Алиедора
Шрифт:
Рядом с Дигвилом раздавались команды, тонкая линия стрелков скрывалась за зубцами, готовая натянуть луки. Молодой дон ощутил, как покрывается потом ладонь в латной перчатке, невольно сглотнул набежавшую слюну — страх вцепился и драл, драл, драл немилосердно. Ему нельзя было сказать «исчезни!», только одолеть.
— Уезжайте, благородный дон, — Ариагос торопился. — Сколько сможем, простоим. Но не сдержим. В Деркооре есть рыцари?
Дигвил скрипнул зубами. Как же так? Как оставили рубеж без защиты?
Ответ, впрочем, он знал и сам. Довольно долго
— Скачите, дон, — уже настойчивее повторил старый воин. — Держава должна узнать. Должна подать помощь. Не так и далеко от их застав, если горным трактом… А мы уж тут постараемся.
Дигвил молча покачал головой. Нет, он не уедет. Байгли, тот небось не преминул бы унести ноги куда подальше, но он, будущий хозяин Деркоора?!
— Я своих людей, благородный дон Ариагос, не оставлю. — Дигвил осёкся, сообразив, что выходит напыщенно и грубо по отношению к седому рыцарю.
Однако тот лишь улыбнулся холодно да уронил на лицо кованое забрало.
— Тогда идёмте, благородный дон. Чай, такой забавы ещё не отведывали?
…Прочь от сиххотских бастионов уже летели, нахлёстывая своих гайто, несколько спешных гонцов с белыми от ужаса лицами. Им предстояло оповестить сеноров и благородных нобилей по всему Долье, предостеречь его величество в его временной столице — далёком Меодоре.
Дигвил поудобнее перехватил меч, со свистом рубанул воздух. Его воины угрюмо глядели на серые воды, откуда вот-вот должна была появиться армия Некрополиса.
Стрелки сенорства Илтеан молча и без суеты готовились — поджигали фитильки алхимических зарядов, привязанных к древкам. Обычному мертвяку простая стрела не повредит, только если подсечёт какое-нибудь важное сухожилие.
Ждать защитникам Долье пришлось недолго. Дигвилу приходилось слышать о невиданных укреплениях, возведённых на границе меж Некрополисом и Навсинаем, где кольями щетинилось даже дно реки; здесь же ни один серф, пусть и под страхом мучительной смерти, не согласился бы войти в мёртвые воды, где не водилось даже пиявок.
Зарябила серо-масляная гладь. Поднялись острия шлемов, капли скатывались с обильно смазанной жиром стали; вот показались лица, жуткие, нечеловеческие, словно навсегда искажённые предсмертной м'yкой; плечи, руки, туловища…
Ариагос взмахнул рукой. Стрелы сорвались, оставляя десятки дымных дорожек.
Невольно Дигвил позавидовал выучке илтеанцев — мало какой из выстрелов пропал даром. Трёхзубцовые наконечники, какие никогда не пойдут в ход против обычного врага, имели целью не пробить броню, а просто впиться, хоть как, но зацепиться.
Зомби пытались избавиться от вонзившихся, запутавшихся в кольчатых рубахах стрел, но получалось это у них неловко и медленно. Гостинцы дымили, и у Дигвила всё аж сжалось внутри — ну скорее же, скорее, что ж запалы так длинны!
Часть стрел мертвякам удалось сбить — видать, не столь уж они тупы, эти твари Некрополиса; однако неуклюжи и неповоротливы: на что рассчитывают Мастера Смерти со столь негодными вояками?
Перед зомби лежал крутой скат речного берега, старательно стёсанный и облицованный каменными плитами; над островерхими шлемами поднялись штурмовые лестницы, и в этот миг фитили наконец догорели.
По рядам мёртвого воинства прокатилась волна ярких вспышек, тотчас исчезавших в клубах плотного белого дыма. Вырвавшиеся на свободу языки алхимического пламени жадно грызли мёртвую плоть, прорываясь под сталь доспехов. Летели искры, но и мертвецы оказались не так просты — сбивали, захлопывали искры, не давая огню перекинуться на соседей, даже погибая сами. Дигвил сообразил, что думает о солдатах Некрополиса словно о живых, достойных чести воителях, и аж потряс головой, стараясь отогнать наваждение.
Изуродованные огнём останки молча валились под ноги уцелевшим; а те с прежним упорством продолжали устанавливать штурмовую снасть.
Вслед за первыми летели новые стрелы, дымные следы, словно исполинские копья, вонзались прямо в мёртвые ряды, но и зомби в задних рядах подняли арбалеты — их тетивы, верно, не боялись сырости.
— Пригнитесь, молодой дон! — рявкнул пожилой десятник с гербом Илтеан на доспехах.
Дигвил последовал совету — и вовремя. От стены вокруг его бойницы со звоном отскочило разом не меньше полудюжины железных болтов, высекая искры и каменную крошку.
Кто-то вскрикнул, валясь на парапет; кто-то с ругательством отшатнулся, схватившись за засевшее в плече остриё. Мёртвые руки внизу дружно, слитно, повинуясь беззвучной команде, вздёрнули осадную лестницу, широкую и прочную, загремевшую железными крюками, намертво впившимися в камень, прежде чем защитники Долье успели сбросить вражью снасть.
— Заряд! — гаркнул Ариагос, бросаясь к опасному месту. Из башни мечники уже волокли две увесистые даже на вид глиняные корчаги, запечатанные толстенными сургучными пробками. Один из илтеанцев слишком сильно приподнялся над парапетом, и его тотчас нашёл меткий арбалетный выстрел; с пробитой грудью, нелепо взмахнув руками, стрелок молча упал. Дигвил хотел отвернуться — что делают зомби с попавшими в их руки врагами, он успел наслушаться, — однако так и не смог.
Тело тупо стукнулось о камень, скользнуло вниз и оказалось враз подхвачено множеством мёртвых рук. Бережно, словно величайшую драгоценность — или вожделенную добычу, — его передали над рядами штурмующих назад, и четвёрка зомби проворно потащила его в реку, торопясь вернуться назад, на правый берег Сиххота.
С шипением и треском вспыхнули запальные шнуры — а по широкой лестнице, облепляя её с обеих сторон, уже карабкалось воинство Некрополиса. Летели с бастионов стрелы, иные вонзались в толстые деревянные перемычки, занималось пламя, но тут же гасло, видать, дерево защищали какие-то чары.