Аллекта
Шрифт:
Мужа я больше не видела. Через полгода получив документы о разводе, решила сделать то, ради чего, как я думала, существует женский род – родить ребенка. Я не хотела ни от кого зависеть, поэтому выбрала путь современной женщины – банк спермы. Прошла все тесты, сдала все анализы, но выбрать из анкет отца для будущего ребенка не смогла. Я думала, что написанное не будет совпадать с действительностью. Благо доктор сказал, что у него есть альтернативный вариант. Он попросил меня придти на следующий день к 08:30.
Доктор проснулся в 07:30. Первое, что он делает, после того как просыпается: пытается понять, где и с кем
На работе доктор оказался в 08:00. Первое, что он делает, после того как приходит на работу: вызывает медсестру. Медсестра: красивая, среднего роста, с первым размером груди азиатка в халате медсестры. Она заходит, закрывает дверь и молча скидывает халат. Из вещей на ней только черные чулки и туфли на самых высоких шпильках. Из волос только парик кислотного цвета. Вместо родных, красивых бровей – отвратительный татуаж; не то, чтобы он сделан отвратительно, просто сам татуаж вызывал у доктора отвращение. Медсестра садится на край рабочего стола, а потом ложится на спину, вытягиваясь по всему столу, и раздвигает ноги. Доктор выкручивает тонкие металлические шпильки из каблуков, откручивает нижнюю часть и аккуратно высыпает две кокаиновые дорожки от пупка к схождению ног, где красуется татуировка в виде приоткрытой двери с надписью – ВХОД. Доктор склоняется над кокаином и вынюхивает через шпильки по дорожки каждой ноздрей. После того как доктор заканчивает утренний ритуал, медсестра молча выходит из кабинета.
Медсестра – Азия, имеет собственный, отдельный кабинет и получает тройное жалование за то, что меняет прическу, чулки и туфли, проведывает доктора и не задает лишних вопросов. Новые вещи каждое утро лежат в ее кабинете. Она знает, что доктор не приносит их, но тогда кто? Она вспоминала слова мамы «Хорошо зарабатывает тот, кто не задает лишних вопросов. Пример – президент любой страны».
Я вошла в кабинет и поздоровалась. Доктор меня помнил, поэтому сразу сказал:
– Вы можете воспользоваться Суррогатным отцовством.
– Никогда не слышала о Суррогатном отцовстве.
– Это новая технология. Мы пока работаем в тестовом режиме, поэтому услуга с пятидесяти процентной скидкой. Суррогатное отцовство – это вспомогательная репродуктивная технология, направленная на достижение беременности пациентки, при которой начальная стадия зачатия осуществляется вне организма будущей матери. Процесс очень сложный: мы берем яйцеклетку генетической матери и помещаем ее в суррогатного отца, где клетка оплодотворяется, а потом мы помещаем оплодотворенную клетку обратно в генетическую мать. Вам это интересно?
– Продолжайте.
– Так… Когда я говорил «мы помещаем», я имел в виду, что оплодотворенная клетка попадает в генетическую мать посредством полового акта с суррогатным отцом.
– Я вас правильно поняла, что суррогатный отец – это мужчина, который оплодотворяет женщину, но не принимает никакого участия в дальнейшей судьбе ребенка?
– Если говорить совсем просто и опустить процедуры перемещения и оплодотворения яйцеклетки, то да.
– Тогда получается, что суррогатными отцами является большинство мужчин?
– Да, но наши суррогатные отцы вам ничего не обещают, в отличие от ваших суррогатных отцов. Здесь все честно. Никакого обмана. Плюс наших суррогатных отцов в том, что мы собираем на них полное досье. Мы знаем всю их подноготную.
Прошла минута молчания, после чего доктор спросил:
– Как вы думаете, возможно ли создать эликсир бессмертия?
– Не знаю. А у вас что, и эликсир бессмертия есть?
– Нет. И я думаю, что его ни у кого нет. Дело в том, что некоторые сомнительные личности утверждают, что люди скоро станут бессмертными. Якобы генетики уже доказали на животных, что можно остановить старение. Они утверждают (сомнительные личности, а не ученые), что если остановить старение, то человек будет жить вечно. Но поверьте мне – старому, доброму доктору повидавшему всякое, что это чушь. Ни один «эликсир бессмертия» не поможет, если вас расчленят и скормят акулам.
Я посмотрела доктору в глаза, чтобы понять, что за ними скрывается. Из-за больших, квадратных очков с толстыми линзами на меня смотрели два огромных зрачка скрывающие только немощность аквариумной рыбки. Доктор поймал мой взгляд и понял, что нужно действовать. Он встал, подошел к сейфу и набрал код «I II III IV V VI» – доктору говорили, что отгадать пароль, состоящий из римских цифр – невозможно. Он достал стопку анкет и поставил передо мной. Я рассматривала фотографии и читала биографии. Меня заинтересовали профессии суррогатных отцов: богатый бизнесмен (именно богатый), писатель, художник, музыкант, поэт и другие представители творческого труда. Еще я обратила внимание на то, что в анкете не указанны имена, а только заполненная графа «Никнейм». Просмотрев все анкеты, я сказала:
– Странный подбор профессий.
– Мы отбираем только талантливых и гениальных людей. Что между ними общего?
– Я никогда не думала об этом.
– Творчество. Это творчество. Талантливые и гениальные люди, когда занимаются творчеством – думают. Творчество заставляет думать. А кто может быть лучше человека способного думать? – доктор посмотрел на меня и сделал жест рукой в мою сторону, словно подтверждая несказанное слово: «Никто!» – Правильно! Никто! Зачем нам нужны люди неспособные думать?
– Простите, а какое отношение к творческим людям имеют бизнесмены?
– Ну, как же! Для того чтобы зарабатывать хорошие деньги – нужен талант, а для того, чтобы зарабатывать большие деньги – нужно быть гением, даже в бизнесе.
– Можно анкеты взять домой, чтобы подробно изучить?
– Нет, это очень секретная информация. Мы не можем позволить, чтобы эти анкеты попали не туда куда надо, – сказал доктор и засмеялся.
– Пусть будет этот.
Я протянула анкету доктору.
– Я вам не советую.
– Почему?
Я удивилась, так как думала, что цель доктора заработать денег, но я ошибалась. Доктор, конечно же, хотел заработать денег, но ответственно и честно относился к работе. Еще он не хотел портить свою репутацию – всемогущего, старого, доброго доктора, коим он себя считал.
Доктор задумчиво читает графу Никнейм:
– Dolphin… хм… Поэт… Попробую вам объяснить проще… Скажем так: он уже не талант, но еще не гений. Он идет по дороге между этими качествами творческого человека. Он видит, что вблизи него находится «гений», но, сколько бы он не шел, дорога не сокращается, а тем временем дорога от «таланта» удаляется. Я искренне надеюсь, что он доберется до «гения» до того как перестанет быть виден «талант».