Алмазная пыль
Шрифт:
– Тебе нужно за эту дверь, Маргарита!
Кукла повозилась в моих руках и даже попробовала вырваться.
– Чш-ш! – уже не зная, чего мне бояться больше, шикнула я.
Одним пальцем отвела полу шторки и выглянула в полутьму залы.
Их и правда было двое – мужчина и женщина в алом платье с открытыми плечами – переходили от одной бархатной подушки к другой, и женщина с восторгом щебетала над каждой бриллиантовой безделушкой. Какие-то хватала и начинала примерять.
Мужчина глядел на это безобразие вполне благодушно,
А я влипла. Окончательно и бесповоротно.
– Дверь! Дверь! – снова завозилась Доротея.
– Чш-ш! – разозлилась я. – По твоей милости мы сейчас попадемся!
– Если сделаешь, как велено, не попадемся! Тебе нужно открыть дверь!
Боясь, что стукнет каблук на каменном полу, я шагнула назад и все-таки толкнула дверь. Потом даже на ручку нажала для верности.
– Заперто! Чего и следовало ожидать!
– Глупая, глупая, Маргарита! Конечно, заперто, но ты можешь достать ключ!
Кукольная ручка дернулась и тронула бархатную портьеру так, что она пошевелилась. Я ахнула, напряженная, как стрела. И лишь потом увидела, что отворот портьеры подшит странным образом – так, что получался маленький кармашек, куда можно спрятать монету или… ключ.
– Глупая Маргарита! Неужели думаешь, что ключ положат рядом с замком! – зашипела на меня Доротея, когда я радостно запустила пальцы в тот карман.
Он, конечно, оказался пуст.
– Ключ в другом тайнике! – шипела на меня кукла. – Таком же точно, но в портьере у окна! Третьего от стены!
– Откуда ты знаешь?
– Знаю! Пойди и забери!
Я, легонько отодвинув портьеру, глазами отсчитала третье окно. Как раз напротив нашего укрытия. Через всю комнату. И речи не может идти о том, чтобы туда пробраться сейчас. Это самоубийство! Тем более что хозяин дома с голоплечей девицей стояли в каких-то десяти шагах, у софы, и негромко ворковали меж собой.
– Я не пойду туда! – твердо заявила я кукле. – Отсижусь здесь. Если так хочется, сама можешь отправиться за этим чертовым ключом. А я как раз сбегу, когда те двое свалятся в обморок!
– Глупая, глупая Маргарита! – злобно сверкнула глазами кукла, и я, разозлившись, зажала ей рот, чтобы, наконец, замолчала.
Наступила тишина… Затянувшаяся тишина, в течение которой даже голоплечая девица больше не смеялась. Я предпочитала не фантазировать, что они там делают. Лишь спустя минуты полторы тишина взорвалась кокетливым женским возмущением:
– Ах, пусти, Георг, пусти… я вовсе не такая!
И женские каблучки по паркету, отбегающие от Георга на почтительное расстояние.
– И не проси, – властно заявил он в ответ, – сегодня я никуда не отпущу тебя, моя прелесть.
Или девица была все-таки «такая», или убеждать Георг умел: в гостиной снова повисла тишина. Правда, теперь к ней примешивался и торопливый
– Иди теперь! – велела Доротея, благо я чуть ослабила хватку. – Они заняты и тебя не заметят! Иди!
– Ты с ума сошла?! И не подумаю! Молчи!
Снова я зажала ей рот. Хотя… Трепеща от страха, я все-таки чуть отодвинула портьеру, чтобы оценить обстановку. И никого не увидела. Невероятно, но гостиная была пуста! Впрочем, я быстро сообразила, что Георг с его дамой не ушли: их просто укрывала от меня высокая спинка софы. И, судя по всему, они на этой софе даже не сидели. Господи, ну почему такие истории приключаются именно со мной?!
– Иди! – возилась в моих руках Доротея. – Иди сейчас!
– Хорошо, иду! Замолчи только! – сдалась я неожиданно для самой себя.
Эти двое и правда были слишком заняты – а до окна всего ничего. Шага два или три. Я успею. Должна успеть.
Для верности я даже скинула туфли. Подобрала юбку и, набрав в легкие воздуха, как перед прыжком в воду, – невесомо выскочила из своего укрытия. Молнией бросилась через комнату к окну.
– Что это?! – громко ахнула дама на софе. – Ты слышишь, Георг?
Я, страшно запаниковав, спряталась за портьерой у окна. Затихла.
– Сквозняки, наверное. Дом старый, – отмахнулся тот.
И только тогда я выдохнула.
Опять дождалась, пока парочка займется своими делами, и только потом начала судорожно искать потайной кармашек на портьере. Ощупала по краю одну, вторую… невероятно, но в отворот шторы и правда было вложено что-то длинное. Ключ! Откуда кукла о нем узнала? И стоит ли мне и правда отпереть ту дверь? Впрочем, я смутно догадывалась, что хуже, чем сейчас уже не будет…
Снова я задержала дыхание, помолилась, как смогла и – бросилась через комнату обратно в нишу у двери.
– Георг! – вскрикнула дама, едва я укрылась за шторой. – Я говорю тебе, там что-то есть! И это не сквозняк!
Слух как у летучей мыши!
Снова затихнув у двери, я неделикатно сунула Доротею под мышку и ждала, что Георг, как и в прошлый раз, отмахнется. Не тут-то было: его дама трепетала голосом и едва не плакала.
– Поди посмотри, умоляю… вдруг там кто-то… кто-то подглядывает. Я боюсь, Георг…
И он к моему ужасу сдался. Замерев, я слышала, как грузно и недовольно он поднялся с софы. Слышала, как жалобно скрипнул паркет под его ногами, а потом – он остановился. И отчего-то повисшая тишина пугала меня теперь даже больше, чем приближающиеся шаги.
– Серьга на полу… – его голос теперь был озадаченным. – И подушка опрокинута. Это ты уронила, Роза?
– Что ты, Георг, нет! Я и не ходила туда… Георг, мне страшно…
Мне бы скорее сунуть ключ в замочную скважину да хоть попытаться скрыться… но так уж я устроена, что все мудрые мысли приходят ко мне сильно потом. А когда надо действовать, я ледяной статуей застываю на месте. И могу даже заорать совершенно по-идиотски.