех про-