Альсара

Карелин Андрей Дмитриевич

— Да ладно. — Попытался вмешаться в разговор Райан Маршал. — Ты просто не мог знать, кто она и кем окажется.

Но штурмы продолжались. Безжалостные и беспощадные рейдеры и конкистадоры штурмовали один за другим все секретные базы ханов пустыни. Их оказалось всего три. Три несчастных поселения создавали непрерывную угрозу Омикрону.

Никто не мог в это поверить, но союз с Яковом удался. И теперь Омикрон Гарнизон оставался без работы, все, но не Азия. Райан и Рома больше увлеклись строительством южных городков, а Азия выполняла указания вождя всегда и везде, даже в постели с команданте Райаном. Возможно, она была преданна революции

гораздо больше, чем самому вождю. Возможно, Азия не мыслила дальнейшей судьбы Альсары без революции, но её жизнь приобрела совсем другой смысл. Она не хотела превращаться в такую же счастливую жену конкистадора, как её подруга Сирити. Конечно, Райан не был от этого в восторге, но, похоже, теперь и он грезил революцией. А скорее, он жил Азией и всеми её мыслями и желаниями.

Это история Омикрона. Так за несколько недель была решена проблема, которая нависала над городом с момента его основания. Все рейдеры либо признали право омикронцев на проживание на этих землях, либо были уничтожены самими рейдерами, их бывшими товарищами. Организация Якова применила всю мощь своей военщины и дипломатии. Им нужен был Омикрон. Им нужен был этот опыт и этот пример. Ведь за ним следовали все остальные. Но теперь настало время и Омикрону платить по счетам, обязательства, взятые на себя рейдерами Якова, были выполнены полностью.

Яков дал чёткий приказ:

"Никто не имеет права нападать на Омикрон". Его боялись и слушали. Его авторитет был тому основанием. Кроме того, Организация метила на союз со всеми гарнизонами. Они были важнее, сильнее и могущественнее чем горстка рейдеров, их терроризирующая. Яков понимал, что один пример — это повод для подражания. Технологии конкисты могли составить становой хребет революции. Они были лучше подготовлены и более дисциплинированы, чем рейдеры, как бы последних не боготворили. Яков намечал создание единой армии на основании образа конкисты. Рейдеры были куда менее способны воевать централизовано, хотя их было больше, и они были намного сильнее и яростней.

Омикрон стал именно таким примером. На его примере собирались показать, как союз с рейдерами приводит к миру. А мир в свою очередь должен был привести к тотальной войне за независимость, для которой так необходимы были силы, теряемые в межусобице обеими фракциями.

Якову нелегко далось такое примирение рейдеров и конкистадоров. Это готовилось задолго до появления Азии в Организации. Агенты Якова точно изучили карту нападений на Омикрон и рейдерских баронов, за этим стоявших. Кого смог, Яков переманил на свою сторону. Кого смог, Джерри Пирм запугал религиозными и инквизиционными страхами. А остальных действительно пришлось уничтожить. Так длительная подготовка привела к своему апогею. Азия исполнила главную роль в пьесе, написанной не для неё.

Теперь у революции появились куда более опытные и ценные компаньоны Совет Омикрона и Райан Маршал. Но Яков так привык к Азии, и теперь он считал, что ему могут понадобиться её способности решать такие вопросы в будущем. Азия нужна ему как помощница.

Всего через месяц в Омикроне все только и говорили, что о революции и обесточивании комбинатов. Пропагандистская машина, прибывшая вместе с посольством Организации, была запущена на полную. И в этом была задача Азии, это стало смыслом её пребывания в Омикроне, ну кроме чисто человеческих женских радостей.

Яков стал заложником собственной проницательности.

Уже скоро рейдеры начнут снимать баронов, которые не поддерживают Революцию Иакова и ставить тех, кто вчера ещё был не при делах, а сегодня проповедовал новую войну. Никто не подчинялся Организации Якова напрямую, но все готовы были умереть за её идеалы и следовать, куда укажет сам вождь. Похоже, эти идеи жили уже отдельно от Якова. Но это не значило, что Организация уже не нужна. Всё только начиналось.

Теперь, когда лёд растаял и миллионы альсарян со всех сторон только и слышали, что про революцию и про Якова. Все словно потеряли интерес к давней вражде рейдеров и конкистадоров. Практически все города конкисты один за другим присоединились к революции централизовано. Они были готовы рискнуть за право лучшей жизни. Рейдеры были более хаотичны и многочисленны. Но они ведь составляли основную военную силу будущей революции.

Наконец Организация приобретала запланированные масштабы. Ещё пройдёт немного времени и начнётся. Яков никогда бы не подумал, что все, о чём он говорил, будет сбываться так, прямо на его глазах, прямо под носом у Астрайдеров и их комбинатов. Он бы хотел притормозить процесс и лучше подготовится, но процесс обратного хода не имел. Все теперь только ждали приказа вождя. Приказа о нападении на Северную Империю. Приказа о начале войны за освобождение Альсары.

Ксилиан. Древняя столица Северной Империи

По тропинке, покрытой свежевысаженными цветами, шёл крупный, но очень резвый человек. Его лысая голова была настолько загорелой, что не отличалась от бурого одеяния. Он шёл, что-то рассчитывая, в очках видеоконференции, словно не замечал ни прекрасного воздуха, ни поющих цикад, ни маленьких колибри, которые кружили над цветами и собирали капельки росы. Зачем ему всё это, ведь это не поможет его успеху.

Когда он подошёл к дому и сел на скоростной лифт, поднявшись на последний этаж пентхауза, где его ждали все желанные развлечения.

— Зэн Шейдэн, — услышал он голос, который не очень то и хотел здесь услышать.

— А, наш новый оружейник, извини, не помню твоего имени, просто оружейники так быстро меняются. Старые уходят, новые приходят. Зачем мне перегружать свою память, забивая её твоим именем.

— У меня новости с пустынной Альсары, а пока хотел спросить, Вы рады, Зэн, что приобрели себе пентхауз в Ксилиане? Наверное, красиво на закате прогуляться по древним руинам. — Человек, которого Зэн назвал оружейником, явно заискивал к новому начальнику.

— Откровенно говоря, я мечтал о подобном домике на крыше небоскрёба в Бэйдонте — столице Альсары и дома Астрайдеров. Но пока заработаешь на такое, приходится ютиться, где придётся.

— Бэйдонт злой и неприступный город. Там вечно все спешат. Я там учился и ничего привлекательного не видел. А Ксилиан…

Зэн презрительно посмотрел на собеседника. Ему была непонятна такая увлечённость малозначительными вещами. Как можно добровольно покинуть венец Альсары, самый огромный и прекрасный мегаполис — Бэйдонт. Ведь только там течёт бурная и настоящая жизнь. И жить в этом захолустье. Сам он всё время работал на комбинате, чтобы обеспечить себе такой класс жизни, как он мечтает, как он заслуживает. И его присутствие в Ксилиане — лишь вынужденная мера. Пока нет реальных заказов. Уже через неделю он собирается вернуться на комбинат и продолжать добычу в полную силу.