Альтернативная реальность
Шрифт:
Похоже, дело шло к концу:
– Многие лета, многие лета,..
– протяжно пел поп, которому, похоже, я тоже порядком надоел.
Нарек он меня Андрием Найдой и повесил на шею медный крестик. Дал поцеловать большой серебряный крест.
– Ступай с Богом... А ты, Овсий, пригляди. Чует мое сердце, обузой тебе долго не будет...
Прежде чем мы отправились в "родные" Горбы, дед заглянул на кузню и в шинок.
Обратная дорога показалась длиннее. Может, потому, что вовсю палило солнце, а может, что шли медленно, вместе с односельчанами.
На
– ...говорю, Стоцкий на тебя глаз положил!
– повысил юноша голос.
– Остынь, Петре. Ему каждая третья припадает к сердцу!
– отмахнулась девушка.
– К сердцу, не к сердцу, а ус ловко крутил...
– Лучше б помолчал!.. Сам-то, сам... как глазел на Улиту... Чуть шею не свернул... Разве что слюни не пускал... Как тот дурнык.
– Побойся Бога, Наталочко! Ты одна, звездочка, в сердце моем. А Улита, сама знаешь... Ведьма она. Ведьма! И краса ее колдовская... от черта.
– Тогда почему заглядываешься? Разве забыл, сколько душ загубила? В прошлом году Грыцько утопился... А до того... и вспоминать страшно... Так что смотри мне, пожалеешь...
– Ей Богу, Наталочко, не смотрел и смотреть не буду. А осенью пришлю сватов. Отец твой отдаст за меня?
Наталя залилась краской. Немного помолчала. Потом, раздраженно фыркнула:
– Отца боишься... А я? Обо мне забыл? Смотри, как бы я сама тебе гарбуза не подсунула...
Петро обиженно нахохлился. Наталка же, недовольно передернув плечами, пошла быстрее, догоняя оживленно беседовавшего с односельчанами отца.
Юноша, не желая размолвки, крикнул вслед:
– Сонечко, выходи вечером на вулыцю! Придешь?..
Девушка сделала вид, что не услышала.
Значит, в селе есть ведьма - и зовут ее Улита. Интересно взглянуть. Схожу-ка и я на эту "вулыцю".
Планы мои едва не нарушила нежданно-негаданно налетевшая вечерняя тучка. Немного погремела, просверкала молниями, брызнула слезой теплого дождя. Но гнавший ее ветерок быстро очистил небосклон. Будто и не было вовсе.
Смыв дорожную грязь и пот в бодрящей речной воде, наскоро перекусив куском "житнього хлиба з кысляком", поспешил к опушке прилегающего с одной стороны к Горбам леса. Здесь, на поляне, молодежь обычно жгла костры, собиралась на "вулыцю".
Ночное зрение особо не пригодилось. Путь освещала полная в своей красе Луна. Время чудес и оборотней. Не потому ли столь тоскливо на душе? Ведь я тоже в какой-то мере оборотень. Того и гляди завою.
Я остро ощутил одиночество и первозданную, непонятную безысходность. Непонятную, но не беспричинную. Ни здесь, ни там меня никто не любит и не ждет. Я всего лишь разменная монета, аргумент в споре "коллег". А Жаклин,.. малышка Жаклин? Не будет меня - появится новый подопытный кролик. Интересно, спит она со всеми? Сколько их было до меня? А сколько будет после?
От
"Где ты, моя ведьма? Слышишь ли зов одинокого оборотня? Откликнись! Ау!.. Ау!.."
Как ни странно, но, похоже, ответ был. Пусть слабый, едва уловимый, но пришел. Даже интересно - первый телепатический контакт. Надо бы, ох, надо бы поближе с ней познакомиться. Глядишь, найдем общий язык.
Вначале я увидел свет костра, а уже затем послышались голоса. Близко подходить не стал, решил понаблюдать со стороны.
Возле огня собралось несколько человек. Две пары, обнявшись, стояли чуть поодаль, в темноте. Похоже, целовались.
Ожидаемой музыки и танцев не было. Пламя отбрасывало блики на молодые лица. Я видел стриженых "под горшок" парубков, венки и косы девчат. Слышались их тонкие, чистые голоса:"...сподобалась мени, сподобалась мени ота дивчынонька..."
Тоска с необычной остротой вновь резанула душу. Я больше не мог переносить одиночество... Не мог... и все тут...
Как спасение, долгожданный глоток живительной влаги путнику пустыни, прозвучал нежданный телепатический зов:
– Ну, где ж ты, мой сизокрылый голубь? Почему не идешь? Приди, приди же ко мне...
Улита... Она. Меня звала Улита... Куда идти, я уже знал. Словно сирена, ведьма навевала свою колдовскую песню.
"Иду, иду, милочка! Да только вряд ли я тебе по зубам".
Срезая путь, пошел прямо через лес. Звенящую в ушах тишину смели нарушить лишь оглушительно падавшие с листьев капли воды да трели сверчков иль цикад. Птицы сегодняшней ночью испуганно молчали, словно уже пожаловала преждевременная свекруха-осень. Несколько раз под ноги попадались испуганно "хрюкнувшие" ежи, мигом сворачивавшиеся в клубочки, растопыривая, выставляя наружу иголки.
Послышался лай собак. Близко Горбы. Мне же на другой конец села. Там, чуть в стороне, в небольшой низине, возле ручья, среди яблонь и слив притаилась хата Улиты.
Больше зова я не слышал. Да и ни к чему. С пути не собьюсь.
Миновал несколько неказистых, словно игрушечных, домишек.
Вот и едва заметная тропинка, ведущая вниз. Стоило приблизиться к дому Улиты, как до того громко лающий пес, умолк. Более того, испугано заскулив, трусливо ретировался в будку. Это хорошо, не станет мешать. Я знал, что колдунья не спит. Затаилась где-то рядом. Чувствует меня, ждет.
Так что там говорили инструкторы и эксперты. Помню, помню... Телепатия и контроль сознания - мое главное оружие. Сегодня опробую его на достойном противнике.
По-привычке, пренебрегая воротами, лихо перемахнул через тын.
– Дурныку, ты? Да неужто это ты?
"Молодыця" сидела на лаве под яблоней. В ее изумленном возгласе откровенно звучало разочарование:
– Таки ж ты! А я то надеялась... Вот уж, приворожила, привадила...
Поправила упавшую на глаза прядь волос цвета вороньего крыла. Они рвались на свободу, сдерживаемые костяным гребнем с золотистой окантовкой.